Ирина Баздырева - Песня волка

Эшли поспешно скомкала рисунок и бросила в корзину.

— Так, ничего, — пробормотала она, поднимая телефонную трубку. — Ты что-то хотел, Рон?

— Помиримся? Обещаю, что не буду больше доставать тебя. Честно.

— Прости, я тоже сорвалась.

— У тебя все в порядке?

— Да. Рон, мне надо позвонить.

Он присел на краешек ее стола, возвышаясь над ней и внимательно глядя ей в лицо карими глазами. Вечно взлохмаченные рыжие волосы, несмотря на то, что Рон все время пытался гладко зачесать их. Рукава бежевой рубашки закатаны до локтей. На шее болтался галстук с ослабленным, сбившимся на бок узлом. Долговязый, с виду нескладный, он был ловким и выносливым. В те дни, когда они вместе патрулировали улицы, Эшли только удивлялась, как после ночного дежурства он умудрялся работать и днем, помогая Скауту, оставшемуся без напарника, вести дела.

— Послушай, что тебя тревожит? И не надо отделываться фразой, что у тебя все в порядке. Уж мне ли тебя не знать. Если не хочешь говорить в чем дело, не надо. Просто скажи тогда, что я могу для тебя сделать.

— О, Рон, — Эшли не в силах была справиться с теплой благодарностью, что поднялась в ее сердце. — Давай пообедаем вместе перед моим отъездом.

— Ты уезжаешь?

— Да. Проверка информации.

Жесткое, насмешливое выражение лица Рона, смягчилось.

— Ты точно хочешь этого? — немного недоверчиво спросил он.

— Да, только забронирую билет на ближайший рейс и заберу из дома свои вещи.

— Бишоп в курсе? — спросил Рон, кидая быстрый взгляд в сторону его кабинета.

— Он одобрил мои действия, — уклончиво ответила Эшли, набирая номер справочной службы аэропорта.

Рон нахмурился. Напрасно Эшли старается провести его. Он отлично видит, что ее что-то тревожит. И этот поспешный отъезд…

— Конечно, это не приглашение на ужин, — разочарованно протянул Рон, под укоризненным взглядом Эшли, — и если ты думаешь, что я откажусь, то глубоко ошибаешься.

Он улыбался, но его глаза по-прежнему смотрели пристально и испытующе.

Наконец, ей удалось забронировать билет на ближайший рейс до Массачусетса. Вылет был в четыре часа дня, что ее вполне устраивало. Она ни за что не вернется домой, пока не разберется со всем этим делом. До четырех еще оставалось время, чтобы забрать свои вещи. Она встала и сделала ему знак, что готова и тот подхватив свой пиджак направился за ней.

— Давай заедем ко мне, а после пообедаем и ты отвезешь меня в аэропорт, — предложила она садясь в его додж.

— Как хочешь, — сказал он, заводя машину. — Сложное дело?

— Ничего особенного, — как можно беспечнее ответила Эшли, наблюдая, как он пристраивается в общий ряд автомобильного потока.

Рон снова перестроился, выехав на среднюю полосу. Эшли не понравилось его настроение и что он оставил вдруг свой шутливый тон. Автомобильный поток двигался довольно быстро, без пробок и они без лишней нервотрепки добрались до ее дома. В лифте поднимались молча. Напряжение Эшли словно бы передалось и Рону. И он насторожился еще больше, наблюдая, как девушка медленно, словно пересиливая себя, открывала дверь своей квартиры, куда вошла не сразу, а задержалась на пороге словно прислушиваясь. Рон стиснул зубы — каким же надо быть ублюдком, чтобы так запугать девчонку. С любопытством оглядываясь, он вошел вслед за Эшли.

Примерно так он и представлял себе ее жилище: уютное гнездышко. Ничего лишнего, все на своих местах. Здесь витал легкий запах ее духов. И никаких следов мужского пребывания, хотя он еще не заглянул в ее спальню. И тут Рон заметил то, что просто никак не вписывалось в общую обстановку. Этот обод, перетянутый вразнобой какими-то веревками, со свисающими с него облезлыми хвостами и желтыми волчьими клыками настолько чужеродным выглядел в квартире Эшли, что Рон подойдя, взял и озадаченно повертел его в руках. Занятная штука. И в спальню заглядывать не нужно. Бросив щит обратно на столик, Рон наблюдал, как Эшли мечется запихивая в портфель какие-то бумаги. Милая девушка. Снежная королева. Он вздохнул, понимая, что вечером опять напьется в "Манхеттене".

— Я готова, — сказала Эшли, стоя у двери со своим неизменным портфелем в руках.

Она не переоделась, так и оставшись в сером костюме и лодочках, и чуть ли не вздохнула с облегчение, вновь очутившись в лифте.

— На сколько ты уезжаешь? — спросил он за ланчем, вяло ковыряя вилкой бифштекс и слушая беспечную ее болтовню. Эшли словно прорвало, она говорила без умолку.

— Думаю, дня на три, не больше.

Он взглянул на нее и бросил вилку.

— Эшли, я волнуюсь. Не знаю почему, но меня все это беспокоит.

— Что все, Рон?

— Кто он?

Эшли вздрогнула, вспомнив о Стенли. Ей следовало позвонить ему, чтобы он не волновался, когда вынужден будет общаться с ее автоответчиком.

— Ты его не знаешь, и давай не будем об этом.

— Почему? Ты всегда говорила, что я твой друг.

— Там… Все неопределенно.

— Он тебя обижает?

— Мне уже пора, — встала она, взяв свой портфель. — Пойдем.

В аэропорту ему страшно хотелось поцеловать ее, по-настоящему, а не так, как это сделала она, легонько прикоснувшись губами к его щеке. Стиснув кулаки в карманах пиджака, он смотрел, как она удалялась от него, идя по терминалу. Хрупкие плечи, узкая спина, уверенный стук каблучков. У него сжалось сердце, на краткий, но яркий миг он понял, что больше не увидит ее.

Рон вспомнил, что как-то, сидя на ночном дежурстве в патрульной машине, он положил ей руку на колено. Тогда она рассердилась, сказав, что он преступает все мыслимые приличия. Так и сказала "мыслимые приличия". Он тогда посмеялся: "Напарник, в наше время о таких вещах даже не думают". Он тогда считал, что она будет одной из многих его подружек, сейчас же он корил себя за то, что у него не хватило духа сказать ей то, что он давно хотел. Но готовое сорваться предложение, так и не последовало, когда он понял, что его место уже занял какой-то мудак. Он бы, конечно, отступился, если бы видел, что она счастлива с ним, но Эшли даже говорить о нем не пожелала.

Выдохнув, он вынул из кармана руку и, разжав кулак, посмотрел на ключ от квартиры Эшли. Черт! Конечно, она будет страшно недовольна, что он сунулся в ее дела. Но она его простит, когда он разберется с тем индейцем, в которого ее угораздило влюбиться. Какого черта! Он просто поговорит с этим парнем. Рон всеми правдами и неправдами оправдывал свое любопытство и ревность.

Тем временем, сидя в самолете Эшли пыталась связаться со Стенли, но связи не было. Эшли было тревожно и она пыталась восстановить свое душевное равновесие, убеждая себя, что она вовсе не убегает от своей проблемы, что ей всего лишь требуется время, чтобы разобраться во всем. Но знала она так же и то, что жутко боялась, а чего… страх был необъясним.