Ирина Баздырева - Песня волка

— Правда несколько странно принимать эти переплетения нитей, за то, что должно быть монолитным, отражать вражеский удар, защищать… — продолжал он. — Но нам, европейцам, не понять образ мышления дикарей. Заметьте, я не сказал, что он примитивный, просто первобытную ступень развития принято обозначать дикарской. Я нисколько не умаляю коренное население нашей благословенной родины, но давайте глядеть правде в глаза. На табличке под щитом написано, что это щит конца семнадцатого, начала восемнадцатого века. Когда наши с вами предки ступили на эту землю, индейцы пребывали в первобытном состоянии, тогда как у нас уже вовсю развивалась буржуазия. Ход истории был предначертан и тут уж ничего не поделаешь, согласны?

— Чей это щит? — спросила Эшли, разглядывая экспонат. — Я слышала, что его привезли из Саскачевана.

— Не думаю, что он был изготовлен именно там, — молодой человек поправил очки в тонкой оправе. — В начале восемнадцатого века сиу еще жили на территории США, это уже потом они были оттеснены на север. Скорее всего этот щит передавался от отца к сыну и сохранялся в одной семье как амулет. Эти сиу так и не смогли покориться нашествию европейцев, и часть их сумела уйти в Канаду. Будущее их безнадежно, что конечно печально. Они едва выживают в своих резервациях, потому что до сих пор не могут полностью адаптироваться и принять сложившееся положение вещей. Они уходят от реальности, малодушно цепляясь за веру своих предков. Вы знаете, что у них до сих практикуется некий "уход в мир духов"? И вот, как следствие всего этого, вчерашние кровожадные воины, охотники с дикими инстинктами, спиваются и потихоньку деградируют. Работают неохотно — кажется в них еще до сих пор живет предрассудок, что мужчинам не принято выполнять тяжелую работу. Правда солдаты из них выходят отличные. Берутся в основном за сезонную работу, потому что неспособны подолгу быть привязанными к одному месту. А женщины зарабатывают тем, что изготовляют сувениры, которые продают туристам. Тем и живут.

— Похоже, вы побывали в резервациях?

— Приходилось… Жалкое и тяжелое зрелище до чего может опуститься целый народ. Но главное, это их нежелание что-либо предпринять для улучшения условий своего существования. Им легче жить на подачки, чем отказаться от своего образа жизни.

— Но может, это сидит на более глубинном уровне… где-то в генах.

— Знаете, мисисс…

— Мисс, — машинально поправила Эшли.

Молодой человек протянул руку.

— Стенли Гарди, — представился он. — Историк и искусствовед. Специализируюсь по американской культуре.

— Очень приятно, мистер Гарди, — пожала Эшли протянутую руку.

— Можно просто Стенли.

— Эшли Кларк.

— А можно просто Эшли? — попросил Стенли Гарди, мягко улыбнувшись.

— Можно, — разрешила она и спросила: — А где гарантия, что перед нами сейчас не сувенир из резервации сиу?

— О, он много древнее современных поделок. Посмотрите на переплетение. Вы думаете это скрученные нити?

— Да.

— Ошибаетесь, это ссохшиеся жилы животных. Раньше шаманы умели скручивать и обрабатывать их так, чтобы они не рвались, не ветшали и оставались упругими веками. Посмотрите на него. Так и есть! Нити даже не обвисли.

— Да, они словно срослись друг с другом там, где пересекаются.

— Вот именно! — воскликнул Стенли Гарди в запальчивости взмахнув бокалом с шампанским. — А посмотрите на эти хвосты и перья: их при всем желании невозможно так состарить и придать им такой облезлый вид…

— Простите, мистер Гарди… Стенли, но я вынуждена покинуть вас, — сказала Эшли, заметив идущую в сторону служебного выхода Софи.

— Но вы ведь вернетесь? — спросил вдогонку, оставленный ею Стенли Гарди.

— Не думаю…

Она нагнала Софи уже в кабинете Фрискина. Когда Эшли вошла вслед за ней, та устало упала в бывшее кресло своего шефа.

— Как ваши дела? Нашли что-нибудь? — поинтересовалась она.

— Софи, вы точно видели бумаги Арчибальда у Фрискина в этом кабинете?

— Конечно, — немного раздраженная недоверием, прозвучавшим в голосе Эшли, ответила Софи. — Вы разве их не нашли?

— Нет.

— Странно, — задумчиво произнесла Софи. — Здесь может быть одно объяснение: Карл попросту забрал их к себе домой. Видимо, он и мне тоже перестал доверять. Но не думаю, что они могут представлять для вас какую-то ценность. Я рассказала вам о них, чтобы вы поняли, что Фрискин ничем не гнушался, чтобы поиметь свою выгоду.

— Как они выглядят?

— Каких-то жалких два листа, отпечатанных на принтере, но там был адрес Арчи, написанный ручкой поверх какого-то штампа.

— Я бы хотела еще, кое-что уточнить.

Она достала из портфеля рисунок и протянула его Софи.

— Чей это рисунок? Боба или Арчибальда?

Софи взяла рисунок, задумчиво посмотрела на него и даже перевернула, посмотрев с другой стороны.

— Будто бы похож на щит, который вы мне вернули. Знаете, я что-то припоминаю. Это манера Боба, он ведь не умел рисовать и рисовал условно.

— Похоже, он зарисовал щит с чьих-то слов, пристроив листок на колене в машине, где-нибудь на бензозаправке.

Софи с удивлением подняла на нее глаза.

— Но… а откуда вы знаете про бензозаправку и колено?

— Бумага в трех местах проткнута стержнем. Середина листа разглажена, а по бокам смята. Положите лист на колено.

Софии отодвинувшись от стола, положила лист бумаги на округлую коленку.

— Как забавно, — улыбнулась она, когда лист лег на ее коленку, согнувшись по старым сгибам. — Конечно колено у Боба намного толще… А почему вы решили, что это было на заправке?

— Посмотрите внимательно на листок.

Софи положила листок на стол, тщательно разгладила его, потом подняла двумя пальчиками и посмотрела на свет.

— Ага, тут логотип бензоколонки… Знаете, оказывается быть детективом не так уж и трудно.

— Позволите мне на время взять рисунок?

— Да ради бога, — отмахнулась Софи. — Только зачем?

— Боб ведь привез из Канады именно щит, трубку и нож, которые мы нашли у Фрискина дома?

— Может быть, — равнодушно пожала плечами Софи. — Раньше я их среди экспонатов не видела. Только после того, как вы любезно вернули их перед самым вернисажем, я смогла ознакомиться с ними.

— Как прошла ваши переговоры?

— У галереи появился новый хозяин. Я остаюсь в качестве директора. Между прочим, это теперь мой кабинет.

— Поздравляю. Новый хозяин галереи длинный и худой господин?

— Да. Я уже не удивляюсь вашей проницательности, Эшли.

— Это профессиональное, — улыбнулась она.

— Что ж, пойду развлекать гостей дальше, — нехотя поднялась с кресла Софи.

— У вас хорошо получается, и благодарю за помощь. Удачи.

— Спасибо, Эшли. Если что, вы знаете где меня найти. Кстати, — остановилась она в дверях, — тот парень с которым вы разговаривали… Стенли Гарди, кажется, не женат и состоятелен от рождения. Он ученый и сегодня представляет свой многолетний труд. Но может вы уже вычислили все это своей логикой?