Джеймс Херберт - Вторжение

На расстоянии ярдов примерно тридцати туман был почти непроглядным. Правда, время от времени теплые потоки воздуха разрывали эти движущиеся непроницаемые покровы, мимолетно обнажая скрытый ими изуродованный пейзаж. Кэт дрожала, хотя ее тело буквально истекало потом.

Приютившая их местность когда-то была парком, зеленым оазисом, изборожденным дорожками и окруженным высокими, некогда изящными зданиями. С одной стороны располагались старинные юридические конторы адвокатской корпорации Линкольна. Этот комплекс целиком состоял из зданий, построенных еще в XVI и XVII веках. Некогда здания эти отделяла от парка высокая стена. Самой стены теперь уже не существовало, не было и юридического городка. Кэт знала, что его жители еще прошлой ночью сумели выкарабкаться из руин. Она была уверена, что остальные здания, окружавшие парк, тоже рухнули, хотя и не видела этого. Вне всякого сомнения, невысокие каменные здания суда, и среди них — огромный готический Королевский суд, стоявшие по соседству, тоже превращены в груду искореженных камней. До катастрофы этот парк, с его теннисными кортами и прочими спортивными площадками, кафетерием и лужайками, окруженными уютными скамейками, кипел суматошной жизнью. Особенно оживленно здесь было во время ленча, да еще весною и летом, когда его наводняли служащие местных контор, выбиравшиеся сюда, чтобы хотя бы немного отдохнуть от городской суеты. Теперь же и трава и деревья — там, где они остались, — были обожжены дочерна, и единственное, что осталось от этой бурной жизни, были суетящиеся насекомые. Их несмолкаемое жужжанье заменило смех и веселые голоса.

И тут Кэт заметила, что необычность заключалась не только в слишком большом скоплении насекомых, но и в непривычно крупных размерах многих из них. Быть может, они олицетворяли то смирение, которому было суждено унаследовать нашу Землю?

Проснулся Калвер. Он пошевелился и слегка застонал. Кэт повернулась к нему. Его глаза мерцали, и она заметила в них настороженность и энергичность. Но было в них и нечто другое: призрак страха на мгновение промелькнул во взгляде Калвера, когда он всматривался в медленно движущиеся волны тумана. Кэт быстро дотронулась до его лица.

— Все хорошо, — сказала она ласково. — Мы спаслись. Калвер слегка расслабился и удивленно посмотрел на светлое небо.

— Жарко.

— И влажно. Почти как в тропиках. Должно быть, солнце там, за туманами, совсем рехнулось.

— Как ты думаешь, где мы?

— Совершенно уверена, что это луга адвокатской корпорации Линкольна.

— Угу, я знаю это место, — сказал Калвер, приподнявшись на локтях.

— Да, когда-то здесь было славненько. Он повернулся к Кэт, и она прочла во взгляде его немой вопрос.

— Я в порядке, — успокоила она его. — Чуть-чуть потрепана, чуть-чуть побита, но жива.

— Всем удалось выбраться?

— Не знаю точно, но думаю, да. Хотя подожди. Стрэчен не выбрался.

От нахлынувших воспоминаний его глаза сузились, как от боли.

— Значит, инженер погиб. Двое других утонули еще до того, как мы попали в шахту. И еще Фарадей. И те другие — Брайс...

— Думаю, у них не было ни шанса. Там все взорвалось еще до того, как мы добрались до вентиляционной установки. К тому же пожар...

Плечи Кэт передернула дрожь. Калвер оценивающе смотрел на девушку. Кэт всем своим существом ощутила, какой неприглядной, какой замарашкой она выглядит сейчас — в изодранной одежде, со спутанными волосами, грязной, вымазанной разной дрянью кожей. Но Калвер видел иное. Необыкновенную нежность ее лица, печаль в карих глазах. Разорванная мужская рубашка, в которую была одета Кэт, была слишком велика ей, и от этого девушка казалась маленькой, беззащитной и значительно моложе своих лет. Суровые испытания не испортили ее кожу, а грязное лицо и изодранная одежда придавали Кэт трогательный облик девочки-беспризорницы. Калвер привлек ее к себе, и они немного отдохнули в объятиях друг друга.

— Ну и что же дальше? — наконец спросила она. — Куда же мы теперь пойдем?

— Думаю, что об этом лучше спросить у Дили, — ответил Калвер. Вокруг, несмотря на продолжительный дождь, чувствовался едкий запах гари. Неподалеку на земле лежало длинное почерневшее дерево, похожее на гигантскую дубинку из древесного угля. Испарения, поднимавшиеся из земли, дополняли эту мистическую картину опустошения.

— Кажется, Дили любит секреты, — сказал Калвер, вновь повернувшись к девушке. — Это буквально написано на его лице.

— А ты не думаешь, что он забыл в этих передрягах все свои тренировки по гражданской обороне?

— Но ведь как раз для таких передряг его и тренировали! Синдром “свои и враги” действует независимо ни от чего. Я вот только боюсь, что теперь осталось больше “врагов”, чем “своих”. Но, в общем-то, это всегда так и планировалось.

— У нас есть хотя бы один шанс?

— Пока с нами Дили, шанс есть. Помнишь, я ведь только из-за него пошел на биржу Кингсвея?

— Тогда ты был ему нужен.

— При всем его коварстве, думаю, он не бросит нас. Кроме того, вряд ли ему захочется путешествовать в одиночестве по развалинам города: слишком уж велика опасность.

— Опасность?

— Крысы, например.

— Ты считаешь, что они могут выбраться наружу?

Калвер кивнул.

— Им здесь есть чем поживиться. Взгляни на этих насекомых: они стали такими от радиации, и хотя, возможно, здесь осталось для них не так уж много растительности, кругом хватает и другой пищи.

Кэт не стала спрашивать, что он имел в виду под “другой пищей”.

— Те, кому надо, ко всему приспосабливаются ловко и быстро. Что же касается крыс, то они, возможно, инстинктивно стремятся к господству. Вспомни, как они атаковали нас там, в убежище. Да, конечно они чувствуют себя неуютно при ярком дневном свете, но ведь им ничего не стоит подождать до сумерек. И тогда, как мы хорошо знаем, это уже будут взбесившиеся звери. Так что прокладывать путь через руины — занятие небезопасное: стоит только сломать ногу, и серьезной беды не миновать. Дили хорошо понимает это. Да и мне не стоит забывать о своей лодыжке.

Кэт наклонилась осмотреть раненую ногу Калвера и вздрогнула, заметив дыры, прогрызенные в его пропитанном кровью носке. Даже в верхней части высокого ботинка видны были следы укусов и кровь. Расшнуровав ботинок, она сняла его и стала осторожно скручивать с ноги Калвера искусанный носок. К счастью, опухоли на ноге не было.

— Когда же это крыса схватила тебя? Можешь вспомнить?

— Еще бы! — ответил Калвер. — Это было как раз перед тем, как мы закрыли отверстие в вентиляционной шахте. Фэрбенк помог мне отбиться.

— Надо прочистить рану.

Она вытащила из кармана измятый, но еще не использованный носовой платок.