Кай Мейер - Дочь алхимика

— А что ты… что ты сделал с женщиной?

— Она спит. Проспит ещё, самое малое, час. Если её никто не найдёт, но дверь заперта изнутри.

Она даже не спросила, как ему это удалось: мужчина, который без косметики может превратиться в женщину, справится и с простым замком в туалете.

Пока они снова направлялись в здание вокзала, Аура думала о том, что слово «превратиться» не совсем верное. То, что сделал Джиллиан, не было волшебством. Казалось, что весь секрет заключался в одежде. В брюках и рубашке он выглядел как мужчина, а в платье, как женщина, вот и все. При других обстоятельствах Аура, наверное, пошутила бы над этим.

Вместе с платьем Джиллиан похитил у женщины ещё и кошелек, содержимое которого позволило им купить два билета до Вены. На перроне он купил полдюжины бутербродов, которые они тут же с огромным аппетитом съели. Только после того, как они утолили голод, Аура спросила продавца о том, какое сегодня число. Так она узнала, что её продержали три дня в состоянии искусственного сна. Напуганная она опустилась на скамейку закрыла лицо руками и отчаянно постаралась привести свои мысли немного в порядок.

Столько всего произошло, что просто не верится. Убийца охотился за ней по горам: оказалось, что мадам де Дион торгует девушками; мужчина, который всего несколько месяцев тому назад хотел её убить, спас ей жизнь, а потом превратился в женщину. Все это было просто невероятно. Но вершиной всего стало требование Джиллиана поехать вместе с ним в Вену, чтобы какого-то старого врага её отца… да, что именно? Что имел в виду Джиллиан, когда говорил о том, что надо вывести Лисандра на чистую воду? И какое отношение к этому должна иметь она?

Она шёпотом, чтобы никто из ожидающих не услышал, спросила Джиллиана об этом, но Джиллиан пообещал ей все объяснить в пути. Если в купе к ним никто не подсядет, сказал он, то ответит на все ее вопросы.

— Обещаю, — серьезно добавил он, но она конечно же не поверила ни единому слову.

Аура тяжело вздохнула и положилась всецело на судьбу.

Пару часов спустя Джиллиану удалось выжить из купе их единственного попутчика, бросая ему самые непристойные взгляды. Затем они наконец-то остались с глазу на глаз.

Поезд пыхтел в облаке угольного дыма через северное предгорье Альп: зелёную гористую и холмистую местность, взятую в плен наступающей весной. Небо было лазурно-голубое, то здесь, то там покрытое пятнышками белой ваты. Огромные птичьи стаи величественно летели с юга через крутые скалы и пологие холмы.

У Ауры не было лишнего времени, чтобы любоваться местными красотами. Сумятица в её голове постепенно прекратилась, но теперь её сердце готово было выскочить от волнения, словно реагируя с опозданием на произошедшие события.

Однако прежде чем она смогла что-то сказать, её опередил Джиллиан. Он все еще был одет в синее платье, и даже безвкусная шляпа с перьями была у него на голове, скрывая короткие волосы.

— Я, наверное, должен кое-что объяснить, — неуверенно начал он. — Лучше скажи мне, с чего начать.

— Что, если с Лисандра, — предложила она и подумала при этом: «Странно, это имя звучит так мягко и дружелюбно, при этом за ним таится такой опасный человек».

— Он алхимик, такой же, каким был твой отец. Более точных сведений о нем нет. За прошедшие годы он проживал во многих потаенных местах, большинство из которых были выкуплены за огромные деньги. Это значит, что он располагает неистощимым богатством, но это, в свою очередь, вовсе не значит, что он им разбрасывается или бахвалится. Он, в основном, использует свои деньги, чтобы добиться влияния над людьми — как над кайзером, так и над последними ворами-карманниками в закоулках города. У него врагов в избытке, но все же из них нет никого, кто бы осмелился бросить ему вызов. Нет никого, кто зная о существовании Лисандра не боялся бы его. За одним исключением, может быть.

— Мой отец, — бесцветным голосом добавила Аура. Джиллиан кивнул и глубоко вздохнул, словно стараясь избавиться от теней прошлого.

— Было время, когда я часто имел дело с Лисандром. Лет десять назад, а может и больше, я исполнял многие его заказы.

Ауре казалось, что Джиллиану лет тридцать, не более. Если он уже более десяти лет работает на Лисандра, то он, вероятно, убийца со стажем. Эта мысль наполнила её сочувствием, а вовсе не страхом.

— Я не много о нём знаю, — сказал Джиллиан. — Он — живая загадка, а для многих — легенда. Я многое слышал об экспериментах, которые он якобы проводил и о которых ты точно не захочешь слушать, но не знаю, насколько это все правда — я никогда не присутствовал при подобных вещах. Я знаю, что он обладает безупречным вкусом. Он любит живопись и сам не лишен таланта. — Джиллиан сделал короткую паузу, чтобы затем поспешно добавить: — Ах да, вот еще что. Если он захочет, то ему подчинится половина нижнего мира Вены, и, вероятно, большая часть верхнего.

— Верхнего мира? — переспросила Аура.

— Сейчас он разместился в подвалах Хофбурга. Никто не может поселиться там, не поставив в известность гарнизон, охраняющий крепость. Я видел, что его слуги пользуются каретами из парка кайзера. Некоторые господа в высочайших кругах, несомненно, получают за подобные одолжения надлежащие суммы. Этого достаточно, чтобы поддержать его в любой возможной ситуации. — Горькая улыбка коснулась уголков губ Джиллиана. — Лисандр не самый приятный из врагов.

Аура растерянно покачала головой.

— Я не могу поверить, что ты действительно хочешь вступить с ним в борьбу.

— О, я не одинок, — с улыбкой ответил Джиллиан, — у меня ведь есть очаровательная спутница.

— Выкинь это из головы. Я серьезно, Джиллиан. На следующем вокзале я сойду.

— Сомневаюсь.

— Что ты сделаешь? Свяжешь меня?

— Если придется.

Она нервно рассмеялась.

— Почему именно я?

— Ты дитя этой войны, Аура. Лисандр боялся твоего отца, иначе он не нанял бы меня, чтобы убить его. И я надеюсь, что тебя он боится также.

— Только из-за того, что хотел сделать со мной мой отец?

— Лисандр боится, что это уже произошло, что ты уже носишь в себе ребенка твоего отца.

Она снова рассмеялась, и снова это прозвучало как-то чересчур пронзительно.

— Он действительно думает, что я беременна?

— Ты же сама читала, он ещё не уверен в этом.

— Но я уверена. Кроме того, в письме было написано, что дочь алхимика должна быть совершеннолетней, чтобы родить философский камень. Даже если бы я и была беременной, то это, исходя из написанного, ничего бы не значило.

Джиллиан наморщил лоб и кивнул.

— Лисандр, должно быть, по какой-то причине усомнился в этом правиле. Может быть, потому что записям, на которые он ссылается, уже много столетий. Сегодня совершеннолетие установлено на двадцать первый год жизни — но, как было раньше, когда средний возраст людей был не выше сорока? Детей женили уже в возрасте одиннадцати, двенадцати лет, а вскоре после этого девочки впервые становились матерями. Может быть, что-то, что подразумевали под совершеннолетием, наступало уже раньше.