Антон Вильгоцкий - ЛАВКА УЖАСОВ

Выслушав историю о гибельном самоистязании, Ангелина несколько минут потрясенно молчала. Было заметно - этот рассказ произвел на нее гораздо более сильное впечатление, чем все предыдущие.

- Что это? - спросила девушка, собравшись, наконец, с мыслями. - Я имею в виду - о чем была эта история? Она не похожа на все остальные - нет никаких монстров, вампиров, демонов… Но мне почему-то кажется, что эта игра, о которой шла речь в начале, - самое страшное, что только может быть.

- Ты почти права, моя дорогая, - глухо промолвил Эйнари. - Эта игра называется «Гнойная Забава», и она действительно беспредельно ужасна.

- Гнойная Забава? - глаза готессы сверкнули огнем уже не страха, а любопытства.

- А я ведь слышала об этом раньше!

- Да, ты упоминала ее в день, когда впервые пришла сюда, - кивнул хозяин лавки.

- Хотел бы я знать, кто это бросается такими словечками в своем обычном кругу…

- Кажется, о Забаве говорил какой-то парень из готической тусовки, - задумчиво произнесла Ангелина. - Хотя, я не уверена в этом - очень уж много с кем общаюсь.

- Ох уж, эти готы, - усмехнулся Тойвонен. - Интересно, знал ли он сам, о чем говорил?

- Мне это неизвестно, - пожала плечами готесса. - А что, это такая очень уж запретная тема? Или сильно замаскированная?

- Как я уже говорил, никто не в силах запретить людям губить свои жизни, - промолвил финн, подергав себя за бороду. - Их можно лишь попробовать удержать от этого. Что же до маскировки… пожалуй, да. Просто так в эту систему не попадешь.

Нужно либо очень стремиться к ней, либо… стать ее жертвой.

- А в чем же суть? И почему такое гнусное название?

- Название точно отображает смысл происходящего в игре. Если человек стал одним из ее участников, он должен начать причинять страдания другим людям. Но не всем, а только избранным жертвам. Унижать, насиловать, истязать. Идеальной целью каждого «сета» является доведение до самоубийства. Но есть и еще кое-что. Игроки считают, что из уст предельно истерзанного морально или физически человека может однажды прозвучать некое откровение, способное кардинально изменить жизнь того, кто его услышит. Именно с этой целью замучил себя Виталий Вербин.

- Жуть какая. И что, много людей играет в эту мерзость?

- Много, - кивнул Эйнари. - В каждом крупном городе мира есть свой штаб и тотализатор. А также несколько баров, где кучкуются игроки. Последних, разумеется, можно встретить не только в мегаполисах…

- И что… каждый из нас может стать жертвой этой игры? - голос Ангелины дрогнул.

- Теоретически - да. Если в ближайшее окружение затешется один из игроков. Они стараются выбирать жертвы среди самых близких людей. Чаще всего - среди друзей или родственников.

- Но почему?! - воскликнула Ангелина. - Это же невероятно жестоко!

- Невероятная жестокость является одним из главных условий игры, - сказал Тойвонен. - Это во-первых. А во-вторых - так для них и удобней и безопаснее.

Всегда знаешь, где найти нужного человека, и далеко не сразу он догадается, какую угрозу ты на самом деле для него представляешь. Мой знакомый Кирилл стал однажды одной из жертв Забавы. Ему удалось одержать верх над игроком, что взял его в оборот. Согласно правилам, после этого Кирилл должен был занять его место.

Обычно из бывших жертв получаются еще более беспощадные игроки…

- Какой кошмар, - прошептала девушка.

- Правда, Кирилл довольно скоро одумался и вышел из игры, - добавил Эйнари. - Но жажда мести всему живому была в нем очень сильна.

- Я не могу поверить, - сцепив ладони и нервно перебирая пальцами, произнесла Ангелина. - Эти монстры ходят с нами по одним улицам, ездят в одних вагонах, питаются в одних и тех же кафе… Они же ведь намного страшнее, чем демоны и вампиры, у них вообще нету права на то, чтобы жить!

- Ты снова права, девочка моя, - кивая, молвил Эйнари. - Вся скверна в мире - от людей. И даже те ее ростки, что, вроде бы, никак не связаны с нашими соплеменниками, имеют в своей основе волю одного из нас. Знаешь, наверное, завтра нам стоит чуть-чуть отвлечься. Хочешь, я расскажу тебе не страшную, а смешную историю? Я знаю несколько. И они тоже связаны с миром сверхъестественного.

- Ну уж нет, - отрезала Ангелина. - Давай поступим наоборот. Завтра ты расскажешь мне еще более страшную и шокирующую историю. Идти - так уж до конца.

- Ты уверена, что хочешь этого? - уточнил Тойвонен.

- Да, - кивнула девушка. - Хочу. Я не трусиха.

- Чуть-чуть левее. Да, вот так будет самый шик…

Обнаженная девушка на антикварной кровати. Загорелая кожа выгодно контрастирует с ледовой белизной хлопка простыни. Красивая кровать и красивая девушка. Умное лицо с выразительными зелеными глазами, прямым носом и пухлыми чувственными губами - последние выглядят так, будто под завязку накачаны силиконом, но стоит присмотреться - и становится ясно, что они на самом деле настоящие. Так же, как и ее груди, что прекрасно видны через объектив видеокамеры. Фигура этой молодой дамы великолепна. Как раз такую и можно было бы назвать непреходящим идеалом женской красоты. Она не из матрон, балансирующих на грани между пикантной полнотой и безобразной жирностью. Но и не героиновая модель, на чьем флаге начертан девиз «Виват, анорексия!». Золотая середина. Причем «золотая» - в самом прямом смысле этого слова. Бронзовый загар покрывает все ее тело, а огненно-рыжие волосы волнами ниспадают на плечи. Глаза с интересом смотрят в камеру. Девушка ждет.

Камера закреплена на высоком штативе, таким образом, что в объектив попадает не только роскошное тело девушки, но и пространство за ней. Вид спереди, но в то же время - сверху и под углом. Это нужно снимающему, чтобы самому попасть в кадр.

А вот и он. Что называется, «мачо». Надо сказать, весьма достойная партия для той, что терпеливо застыла на белом хлопке. Литые рельефные мускулы, несколько эффектных татуировок… Ну, разумеется, член. Эрегированный. Сантиметров, этак, двадцать.

Наташа почувствовала, что начинает возбуждаться, и рефлекторно сдвинула колени.

Лицо мужчины в кадр покамест не попадало. Только его затылок. Коротко стриженые черные волосы, слегка присыпанные серебристой пылью седины.

Почему-то особое внимание Наташи привлекла красноватая родинка у него на шее. Ну ничего в ней не было выдающегося, в этой родинке, а глаза все равно не могли оторваться!

В левой руке мужчина держал черную тряпицу.

Он подошел к своей подруге, продемонстрировав камере гладкие накачанные ягодицы.

Взял правой рукой член и несколько раз провел им по губам девушки. Та рассмеялась и лизнула набухшую головку острым розовым язычком. Сообразно логике, за этим должен был последовать минет. Но не последовало.