Г. Зотов - Страшный Суд 3D. Апокалипсис Welcome. Книга вторая

– Именно это со мной как-то и случилось, – подтвердил Иоанн.

– Ну а что здесь такого? – всплеснул руками Иисус. – Если мы в Раю, так мне по жизни ботаника изображать? Даже блэк-метал есть очень приличный. Поразительно! Сначала у меня были проблемы с Синедрионом Иудеи, что я действую нестандартно, а теперь – с моими же сторонниками. Тихий ужас.

Иисус снова включил телевизор. Там шел рекламный ролик – о жулике, который стащил новый альбом Тани Булановой и сошел с ума на втором часу прослушивания. «Не укради», – на автомате угадал слоган Иоанн.

Он не ошибся.

Вертолетная площадка «Газпрома» – как гладиаторская арена. Двое сражаются, а остальные просто глазеют. Звон, лязг и топот. Большинство «болеют» за Самхайна (и уж особенно хель ), но было бы странно ожидать другого. Он их кэльмитон , то бишь предводитель. А вот за кого болею я? Трудно сказать. Выбор небогат: один из воинов мой отец, а второй – мой брат, и не дай вам Сатана никогда такого выбора. Мне хреново. Приступ от присутствия ангела начался еще в коридоре, когда мы шли к туалету для леопардов, а теперь серьезно усугубился. Думаю, лицо у меня просто зеленое. Сдерживаю тошноту из принципа. Нет, только не при НЕМ.

Серы, вашу мать! Кто-нибудь, дайте мне серы!

– Что тебе здесь надо? – хриплю я, пересиливая себя.

Праведный Ной, стоя по левую руку, строго смотрит на меня сквозь очки. Ave Satanas, я ангела-то с трудом переношу, а тут еще и райский пророк. Двойное облучение радиацией! Сто пудов, потом терапию зла проходить.

– А ты не изменился, Агарес, – задумчиво говорит Ной. – Крепко нас не любишь?

– Кто сказал, что не люблю? – удивляюсь я. – Да я вас ненавижу!

Аваддон ловко уходит из-под удара Меча Душ. Профессионально, как спортивный фехтовальщик. Самхайн, делая резкие рывки, режет воздух рукой, превратившейся в лезвие, – но пока что не повредил на ангеле и одежды. А тот в самом начале схватки успел-таки воткнуть «серп скорби» своему врагу в бок, но... бесполезно. Не только рана срослась – рубашка The End тут же сшилась.

Это не бой, а сплошная хореография. Только со стороны Самхайна – забава кошки, играющей с мышью, а для Аваддона – танец смерти. Те одиннадцать , в балахонах, просто мрачно молчат – лишь у хель раздуваются ноздри, как у кокаинистки.

Удар. Еще удар. Аваддон снова уклоняется, но уже с меньшей резвостью.

Меч Душ срезает ему клок волос с головы. Черных, как смоль. Их подхватывает ветер – и уносит далеко, в глубь багровых облаков.

– Почему ты не вмешаешься? – строго спрашивает меня Ной.

– Нельзя. – Я качаю головой, кривясь, как от зубной боли. – Аваддон вызвал его на честный бой. Ты видишь, остальные тоже не вмешиваются. По кельтским обычаям – это запрещено. У демонов тоже есть правила.

– Я не в силах помочь Аваддону, – вздыхает Ной. – Передвигаться быстро могу, а вот молнии рассылать – кирдык. Я пришел извиниться перед ним.

Натиск Самхайна усиливается. Аваддон уже не атакует, только защищается. Меч Душ, втыкаясь у его ног, оставляет на крыше рваные полоски.

Лязг. Звон. Хрип. Скрежет.

– Извиниться? – удивляюсь я. – За что? А-а... кто-то послал к нему Смерть.

