Стефани Перри - Бухта Калибан

Там была темнота, лишь только запах крови и эхо от боли наполняло комнату. В этой темноте не было ни себя и не окружающего мира — он был один затянутый в борьбу, упорную борьбу положить конец этому отсутствию света. Он осознавал, что нужно быстро найти выход, но путаница странных и в какой-то мере пугающих воспоминаний блокировала ему путь, настаивая на том, что спешить ему некуда. Перед ним возникал призрак солдата, кричащей женщины, которую он когда-то знал и в глазах которой видел смерть. Глаза, которые он хорошо помнил, но боялся вспоминать.

Эта путаница призывала его, пойти дальше и исследовать глубины этого мира и бросить все его поиски найти выход из этого царства мрака, которое только лишь усилило бы его боль. И он уже практически решил прекратить его попытки сражаться, позволить тени взять его, но свет сам нашёл его в виде звука от взрыва. Он прорывался сквозь холодные тёмные воды, гонимый болью, и эта ужасная боль заставляла его изнывать, но все-таки идти дальше и бороться против тьмы. Его разум полностью отвернулся от него, когда лёгкие начали судорожно истощаться от нехватки воздуха и холод воды перебивал боль… Но когда он всё же смог вздохнуть, и под его рукой оказался что-то вроде дерева, он вправе сообразил, что всё-таки добрался до света. Джон всё-таки выжил, хотя где-то он всё же желал, чтоб это не произошло — боль в области спины не давала ему насладиться спасением, он едва мог дышать. Но когда он услышал голос Дэвида, который был где-то среди холодной водной глади, он понял что после того, что он пережил, жить всё-таки стоит.

Джон попытался крикнуть помощи, но всё что получилось, был лишь стон. Яркий свет ударил его по глазам, а затем всё опять погрузилось во мрак. Он полностью был в разуме и мог анализировать происходящее вокруг себя. Боль и движение, чувство невесомости, а затем что-то твёрдое напротив его щеки. Холод и ещё движение, затем треск ткани на себе, и взволнованный голос, отдающий распоряжения, стон и рвущейся плоти…

Когда он пришёл в себя, он увидел человека в жилете STARS склонившегося над ним, держащего в одной руке сумку, а в другой иглу.

— Надежда только на морфий — попытался он сказать, но опять получился лишь стон.

Спустя долю секунды, он увидел два пятна парившего над его телом. Это были Дэвид и Ребекка, которые продолжали работать над ним своими тёплыми и нежными руками. Они были окружены темнотой, с волос капала вода, а их лица были усталыми и опустошенными.

— С тобой всё будет хорошо, Джон — сказал Дэвид.

— Осталось только передохнуть. Всё окончено.

Распространяющееся теплота начала наполнять всего его, восхитительная, усыпляющая теплота, которая уносила рёв боли куда-то далеко на дальний остров. Он посмотрел в глаза Дэвида, и ему вдруг пришла мысль сказать кое-что, не смотря на усилия, что это будет ему стоить. Для этого потребовалось большое усилие, но он это сделал.

— Вы как два койота, поели, а дерьмо прочь от утёса. — Пробормотал он — Серьёзно!

Санитар STARS среднего возраста положил Дэвида в маленькой каюте, на тридцати метровой лодки, и единожды подошёл к Дэвиду и Ребекки, сообщив, что всё выглядит в норме. У него были сломаны два лёгких, некоторая травма ткани в одном месте, и повреждённое лёгкое. Им сообщили, что удалось всё исправить, и теперь его состояние можно было назвать устойчивым, и он сейчас отдыхал. Медицинский вертолёт был уже вызван и вскоре он должен был прибыть. В конец медик прибавил, что он уверен, что Джон скоро поправится. У Дэвида выступили мелкие слёзы от хорошей новости и по его виду, можно было сказать, что он не стыдился этого.

Ребекка и Дэвид сидели на задней части палубы корабля, укутавшись в шерстяное одеяло, а в это время Блейк и его команда продолжала устанавливать заряды в водах вблизи бухты Калибан. Им уже удалось уничтожить четыре морских существа и всё выглядело так, что их больше не осталось.

Дэвид сидел на палубе, одной рукой обняв Ребекку, а та в свою очередь умиротворённо прислонилась к его груди. Черное небо начинало понемногу таять, давая ход лазурным оттенкам утра. Они оба молчали, не в силах ничего сделать, кроме того как устало наблюдать за действиями команды, которые отказались от простых обвинений и искали конкретные результаты и проносились взад, вперёд вдоль бухты. Блейк пообещал послать водолазов в лабораторию Гриффита, за вирусом, как только они убедятся в том, что воды чисты и Джон будет эвакуирован с корабля. На палубе были уже выложены два гидрокостюма. Молодой боец команды альфа, имя которого Дэвид уже позабыл, умело приготовлял костюм к использованию. Он немного напоминал ему о Стиве…

Воспоминание о Стиве, не принесло тот вид боли, который он думал принесёт. Нет, это его ранила, приносило просто адские душевные муки но, по крайней мере, он осознавал, что эта смерть уже не просто была бессмысленна, она имела цель, учитывая то, что им удалось предотвратить и с чем они столкнулись.

«… Это все не просто ради ничего. Мы остановили безумие Гриффита, спасли миллионы жизней от уничтожения этим сумасшедшим. Боже, насколько они должны быть гордыми после этого…»

Боль была ужасна, но его вина не была столь разрушительна, как он себе её представлял там. Конечно, он не снимал с себя ответственности в этом но, в конечном счёте, он думал, что сможет найти согласие с самим собой, после долгих рассуждений. Он не знал, как это может произойти, но слезы, выступившие тогда, когда он услышал о Джоне, свидетельствовали о том, что он находится в правильном направлении.

Усталые мысли Дэвида перекинулись на Umbrella, на то, как она повлияла на безумство Гриффита. Конечно, Umbrella не специально сводила с ума своих исследователей, но она виновата в том, что она создала такие обстоятельства, в которых учёный может помешаться. Она полностью игнорировала человеческую жизнь, которая была лишь опорным материалом для таких людей, как Гриффит. И без Umbrella, ученый никогда бы не получил доступ к Т-вирусу…

«Когда-нибудь скоро, они ответят за то, что они сделали. Не сегодня и ни завтра, но скоро…»

Но к счастью Трент уже второй раз им помог. Возможно, Джиллл, Крис и Барри больше откапали в Raccoon-е. Возможно…

Ребекка ещё больше прижалась к нему. Дэвид почувствовал её теплое дыхание через уже высохшую одежду. Дэвид позволил мыслям отойти от него, и просто сидеть и вообще ни о чём не думать. Он очень, очень устал.

Когда первые лучи солнца замаячили на горизонте, Блейк объявил, что воды чисты. Хотя ни Дэвид и ни Ребекка не услышали его — они оба впали в глубокий, сладкий, лишённый каких-либо сновидений сон.

Большой зал заседаний был наполнен тихой, но непретенциозной элегантностью. Три мужчины сидели за величественным дубовым столом, а четвёртый мужчина стоял около окна, глубокомысленно глядя на туманное утреннее небо. Человек в отображении окна мог видеть, то, что делалось позади него. Хотя нельзя было сказать, что другие не могли заметить его осторожного исследования происходящего в том же отражение, но учитывая этих людей, их манеру говорить, он мог предположить, что они его не замечают его из-за своего разговора, за катаром они ни когда ни на что не отвлекаются. После телефонного разговора, человек который всегда был одет в синие, непосредственно обратился к пожилым людям с ухоженными усами.