Джеймс Херберт - Возвращение призраков

Крест мой был высок...

Чистые детские голоса звучали наяву, они были в этом классе, и ее ресницы заблестели под лучами высоко поднявшегося солнца, из-под закрытых век выступили слезы. Грейс вспомнила слова, словно пела это гимн только вчера:

...Чтобы там я умер,

Гол и одинок.

Звучание гимна приобрело более мрачную тональность. Голоса продолжали петь, но уже не были такими чистыми и такими молодыми. В них слышалась угрюмая пустота.

Но в пятницу внезапно

Покрылось небо мглой.

Голоса стали глубже, совсем не детские.

Трудно танцевать

С чертом за спиной!..

Пели уже взрослые.

...Но знайте: я — танец,

И снова кружусь!

— Грейс?

Она подскочила на стуле, машинально схватившись за грудь.

В дверях стоял Давид Эш, его лицо казалось бледным в солнечных лучах.

Ей не хотелось оставаться в школе, и они вышли и сели в его машину. Окна в машине были широко открыть, чтобы принести хоть какую-то прохладу в эту удушливую жару, которая постепенно становилась гнетущей. Над травой образовалась дымка, и казалось, что поверхность дороги дрожит. Вдали виднелась башня церкви, выглядывающая из-за верхушек деревьев; небо позади нее казалось почти что выбеленным.

— Что там произошло? — спросил Эш, повернувшись к Грейс и положив руку на руль.

— Я задумалась о гимне, который в детстве мы обычно пели в школе.

— Я слышал, как вы произносите слова.

Она порылась в маленькой коричневой кожаной сумочке, лежавшей на коленях.

— И вы тоже слышали голоса?

— Да, слышал. И это был тот же самый гимн, что я слышал перед тем, как встретился с вами у церкви два дня назад. О котором говорил вам.

— Сначала пели детские голоса, а потом словно переменились. Они стали... — Грейс в отчаянии посмотрела на него. — Они стали неестественными, совсем не похожими на детские. И напугали меня.

Его ладонь опустилась на ее руку, и Грейс с благодарностью приняла этот жест.

— Некоторые парапсихологи считают, что в определенных местах звуки могут впитываться в стены, а возможно, даже в саму атмосферу, и хранятся там до тех пор, пока не высвобождаются под влиянием соответствующих условий.

— Так почему же ничего подобного не случалось со мной раньше?

— До сих пор вы не признавали своих экстрасенсорных способностей. Но обстоятельства изменились. Скажите, что заставило вас пойти туда сегодня утром?

Грейс выжала слабую улыбку.

— В этом нет ничего таинственного, Дэвид; меня затянули туда не аномальные силы, на которые вы намекаете. В мои обязанности по работе в муниципалитете входит периодический осмотр школьных зданий, чтобы потом представить отчет властям. Они владеют недвижимостью и, наверное, хотят быть уверенными, что она содержится в надлежащем состоянии. В конце концов они продадут ее в собственность тому, кто найдет ей применение. Когда вы позвонили, то сказали, что вам очень нужно меня видеть, и я подумала, что для встречи это место подойдет не хуже любого другого. Но какие неотложные дела заставили вас искать встречи со мной?

— Сегодня утром в гостинице меня кое-кто посетил. Колоритного вида ирландец, назвавшийся Симусом Феланом. Он напомнил мне гнома.

— Вы не были знакомы с ним?

— Раньше никогда в жизни не встречался. Но он, похоже, догадывается, что происходит в Слите. — Эш вкратце рассказал Грейс о своем знакомстве с маленьким ирландцем. — Мы даже позавтракали вместе после того, как я позвонил вам, хотя признаюсь, у меня не было особого аппетита. Прикончив свой завтрак и половину моего, Фелан сказал мне, что, по его мнению, в здешних местах происходит нечто вроде колоссального спиритуального катаклизма. Так он назвал это — «спиритуальный катаклизм».

— Если бы я сама не слышала голоса в школе, я бы сказала, что вы преувеличиваете. И все же... «катаклизм»? Но, как вы сами сказали, причины появления призраков связаны только с определенными людьми, перенесшими когда-то душевные травмы.

— Эти призраки могут оказаться только началом.

— О Боже, неужели? Вряд ли будет что-то еще.

— Он сказал, что сама атмосфера отравляется происходящим в Слите.

— Два убийства.

— Что?

— Он прав, разве вы не видите? Слит некоторым образом загнивает, разве вы не чувствуете? Убит лесник, а потом этот парень, Дэнни Марш, которого забили до смерти. Разве могли подобные страшные вещи произойти случайно в таком тихом местечке?

— Дэнни Марш умер?

— Утром отцу звонили из полиции. Они подумали, что в качестве приходского священника он может пожелать поговорить с семьей Дэнни.

— Ирландец сказал мне, что парень умер.

— Возможно, он уже связывался с больницей.

— С чего бы? Кроме того, он не родственник — там ему бы ничего не сообщили.

— Так вы думаете, ему можно верить?

— Если бы я сам не стал свидетелем аномального явления прошлой ночью, и еще одного сегодня утром, я бы принял Фелана просто за чудака. А теперь не уверен. — Эш рассказал, что произошло ночью в коттедже Эллен Предал, а потом в его собственной комнате в гостинице перед рассветом. — Эллен верит, что душа ее сына по-прежнему подвергается опасности со стороны его отца. И в обоих случаях — и когда передо мной предстал призрак сына Эллен, и когда я видел другого мальчика, — они протягивали ко мне руки, словно прося о помощи. Фелан чувствует, что эти призраки — не единственные, что есть и другие, кто ищет помощи. И возможно, с более злыми намерениями. Он посоветовал мне как можно скорее посмотреть слитские записи о прошлом, пока он проводит собственные исследования.

— С чего бы следовать совету совершенно чужого человека?

— Дело не в том. Все равно, я и сам хотел ознакомиться с этими записями — это часть моей работы. Для этого я и захотел увидеться с вами.

— Я помогу, как смогу, Дэвид, вы знаете.

Он сжал ее руки.

— Это значит — пойти против воли вашего отца. Мне нужен доступ к церковному сундуку, где хранятся эти записи. Мне нужно знать, где он, и если он заперт, мне понадобится ключ.

Эш искоса посмотрел на нее. Вместо ответа она наклонилась и поцеловала его в небольшой шрам на щеке.

Эш подрулил к воротам в церковный двор и выключил двигатель. За воротами виднелись стены церкви Св. Джайлса, и их вид почему-то встревожил его. Только когда Грейс коснулась его руки, торопя, он отогнал смутные мысли и потянулся к ручке двери.

Стоя у машины в ожидании, когда из нее выйдет Грейс, Эш ощутил на спине щекотание от стекающей струйки пота. Он расстегнул воротник рубашки и помахал им, пропуская более прохладный воздух под мягкую материю. Несмотря на возрастающую жару, Грейс казалась свежей как всегда; на ней была легкая голубая блузка из плательной ткани, заправленная под тонкую летнюю юбку. Распущенные волосы обрамляли лицо, их вьющиеся концы спадали на плечи. Эш заметил, как прежде чем присоединиться к нему, она бросила обеспокоенный взгляд назад, на школу.