– Да, – говорит Ной, не отрывая взгляда от сражения. – Смерть позвонила мне от Института космических исследований; оказалось, ее подставили. Ангел Хальмгар сообщил ей, что это личный приказ Иисуса ( двойной удар током ). Но Господь ( вашу мать, третий удар током!!! ) такого приказа не отдавал. Хальмгар, используя свое влияние начальника Генштаба при Армагеддоне, почетный титул третьего ангела Апокалипсиса и курьера Службы поручений Господних, пошел на заведомый подлог. Я уже велел заключить его под стражу. Он приказал Смерти уничтожить вас, забрать в Небытие, потому что посчитал – это вы с братом украли Сатану, чтобы сорвать Страшный Суд.

Я смеюсь. Хрипло, из последних сил. Словно хрюкаю.

– Да ему не под стражу... ему доктора хорошего вызвать надо.

Самхайн теснит Аваддона к крыше. Удар. Свист меча. Маска Аваддона распадается надвое, жалобно зазвенев, – лезвие ударило его в лицо. Но крови нет – похоже, в этот раз ангелу повезло. Зрители довольно перешептываются – над крышей слышится хруст, шуршание, как от груды сухих листьев.

– Хальмгар втайне провел тест ДНК в камере Сатаны, надеясь, что останутся следы. – Ной все так же не смотрит на меня, словно разговаривает с невидимым собеседником. – И был поражен своим открытием. Он перепроверил – тест показал одинаковый результат... Хальмгар попытался пробиться к Иисусу ( четвертый удар – я сейчас свалюсь, волосы дымятся ), но ему отказали. Так вот, тест подтверждает... в камере – ДНК Аваддона.

Люцифер великий! И это – наши победители! Они не то что с нами – друг с другом никак не разберутся. По этому Раю давно психушка плачет.

– Такого просто не может быть. Ты сам это понимаешь?

– Правильно, не может, – соглашается Ной. – Я это сразу сообразил. Хальмгар брал образцы крови у пленных демонов после Армагеддона, в его «банке» есть кровяной сэмпл и от тебя. И внутри тюрьмы Диавола – ДНК Самхайна. И она почти полностью, идентично совпадает с ДНК Аваддона. А вот твоя – нет... Знаешь почему, Агарес? Самхайн – отец Аваддона... а вовсе не твой.

По голове словно ударили чугунным молотом.

Две крутые новости за час – это уже СЛИШКОМ. Каким-то чудом я удерживаюсь на ногах: ветер мотает меня как безвольную тряпичную куклу.

– Что? – не слыша своего голоса, шепчу я. – Что ты сказал?!

Аваддон и Самхайн недалеко от меня. Оба страшно устали. Лица залиты потом, волосы спутались, руки дрожат. Я вижу глаза обоих. Черная муть скрыла зрачки. У них одинаковые глаза... Так вот почему у Аваддона от рождения черная кожа! Он – сын того, кто ночью превращается в ворона.

Но, черт возьми, КТО ЖЕ ТОГДА Я?!

– Ты – сын озерного ангела, – видимо угадав мои мысли, кивает Ной. – А в жилах твоего брата – кровь древнейшего на Земле рода демонов. Обычно ДНК – пополам, от отца и от матери. Но клетки первых богов зла уникальны – они растворяют ВСЮ кровь своих потомков. Мне трудно догадаться, почему ваша мать не открылась... возможно, она и сама не знала.

Я молчу. Мне нечего ответить. Момент – словно из индийского фильма. Может быть, мне начать петь и танцевать? Отличная идея – я близок к безумию.

Ситуация чуть-чуть поменялась, вроде как редактор поправил текст: теперь мой брат бьется насмерть со своим собственным отцом, и оба не знают, кем они приходятся друг другу. А знали – что бы это изменило?

Снова удар. Меч Душ, изящно щелкнув, как ножницы, оставляет на щеке Аваддона кровавую полосу. Лезвие, извиваясь змеей, тянется к ангелу, шипит и брызгает металлом. Самхайн оттеснил Аваддона почти к краю площадки. Хель подалась вперед, ее глаза широко открыты. Из мертвого ока на асфальт площадки падают черви, расползаясь по сторонам. Она облизывает губы.