Shatush - Обратимость

Теперь рано темнело, так как наступила осень. И мои дневные 18-20 часов , привычное время посещения особняка, превратились в сумерки, причем опасливые. Я это поняла только тогда, когда оказалась в особняке, совершенно погруженным в темноту и гипнотический сон.

Решив не вслушиваться более в его жизнь, я, чтобы избежать ненужных искушений и опасностей тут же двинулась по направлению к лестнице, настроившись дойти до кабинета без приключений. Однако как только я достигла ее, то услышала какое-то движение возле меня и стон. Остановившись и оглянувшись, с замеревшим сердцем различила в темноте светлое пятно, сильно смахивающее на человеческую фигурку.

Это пятно двинулось и мне показалось, что от него исходят кряхтения.

Я направилась к тому месту и через минуту оказалась возле источника моего внимания.

В темноте глаза мои с трудом различили ту самую девочку. Она забилась в небольшую нишу и смотрела на меня совершенно душераздирающим взглядом. Огромные глаза ее, казалось, заглатывали меня целиком и выбраться из их омута не представлялось возможным. Маленькое личико, залитое болезненной бледностью, источало только страдание. На нем пурпурные маленькие губки смотрелись словно раздавленная вишня, уголки их были капризно опущены вниз. Не удивилась бы, если бы мне сказали, что она может гипнотизировать, именно это у нее прекрасно получалось. Я забыла не только куда шла, но и о возможной опасности, а запрет Керрана отнесся куда-то глубоко на задворки души.

«Ты что тут сидишь?»- как можно ласковей осведомилась я- Тебе плохо? Что с тобой происходит?»

Девочка не настроена была разговаривать. Вместо ответа она изобразила на лице плаксивую гримасу и дыхание ее участилось. Взгляд сделался жадным, а значение его достаточно красноречивым.

Я заколебалась , осмотревшись по сторонам. В сердце моем всколыхнулась тревога. Мне жутко захотелось помочь ей, но тогда….я даже представить боялась, что меня ожидает.

Уйти от этого ребенка – дело совершенно тщетное.

«Ладно, только чуть-чуть и по-быстрому. Обещаешь?»- прошептала я, чувствуя как моя оголенная рука затряслась от страха и покрылась мурашками. Она, проигнорировав мои слова, уцепилась за руку и вонзила в нее свои маленькие клыки.

Я зашипела от боли, но заставила себя успокоиться. Все мои чувства отключились разом. Чем в этот момент я отличалась от нее? Одно животное питалось за счет другого, потерявшего все человеческие страхи и эмоции.

Прошло около минуты, как за моей спиной возникло легкое движение. Обернувшись, я вздрогнула и рука моя дернулась. Вместе со стоном из меня вырвался возглас неожиданности.

Рядом стояла Петра и смотрела на меня, скрестив руки на груди. Лицо ее исказила надменная гримаса и еще какая-то сильная эмоция, неуловимого значения, но, определенно, она вызывала во мне жуткий дискомфорт. Я было хотела вырвать руку, испугавшись присутствия Петры, но девочка сжала ее, словно тисками. Тут во мне действительно стал подниматься страх и в памяти оживал запрет Керрана, постепенно убивая меня. Однако Петра молчала и смотрела, ничего не предпринимая. Я поняла, что она в общем-то не против моей безрассудной инициативы.

«Только немного. Сюда может явиться Керран»- ответила она вдруг, но явно через силу,- понаблюдаю пока за обстановкой, хотя не в моих интересах спасать тебя».

Сейчас я чувствовала себя узником, брошенным на волю палача, точнее нескольких палачей. У меня даже рукой не получалось пошевелить, это кровососущее насекомое уцепилось за нее мертвой хваткой, а помочь мне было некому. Петра, наверно, жаждала моей смерти и объявила бы ее Керрану как случайность: сама виновата, не успела помочь, было поздно и.т.д.

Все тело мое похолодело и покрылось испариной (видимо это спасло меня от быстрой потери крови). Боль в руке от зубов стояла нестерпимая, к тому же к ней еще прибавился страх за то, что я могу стать вампиром или умереть. Однако подумать об этом я толком не успела, так как Петра вдруг забеспокоилась и завертев головой, принялась втягивать носом воздух. Ее беспокойство передалось и мне, но в отличие от нее я оказалась совершенно беспомощна.

«Каэлан здесь, черт бы его побрал,- процедила она,- давай, живо!»

Она бросилась ко мне и с этими словами принялась высвобождать мою руку. Девочка задвигалась, застонала, закапризничала и вцепилась в нее еще сильнее причиняя мне адские боли, которые вырвали стон и из моей груди. Мне кажется я почти теряла сознание, все закрутилось будто в тумане, происходящее едва ли осознавалось мною.

Я чувствовала как в Петре растет огромный ком страха, и от ее величественной натуры не остается почти ничего.

«Изольда, оставь! Слышишь, отпусти! Здесь Каэлан. Будь ты проклята, ненасытное чудовище! Кто только создал тебя?!»- негодовала она, пытаясь высвободить мою руку.

Мы втроем не успели ни понять, ни заметить, каким образом возле нас возник Керран. Словно у него было несколько рук, он одной отшвырнул Петру так, что она отлетела, ошарашенная, другой вырвал мою руку у девочки и ударил ее по лицу с такой силой, что бедное создание, вскрикнув, со всего размаху ударилось о стену.

Я осталась стоять так как и стояла, тяжело дыша, непонимающе, слепым взглядом смотрела в темноту. Я видела только мучительное выражение лица бедняжки, ее боль и мне опять стало жаль ее. Как он мог ударить столь беззащитное существо?

Тут же во мне взметнулись злость, негодование, вперемежку с уже имевшимся страхом и чувством неизбежно подступающей дурноты. Я было хотела вступиться, но не нашла в себе силы, а последующие повышенные тона Керрана и вовсе отбили у меня это желание.

«Как ты посмела не предотвратить это?»- зашипел он на Петру,- ты же была рядом!» Я слышала, что он задыхался от гнева, хорошо в этот момент не видела его лица, иначе не знаю, что бы со мной сделалось.

«Ты стояла и смотрела? Если бы я не успел? Ты ослушалась меня, как ты посмела ослушаться?!»

«Она уже была здесь,- ответила Петра сквозь прерывающийся голос,- кода я пришла. Так что спроси лучше ее. И вообще ты сам виноват, зачем допускаешь ее сюда?! Вот и жалуйся теперь на себя»

«Не важно, ты ослушалась меня!»-его голос прозвучал как приговор, от которого даже мне стало плохо, а уж Петре и подавно.

«Я не обязана защищать ее» попыталась огрызнуться она.

Он перевел свой взгляд на меня. Не знаю, благодаря каким силам я держалась, наверно шоку, но я чувствовала, что теперь похожу скорее на марионетку.

«Как ты могла,- обратился он ко мне,- ты забыла мой запрет? она же чуть не убила тебя! Если бы я не оказался рядом…» В голосе его отражалось столько боли, что у меня из глаз хлынули слезы. Тут я осознала всю свою беспомощность, всю ужасность ситуации и на этом силы мои иссякли, я почувствовала, что падаю.