Олег Абазин - Лунатик

Всё вокруг было покрыто толстыми слоями пыли; он словно находился уже где-то в будущем, на заброшенном заводе; заводе, по которому всё ещё бродят монстры (именно из-за этих, пришедших "ниоткуда" чудовищ, несколько лет назад закрыли завод…). Но это только предположения… На самом же деле Кидов чувствовал совсем другое… Всё ближе и ближе…

(он не слышал шагов… Его сердце чувствовало, как ОНО приближается. Чувство это всё сильнее и сильнее охватывало его сердце…)

…как на него надвигается некое зловещее и страшное существо в человеческом обличье…

А может это ПОВЕЛИТЕЛЬ моих снов?! – кинулась вдруг мысль в голову Кидову, перед тем как он собрался быстренько подскочить и, либо приготовиться к атаке, либо продолжить свой бесконечный путь, но уже бегом.

Какой, на хрен, ПОВЕЛИТЕЛЬ?! – тут же одёрнул он себя. – Я ж, по-моему, не сплю…

…Но он всё-таки продолжил путь… (путь в никуда)

И продолжалось всё это не меньше получаса…

– Ты понимаешь, что ты делаешь?! – расслышал Кидов голос издалека.

Это был бригадир. Глаза (бешенного собаки) бригадира были уже почти на лбу, когда он совершенно неожиданно увидел здесь этого рохлю-новичка.

– Понимаю-понимаю. – И Кидов как будто действительно понимал.

– Ты где должен быть!, ёб твою мать!…

– Тихо ты! – шикнул на него Кидов. – За это статья есть.

– Чего? – не понял тот.

– За мать.

– Ты чё порешь, дурик? – усмехнулся тот.

– А ты не знал, что за кровосмешение статья есть?

– Какая статья, родный? – Бригадир уже расслабился. Ты чё городишь?

– Ну ты ж сам только что сказал, – напомнил ему Кидов, – что ты ёб твою мать.

– Ты не умничай, а подумай лучше, как отмазываться будешь. На тебя ж уже приказ составляют.

– Какой приказ?

– Ты, вообще, идиот?!

– А ты, вообще, начальник? – парировал Кидов. – Откуда тебе о приказах знать?

– Тебя больше трёх часов не было! – произнёс ему бригадир как сумасшедшему.

– Объяснительную напиш…

– …ты её щас мне – и не напишешь, а расскажешь.

– А ты сам не видишь, что я заблудился?

– А какого хера ты залез сюда?

– Понимаешь, – постарался Кидов объяснить ему причину как можно мягче, и чтоб при этом выглядеть как можно проще, – я не сам сюда залез.

– Тобой что ли залезли?

– Поумничай!

Закончилось всё тем, что бригадир отвёл его в бригаду и вскоре все разошлись по домам, и никто (ни мастер ни начальник, которого, кстати, сам Кидов даже в глаза ещё не видел) ни словом не обмолвились о его четырёх часовой отлучке.

Может тот знакомый действительно был прав, и из завода в самом деле невозможно вырваться. И его не уволят – не по собственному желанию, ни – тем более – по статье (33). Тогда-то Кидову и стало интересно, что будет, если он перестанет ходить на работу… придут ли прямо к нему домой какие-нибудь "существа" и заберут ли его…

Но понял он и другое: не всё так хорошо как кажется – если нашлась одна неприятность (бригадир-"застревающая в горле кость"), то найдутся и остальные; перед тем, как Кидову довелось покинуть территорию завода, на него взглянул какой-то незнакомый тип; взглянул очень зловеще; у Кидова в результате аж чуть сердце в пятки не ушло, когда глаза их встретились…

Неужели это и есть то страшное и зловещее существо, которое я сегодня почувствовал, когда заблудился? – усмехнулся позже Кидов. – Или… это только намёк?.. Намёк на настоящее жуткое СУЩЕСТВО…

Этим вечером он, почему-то, никуда не пошёл – остался дома, смотреть телевизор – начиналась его любимая телепередача.

Дома было ужасно скучно. Чего-то не хватало. И он знал, чего: Его тянуло на завод. Он не мог удержаться. Как конченный наркоман. И он стал одеваться.

Опять весь вечер прогулял наедине с самим собой, потому что на территорию завода его не пускали.

Уснул он с приогромным трудом. Его даже кошмары не мучили; не приснилось ни единого сна… Только всё время какая-то вонь… Жуткая вонь!…

Кидов подскочил, как будто крик сквозь сон его опять пробудил ото сна… Но это было кое-что другое…

ВОНЯЛО.

По всей комнате Кидова витало какое-то газообразное вещество. Оно имело призрачно-зеленоватый оттенок. И ВОНЬ. Страшная вонь. Как будто где-то за горизонтом разлагалось какое-нибудь гигантское исчадие, выползшее откуда-то из-под земли…

(из другого измерения)

Стрелки часов указывали на полседьмого. Самое время собираться на работу, если ты собрался идти пешком. И Кидову терять было нечего. В этой комнате-крематории оставаться он не намерен был даже под дулом пистолета (заряженного, разумеется).

На улице уже здорово рассветало, потому отчётливо было видно то же газообразное вещество, что распространялось и по комнате Кидова; оно откуда-то тянулось бесконечным потоком. Вообще, с той стороны располагался завод Кидова…

Он ускорил шаг.

Его терзали догадки, предположения… Но бесконечный поток ВОНЮЧЕГО воздуха тёк именно от завода…

– Тебя обмануло время, – раздался вдруг за его спиной какой-то кошмарненький визгливый голосок.

– Чего?… – И сразу как Кидов обернулся, единственная мысль пронзила ему всю голову, "лицо очень знакомое…" Это была мысль до чёртиков перепуганного человека.

– Чё ты чевокаешь! – завизжало на него это "очень знакомое лицо" своим кошмарненьким голоском. – Ты чё после работы вчера на меня так вылупился?!

Этот парень был явно с неустойчивой психикой. Но… это был тот самый – незнакомый тип, что прошлым вечером взглянул на него очень зловеще…

– Чего ты сказал? – переспросил его Кидов, когда пришёл в норму после такого неожиданного воспоминания того, как сердце его вчера вечером собралось уходить в пятки.

– Ты хреново слышишь или ты не понял?

– Да нет. До этого ты что сказал?

– Что было "до этого", мы разберём после "этого".

– Ну разбирай, – пожал Кидов плечами.

– С тобой разберём, – пояснил тот. По отношению к Кидову тип этот был настроен излишне жёстко и требовал, чтоб тот ответил ему на его второй вопрос.

– Ты знаешь, – улыбнулся Кидов, – у меня нет желания "разбирать" что-либо с тобой. А то жена меня уже наверно заждалась.

Тот же на это как-то странно засмеялся. И пошёл по направлению к заводу. Но произнёс. – Если тебя не заждалась дома жена твоего папы…

– А ну стой! – крикнул ему Кидов приказным голосом.

– Стою, – проговорил тот с трудом, сквозь смех. Он не мог успокоиться.

– Чё ты ржёшь, придурок?!

– Ты меня насмешил сильно, мальчик.

– Какой мальчик? – заорал на него Кидов как на сумасшедшего. – Чё ты городишь? У тебя чё, крыша поплыла?

– А разве ты не мальчик? – Тот перестал смеяться, но в тоне остался сарказм.

– Слушай, – не выдержал Кидов, – пошёл ты на хер, придурок. – И двинулся другой дорогой (но тоже ведущей к заводу).