Шон Хатсон - Эребус

Тайлер ворвался в комнату и бросился к пульту из непонятных ему рычагов и дисков. Закашлявшись от осевшей вокруг пыли, он изучал пульт, периодически поглядывая из окна на стадион. Каждый квадратный метр травы, казалось, был оккупирован больными. Он мог только гадать, сколько их там — две сотни? Три? Больше? Они тупо уставились на комнату, не пытаясь теперь двигаться. Они знали, что рано или поздно ему надо будет спуститься. Их дело только ждать. Тайлер тяжело дышал — разочарованный и загнанный в угол. Он в отчаянии смотрел на ключевой знак на большой панели, который мог ему помочь. Его пальцы сквозь слой пыли ощупывая пульт управления.

На выключателе было написано: ЭНЕРГИЯ.

Он нажал на «включение», и где-то вдали раздался грохот, похожий на гром, идущий откуда-то из земли. Грохот все нарастал. Теперь он увидел и другие выключатели: КОЛОННА 1, КОЛОННА 2, и так до 6-й.

Он сглотнул комок в горле — прожекторы. Эти выключатели контролируют прожекторы. Он снова выглянул из мутных окон комнаты. Больные все еще стояли, подняв вверх свои жуткие лица.

— Стойте, ублюдки, стойте, — прошептал он и нажал первые три выключателя.

Он молился, чтобы свет заработал.

Грохот внизу потряс комнату.

И тут же Тайлер услышал маниакальный скрежет зубов: на него навалилось что-то тяжелое, таща от панели и вытрясая душу. Это был Дэн Харлей. То, что было Дэном Харлеем...

Лицо ветеринара представляло собой набор ран, из которых тек гной. Иные участки кожи висели лохмотьями, обнажая обглоданные мышцы. У него почти не осталось волос, скальп покрывали гнойные фурункулы. Из кончиков пальцев торчали окровавленные когти. Он зарычал на Тайлера, издав звук скорее похожий на рев животного, чем на голос человека.

Казалось, они уже вечность глядят друг на друга, Харлей первым бросился на фермера. Вик откатился в другую сторону и ударил противника в живот. Ветеринар заворчал, и его костлявая рука задела за сломанный стул, стоявший рядом. Вооружившись ножкой стула, он ринулся на Тайлера, но промахнулся. Тайлер схватил руку Харлея, выворачивая сустав, но ветеринар, сопротивляясь, поранил лицо Тайлера своими длинными окровавленными когтями.

Фермер отвернулся, нащупывая ружье. Харлей ударил снова, но Тайлер отвел удар, двигая руками и ногами и хватая ветеринара за виски. Наконец Тайлеру снова удалось поднять ружье, и, используя его как бейсбольную биту, он двинул прикладом в лицо Харлея. Нижняя челюсть ветеринара оказалась разбитой. Но он еще наступал, несмотря на то, что кровь заливала его. Ему даже удалось увернуться от следующего удара Тайлера, и он вонзил свои когти в бедро фермера. Тайлер закричал от боли. Кровь потекла из раны, он почувствовал, что его кожа и мышцы разорваны, как будто в них вонзили гвоздь.

В кармане куртки у Тайлера были еще патроны, но он понимал, что не сумеет зарядить ими ружье, сражаясь с убийцами. Мельком выглянув из вышибленного ветеринаром окна, он увидел, что прочие тоже зашевелились. Они сообразили, что брешь пробита, голод гнал их вперед.

Тайлер хотел нанести точный удар прикладом, но ветеринар наклонил голову и ринулся на него, занося ножку стула высоко над сводом комнаты. Случай помог Тайлеру, ему удалось схватить противника за запястье и, сжимая его изо всех сил, швырнуть к окну. По инерции ветеринар не мог остановиться — и с криком ярости и ужаса вылетел из окна. Все еще цепляясь за воздух, он с кошачьим визгом полетел вниз. Проломив ржавую крышу стадиона, он рухнул на землю с пятидесятиметровой высоты. Он еще перевернулся с боку на бок, а затем неподвижно застыл в луже крови.

Тайлер в отчаянии нажал на все шесть выключателей. Прожектора запылали, и стадион засветился белоснежным светом. Тридцать ламп по сто ватт каждая светили из каждой башни. Все сто восемьдесят опаляющих точек энергии были направлены на вампиров Вейкли, пришпиливая их как мотыльков к пламени свечи. Они стали падать как подкошенные, воздевая руки к немилосердному свету; их кожа заблестела, вздулась, воздух огласили сотни воплей — звуки мощного органа из зараженной толпы повисли над стадионом. Они корчились в сжигающем их свете, их кожа пылала и трескалась. Они метались взад и вперед в надежде избежать агонии, но выхода не было. Лучи света настигали их, парализовывали болью. Как кролики перед удавом, они не могли оторваться от губительного света, загипнотизированные им, они умирали. Их глаза вылезали из орбит, их кожа слезала лоскутами, как от кислоты. На обезображенных трупах оставались причудливые цветы смерти — рубцы и раны. Очищающий огонь разостлал над полем белый саван, под которым умирали все.

Тайлер как завороженный следил за предсмертными конвульсиями последнего умирающего, который бился, как рыба, выброшенная на берег, пока тот не затих. Из раны в бедре текла кровь, Тайлер приложил к ней платок и, прихрамывая, вышел из своего убежища под дождь.

Полчаса стоял он под его освежающими струями и полчаса не мог оторвать взор от груды трупов, которыми было усеяно поле стадиона. У него ломило все тело, но он знал, что еще не закончил свою миссию.

Он снова поднялся в комнату, вырубил лампы и, прихрамывая, направился к машине. На машине он въехал на футбольное поле, объезжая его и самым тщательным образом поливая бензином из канистры мертвые тела. Потом на поле запылали костры. Острый запах горелой кожи и мяса почти сводил с ума. Черные завитки дыма поднимались над сценой смерти.

Через час он уехал.

Чарльз Мюир услышал вой сирены, но отнесся к этому спокойно. Значит, так надо. Он целенаправленно шел к дубовой двери в конце коридора без окон. Мимо него пробежал техник, но Скотт не удостоил его ни взглядом, ни вопросом. Он вошел в комнату, где работали два сотрудника «Ванденбурга».

Мужчина, ему было далеко за тридцать, размышлял о чем-то, уставившись на папки. Женщина сидела за клавиатурой ЭВМ. Мюир вежливо улыбнулся женщине.

— Не могли бы вы привести ко мне Старка? — попросил он.

Женщина вроде бы растерялась вначале, но затем встала и вышла. Мюир занял ее место за клавиатурой.

— Если вы не возражаете, — сказал он мужчине.

Техник положил папку, которую держал в руках, и вышел следом за женщиной. Скотт услышал звук их удаляющихся по коридору шагов. Старк должен прийти через пять-шесть минут.

Отлично. Он ухмыльнулся.

Сирены продолжали выть, но Мюир игнорировал их, поглощенный только клавиатурой. Он нажал кнопку, и экран стал чистым; после секундной паузы он задал первые команды.

На табло высветились зеленые буквы: СВЯЗЬ 3095. ГОТОВ ДЛЯ ЗАПРОСА. Мюир торопливо передал ему следующие инструкции: ПРОГРАММА ЗАПРОСА. Компьютер подтвердил: