Даррен Шэн - Озеро душ

Харкат пришел в пределы видимости ямы прежде, чем я и остановился, в замешателстве. Когда я стал ближе, я увидел то, что изумило его. Я также остановился, не зная, что с этим делать. Тело лежало наколотое на колья, кровь капала из многочисленных колотых ран. Но это не было тело пантеры — это был красный бабуин.

— Я не понимаю, — пробормотал я. — Обезьяны не могут издавать такой вид рычания или воющие звуки, которые мы услышали.

— Но как же… — Харкат остановился и страх мелькнул в его глаза. — Горло обезьяны! — выдохнул он. — Оно было разорвано! Пантера должно…

Он не договорил. Как раз, когда я пришел к тому же самому заключению — пантера убила бабуина и бросила его в яму, чтобы одурачить нас! — было размытое движения в верхних ветвях дерева самых близких ко мне. Кружась, я мельком увидел длинный, толстый, чистый черный объект, летящий через воздух с протянутыми когтями и раскрытой пастью — потом пантера был на мне, торжествующе ревя, когда потянула меня на землю для убийства.

Ситуация была критической. Если бы пантера чисто зажала свои клыки, вокруг моего горла, у меня не было бы шансов. Но животное было взволновано — вероятно, тем, что перехитрило нас — и отбросило свою голову, свирепо рыча, когда мы перевернулись и остановились с сильным зверем на мне.

Пока она рычала, Харкат среагировал с прохладной скоростью и запустил ракету-кактус. Она, могла бы отскочить от головы или плечь животного, но удача вампиров были с нами, и кактус приплыл чисто между внушающими страх челюстями пантеры.

Пантера мгоновенно потеряла интерес ко мне и рванулась в сторону, выплевывая и царапая кактус, застрявший во рту. Я отполз, задыхаясь, загребая нож, который я уронил. Харкат перескочил через меня, когда мои пальцы сомкнулись вокруг ручки кости, и принес дубинку на голову пантеры.

Если бы дубинка была сделана из более жесткого материала, то Харкат убил бы пантеру — он мог сделать огромное повреждение большинством топоров или дубинок. Но вырезанная из дерева, оказалась не достойной этой задачи, и дубинка разбилась пополам, когда врезалась в твердый череп пантеры.

Пантера завыла от боли и ярости, и повернулась на Харката, плюясь шипами, ее желтые зубы отразили свет дневного солнца. Она наотмашь ударила по его приземистой серой голове и открыла глубокую рану внизу левой стороны его лица. Харкат упал навзничь от силы удара, и пантера прыгнула вслед за ним.

У меня не было времени, чтобы встать и прыгнуть за пантерой — она была на Харкате прежде, чем я пересек пространство между нами — поэтому, я запустил нож через воздух в нее. Кость, отклонилась прочь от сильных флангов существа, но это отвлекло животное и оно дернуло голову вокруг. Харкат использовал момент, чтобы схватить несколько шаров грязи, висящих на его синем халате. Когда пантера оказалась перед ним снова, Харкат пустил эти шары грязи между ее глазами.

Пантера завизжала и повернулась остро на девяносто градусов от Харката. Она заскребла левой лапой по глазам, вытирая грязь прочь. Пока она делала это, Харкат схватил нижнюю половину своей сломанной дубинки и запихнул расколотый конец прямо в грудную клетку пантеры. Дубинка проникла в тело пантеры, но только слегка, рисуя кровь, но не проколов легкие пантеры.

Это было слишком много для пантеры — она пришла в бешенство. Хоть она и не могла видеть должным образом, она бросилась в Харката, шипя и плюясь, сильно ударяя его смертельными когтями. Харкат нырнул с пути, но когти пантеры зацепились за край его одежды. Прежде, чем он смог освободить себя, хищник был на нем, вслепую, ища скрежущими зубами лицо Харката.

Харкат плотно обернул руки, вокруг пантеры, и сжимал, пытаясь сломать ей ребра или задушить ее.

В то время как он делал это, я прыгнул на спину пантеры и обстрелял ее нос и глаза другим кактусом. Пантера поймала кактус зубами и вырвала его подальше от моих рук — чуть не взяв мой большой палец правой руки вместе с ним!

— Уходи! — захрипел Харкат, пока я цеплялся за плечи совершающей вертикальные колебания пантеры и царапал ее другим кактусом.

— Я думаю, что смогу… — начал кричать я.

— Прочь! — заревел Харкат.

Не было никакого смысла спорить с этим криком. Я отпустил пантеру и рухнул на землю. Пока я это делал, Харкат сцепил руки вместе, еще сильней, и повернулся, ища яму, через зеленую кровь, втекавшую в его широкий левый глаз. Найдя ее, он прижал борющуюся пантеру близко к своей груди, подтянулся к яме — и бросился в нее!

— Харкат! — закричал я, автоматически потянувшись, как будто я мог схватить и спасти его. Картина мистера Крэпсли, падающего в яму кольев в Пещере Возмездия, высветилась в моей голове, и мои внутренности превратились в свинец.

Был уродливый глухой стук и мучительный визг, когда пантера была посажена на колья. Не было никаких звуков от Харката, который заставил меня думать, что он приземлился ниже пантеры и скончался на месте.

— Нет! — застонал я, поднимаясь и ковыляя к краю ямы. Я так волновался за Харката, что чуть сам не свалил в яму! Пока я стоял на краю, дико размахивая руками, чтобы исправить мой баланс, раздался низкий стон, и я увидел поворот головы Харката. Он приземлился сверху пантеры — он был жив!

— Харкат! — закричал я снова, радостно на сей раз.

— Помоги… мне …, - выдохнул он. Конечности пантеры все еще дергались, но они больше не представляли угрозы — она приближалась к заключительным этапам своих смертельных мук, и не имела силы, чтобы убить Харката, даже если бы пожелала этого.

Лежа на животе, я протянул руку вниз в яму и предложил ее Харкату, но он не мог дотянуться.

Он лежал на пантере, и хотя существо — и бабуин внизу — взяли худшие из кольев, несколько проникли в Харката, некоторые в его ноги, пару в живот и грудь, и один через плоть его верхней левой руки. Раны на его ногах и теле не выглядели слишком серьезными.

Одна, которая на руке, была проблемой — он застрял на коле и не мог поднять свою правую руку достаточно высоко для сцепления с моей.

— Жди там, — сказал я, думая, что бы такого спустить к нему.

— Как будто … я могу уйти … куда-нибудь! — услышал я, как он пробормотал саркастически.

У нас не было веревки, но было много сильных виноградных лоз, растущих рядом. Торопясь к самой ближней, я распилил ее ногтями, отрезая длиной в два метра. Я плотно схватил ее с обоих концов и резко дернул, чтобы проверить ее. Виноградная лоза не порвалась под напряжением, поэтому я вернулся к яме и бросил один конец вниз к Харкату. Маленький человек захватил ее своей свободной правой рукой, подождал, пока я хорошо закреплю свой конец, затем дернул левую руку, освободив от кола. Он громко ахнул, когда его плоть соскользнула с пронизывющей древесины. Схватив туго виноградную лозу, он качал ноги по стене ямы и шел по ней, подтягиваясь по виноградной лозе в то же самое время.