Лана Синявская - Фиалки для ведьмы

– Интересное замечание, – сказала она. – А доказать ты его сможешь?

– Конечно. Я даже знаю, в чем ваша ошибка. Вы работали с копией документа и не имели возможности заметить одну деталь. Причем очень важную! Посмотрите еще раз внимательно на подлинник. – Он пододвинул оба листка пергамента к Анне и положил их рядом: сначала молитву, затем – зашифрованный текст.

– Ну-ка поглядим. – Анна склонилась над бумагами, несколько минут внимательно вглядываясь в строчки. Наконец ей бросилось в глаза нечто поразившее ее. – Вот почему он воспользовался стихами в зашифрованном тексте! – воскликнула она восхищенно.

– Количество строк, да? – Радостно кивая, подхватил Вангелис.

– Нурия, мы все непроходимые идиоты! – закричала Анна.

– Говори за себя, пожалуйста, – обиделась подруга.

– Ладно, пускай я идиотка. – Анна, восхищенная открытием, готова была согласиться на что угодно. – В документе номер один ровно столько же строк, сколько и во втором! Понимаешь? Это подсказка. Барроус дает понять, что каждая строка из первого текста перекликается со строкой под тем же номером из второго. Который же из них ключ? – Она с надеждой взглянула на Вангелиса, будто ожидала подсказки.

– Мне кажется – второй, который в стихах. Там содержится большое количество чисел, которые могут составлять ключ к шифру.

– Верно. Но что он зашифровал? Буквы? Слова?

– Думаю – слова. Это наиболее очевидно. Строчки длинные, около шестидесяти знаков, а числа в ключе – в пределах десятка. Если бы речь шла о буквах, то он придумал бы текст молитвы покороче или использовал бы более крупные числа в ключе-стихотворении.

– Что ж, логичная версия, – согласилась Анна, – тем более что другой у меня на данный момент просто нет. Попробуем? – Она подмигнула юноше, и он расцвел улыбкой, польщенный заслуженной похвалой.

– А вдруг ничего не получится? – Леля ревниво следила за этим обменом любезностями. Налаживающийся контакт между Анной и Вангелисом явно не приводил ее в восторг.

– Тогда придумаем что-нибудь еще! – заверила ее Анна.

Они с Вангелисом взяли себе по листку и начали читать по очереди. Нурие поручили записывать на листке отдельные слова, которые удастся выделить из текста молитвы, используя ключ.

Анне досталась первая часть документа, поэтому начал Вангелис:

– «Начало есть конец, конец всему начало», – с выражением продекламировал он.

– «Встань, Господь, услышь голос раба твоего, посреди Вороньего…» – откликнулась Анна. – Здесь строчка обрывается. И что получается?

– Мне кажется, что надо взять первое и последнее слово, начало и конец, – сказал Вангелис.

– А мне кажется, что два последних и первое, – возразила Аня. – Здесь, перед словом «посреди», запятая явно не к месту. Других ошибок в тексте нет, так что он, я думаю, поставил запятую специально. Так что пиши, Нурия: «Встань», «посреди», «Вороньего»… Мамочка!

– Это тоже писать? – деловито осведомилась Нурия.

– Что? Нет! Это я от радости. Получается, вы чувствуете? Встань посреди Вороньего…

– Я предлагаю до конца расшифровки не читать полный текст, чтобы не отвлекаться. Вы согласны? – предложил Вангелис. Никто не возражал. – Тогда я продолжаю: «И все ж начни, пожалуй, с шести часов утра».

– «…клекота нечестивцев, осквернивших леса и поля благословенной земли…» – подхватила Аня. – Шестое слово – «холма».

– «Прыжок один, потом, подряд четыре шага».

– У меня: «Услышь в тот час, когда я готов исполнить твою волю и скрыть». Раз прыжок, то первое слово надо пропустить, перепрыгнуть. Нурия, записывай второе, третье, четвертое и пятое слово.

– «Теперь придумать новую нам заповедь пора».

– Это мне непонятно, – задумчиво проговорила Анна. – Что он имеет в виду? Эх, жаль, что я не помню эти десять заповедей!

– А это и не нужно, – успокоил Вангелис. – Он же советует придумать новую, то есть – одиннадцатую! – Гениально! Так, четвертая строка: «…великую тайну в паутине слов до тех пор, пока не придет время…»

Она читала, а Нурия, старательно загибала пальцы, беззвучно шевеля губами. Когда Анна замолкла, подруга склонилась над своим листком бумаги:

– «Когда увидишь сосны, шагай к шестой ты смело».

– «…Отец наш, царствующий в вечности, первый защитник…»

– «Первый»! – завопила Лелька, включившаяся в игру. – Шестое слово! Мама, пиши!

– «Присядь под ней, подумай ты час, а лучше два».

– Первое и второе слово – «Луч» и «солнце», – кивнула Анна. Нурия послушно записала и это.

– «Как только сил прибудет, тотчас берись за дело», – прочел Вангелис.

– А здесь никаких чисел нет, – разочарованно протянула Леля.

– Правильно. Наверное, он имел в виду, что следующую строку я должна просто пропустить, – предположила Анна. – Что ж, попробуем. Давай дальше, Вангелис.

– «Но берегись – под деревом всего лишь пустота».

– Пустота! И эту строчку – в утиль! – констатировала Леля.

– «Ты вспомни, как начался, герой, твой третий подвиг».

– «Пусть он проведет меня сквозь мрак…» – зачитала Анна. – Интересно, и что теперь?

– Третий подвиг – это третья строка, – размышлял вслух Вангелис. – Что мы там делали? Ага. Выписали слова со второго по пятое. Значит, и здесь то же самое.

– А вот и нет, – неожиданно не согласилась Леля. – Он говорит не о третьем подвиге, а о его начале! Мне кажется, что нужно брать только второе слово. – Сказав это, Леля с надеждой посмотрела на Анну.

– Молодец, Лелька! Ты совершенно права. Выписываем второе слово. Нурия?

– Да я уже давно записала.

– О, мое любимое, про яблоко! – хихикнула Лелька, взглянув на строчку, которую готовился читать Вангелис.

– «Гнилое сердце яблока отбрось, а плод – возьми».

– «…укажет путь к истине – самому бесценному сокровищу», – откликнулась Анна. – Ну что же. Истина – это, конечно, сокровище, но именно это слово и придется отбросить, оно стоит в самой середине строчки. Остальное записываем. Вот вам и яблоко на завтрак, – усмехнулась она.

– «Вторую половину себе оставь, но помни»…

– «…Которое откроется только посвященному…» Так, делим это дело пополам и записываем два последних слова.

– «У торопыг впустую летят, как стрелы, дни». Опять пустышка, – вздохнул Вангелис и сразу перешел к следующей строке:

– «Теперь припомни заповедь шестую и девятую».

– Я их так и не вспомнила, но шестое и девятое слово мы выпишем. Читаю: «…Завтра, на закате, я приму смерть. Участь, что ожидает…»

Раздалось шуршание ручки по бумаге. От усердия Нурия, как в детстве, прикусила кончик языка.

– Так, в следующей строке он советует нам передохнуть. Пропускаем, – пробежав глазами нужную строчку, сообщил Вангелис. – А вот дальше: «Путь долог, но в конце пути ждут две звезды закатные».