Мелисса де ла Круз - Откровения

Девушка подчинилась.

— Я прожил очень долго. Когда происходит трансформация... когда к тебе начинают возвращаться твои воспоминания... это ошеломляет. Ты как будто заново проживаешь каждую свою ошибку, — негромко произнес Джек. — Я не хочу повторять те же самые ошибки, которые уже совершил прежде. Я хочу быть свободным. Я хочу быть с тобой. Мы будем вместе. Я уверен, что, если я буду не с тобой, в моей жизни будет куда меньше смысла.

Шайлер энергично замотала головой.

— Но я не могу позволить тебе так поступать! Я не хочу, чтобы ты рисковал. Я слишком сильно люблю тебя.

— Так что, ты предпочтешь видеть меня связанным узами с женщиной, которую я не люблю?

— Нет, — прошептала Шайлер. — Никогда.

Джек прижал ее к себе и поцеловал.

— Способ есть. Доверься мне.

Шайлер поцеловала его в ответ, и каждое мгновение было слаще предыдущего. Она доверяла ему целиком и полностью. Что бы он ни задумал сделать для того, чтобы разорвать узы, они будут вместе. Всегда.

Врач Дилана был сущим медведем, с большой косматой бородой и тяжелой, неуклюжей походкой. Блисс подумала, что его было бы в самый раз наряжать в красный костюм Санта-Клауса и отправлять в камин. Он не внушал Блисс особого доверия, хотя был очень известным гематологом и происходил из старинного семейства надежных проводников.

— Секретарша сказала мне, что вы — друзья Дилана Барда. Я знаю, что вы пытались связаться со мной. Извините, что не сразу откликнулся. Неделя выдалась сумасшедшая. Кто-то тайком протащил фамильяра в студенческую спальню, и там просто кровавая баня получилась. — Врач поморщился. — Но не волнуйтесь, все уже под контролем. — Он улыбнулся.

— Да, верно. — Блисс кивнула и уселась напротив стола. — Мы — его друзья. Спасибо, что согласились встретиться с нами.

— Я не друг. Я здесь для того, чтобы разобраться, что с ним происходит, и доложить Совету, — огрызнулась Мими. — Я страж.

Врач приподнял бровь.

— Вы выглядите очень молодо для своего возраста.

Мими самодовольно улыбнулась.

— Если подумать, это можно сказать о нас о всех.

— Я имел в виду — для вашей должности, — нервно произнес врач, кашлянул и принялся перекладывать бумаги на столе.

— Переходите к сути дела, доктор. Я сюда приехала не затем, чтобы обсуждать политику Совета. Что происходит с этим ненормальным?

Доктор Эндрюс открыл лежащую перед ним папку и скривился.

— Складывается впечатление, что у Дилана — разновидность посттравматического стрессового расстройства. Мы провели с ним несколько сеансов регрессотерапии, чтобы помочь ему восстановить воспоминания. Но пока что он не восстановил связи ни с чем. Он не помнит ни что с ним творилось сто лет назад, ни что происходило месяц назад.

Значит, все обстояло так, как Блисс и предполагала. Дилан был подобен лодке, сорвавшейся с якоря, не привязанной ни к чему и ни к кому.

— Так что, эта амнезия у него останется... навсегда?

— Трудно сказать, — нерешительно произнес врач. — Мы предпочитаем не питать ложных надежд.

— Но почему, — не выдержала взволнованная до глубины души Блисс, — почему это произошло?

— Такое иногда случается: мозг стирает все, чтобы сохранить способность функционировать. Чтобы смягчить силу недавней травмы.

— Он многое перенес, — прошептала Блисс.

— Да, нападение Серебряной крови и прочее в том же духе, — кивнула Мими.

Врач снова сверился с медкартой.

— Очень любопытно. Как я уже говорил сенатору Ллевеллину, насколько мы можем судить, в его крови не наблюдается ни малейших признаков извращения. Он подвергся нападению со стороны Серебряной крови — это верно, — и его жестоко мучили, но мы крайне сомневаемся в том, чтобы он действительно исполнял церемонию Оскулор над другим вампиром. Он не завершил процесс. Или нет, позвольте, я сформулирую яснее: он его и не начинал.

— Но... — вступила было Блисс.

— Чепуха, — решительно отрезала Мими. — Всем известно, что Дилан убил Эгги. Она была выпита полностью. И он был единственным подозреваемым. Он даже сознавался в этом Блисс.

— Да, верно, сознавался, — подтвердила Блисс.

Доктор Эндрюс покачал головой.

— Возможно, его ввели в заблуждение, либо им манипулировали, дабы внушить ему, что он один из них. Полученные нами данные вполне убедительны.

— Форсайт об этом знает? Что Дилан невиновен? — резким тоном спросила Мими.

Врач кивнул.

— Я позвонил ему сразу же, как только стали известны результаты анализов.

Мими язвительно рассмеялась.

— Если Дилан не Серебряная кровь и он не убивал Эгги, тогда он, возможно, не соврал, когда сказал, что не знает, где джинсы, которые она брала у меня поносить.

— О чем ты? — переспросила Блисс недоуменно.

У нее голова шла кругом.

— Так, ни о чем. — Мими пожала плечами. Она встала, и Блисс последовала ее примеру. — Благодарю вас, доктор, за то, что согласились на встречу. Вы очень нам помогли.

Блисс никак не могла сосредоточиться. Когда она застегивала куртку, у нее дрожали пальцы. Она врезалась коленкой в стол и чуть не упала.

Дилан невиновен. Он не Серебряная кровь и даже не превращается в нее. Жертва.

На протяжении нескольких месяцев все без исключения верили, что это Дилан повинен в убийстве Эгги Карондоле. Что он разделался с остальными жертвами, напал на Шайлер и смертельно ранил Корделию. Он сам говорил Блисс, что сделал все это. И она ему верила.

Но что, если он просто служил прикрытием для кого-то другого? Что, если его просто заставили думать, будто он заражен?

А если все это сделал не Дилан — то кто же тогда?

Когда Шайлер покинула квартиру на Перри-стрит, лицо ее все еще рдело от поцелуев Джека, а губы горели. Подобно всему в Нью-Йорке, Шайлер расцветала.

«Поцелуй за поцелуй за поцелуй», — подумала девушка.

После той ночи в Вене она до сих пор была словно пьяная. Они только что вернулись и заехали в свое убежище, чтобы принять душ и переодеться. Джек ушел первым — выскользнул через боковую дверь, — а Шайлер выждала требуемые полчаса, прежде чем самой двинуться на выход.

Она тихонько улыбнулась сама себе, пытаясь пригладить волосы, растрепанные внезапным порывом ветра, и тут вдруг увидела того, кого совсем не ожидала увидеть. Он стоял на противоположной стороне улицы и смотрел на нее потрясенно и встревожено. Шайлер всего раз взглянула в глаза Оливеру и тут же поняла, что юноша все знает. Но откуда? Как он мог узнать? Они же так старательно держали свою любовь в тайне!

На лице Оливера отразилось такое горе, что на это невыносимо было смотреть. Шайлер пересекла улицу и остановилась перед другом, но слова застыли у нее на губах.

— Олли... это не то...