Вольфганг Хольбайн - Колдун из Салема

Как ни странно, мне почти не было больно. Я почувствовал лишь кратковременное легкое жжение, после чего возникло ощущение покалывающего ледяного холода, затмившее все другие ощущения. Мне показалось, что плазмообразная масса бесшумно растеклась по поверхности моего тела, образовав на нем что-то вроде второй кожи. Все это произошло быстро. Невероятно быстро.

— Одеяло, — спокойно сказал Махоуни. — Сними его, Роберт.

Мои руки стали двигаться как бы сами по себе. При этом я совсем не испытывал страха. Я медленно стащил с себя одеяло, бросил его на песок и стал дожидаться очередной молнии.

Ждать пришлось не больше секунды. Небо разрезала ярко-белая огненная линия, пробежав по нему зигзагами и разрядившись где-то далеко над морем. И прямо передо мной появилась черная тень ДОИСТОРИЧЕСКОГО ГИГАНТА.

На этот раз она действовала с невероятной скоростью. Извивающиеся щупальца выдвинулись вперед, бросились ко мне и охватили меня смертельной хваткой еще до того, как успела погаснуть молния. Я закрыл глаза, ожидая, что мне вот-вот наступит конец.

Но он не наступил.

Вместо этого произошло нечто совершенно иное. Серый слой плазмы, покрывавший все мое тело — буквально каждый его квадратный миллиметр — начал подрагивать, совершая волнообразные движения, как будто он испытывал боль. Шоггот зашатался, словно от удара, вытянул руки и коснулся моих плеч своими безобразными ладонями.

И плазмообразная масса утекла с меня в него.

Через пару секунд я снова полностью стал самим собой. Тень возле меня теперь была обыкновенной человеческой тенью — моей тенью, а не тенью чудовища, едва не завладевшего мной. Шоггот , бешено размахивая конечностями, упал на спину на песок и так и остался лежать, весь дрожа. Его тело перевернулось, начало было преобразовываться в мерзкое существо со щупальцами и клювом попугая, но затем вдруг стало растекаться. Это было ужасное зрелище.

Глядя на это, я наконец понял, что произошло. Я резко повернулся и посмотрел на Махоуни. Его взгляд был невозмутимым и спокойным, но в нем чувствовался такой холод, что я невольно содрогнулся. Этот взгляд не был похож на взгляд человека.

— Я сожалею, Роберт, — сказал он тихо. — Я не мог тебе об этом сказать.

— Ты…

— Тогда, — невозмутимо продолжал он, — когда я сам стал жертвой одного из могущественных существ, я мог использовать всю свою колдовскую силу, да и времени у меня было много. Сейчас у меня не было ни того, ни другого. У тебя есть лишь несколько часов, Роберт. Мне нужно было принести ему жертву. Он слишком сильный, и я не мог его проигнорировать.

— Это Шоггот , — пробормотал Говард.

Махоуни кивнул:

— Да. Но не переживай, Говард. Его тело приготовлено к смерти, и могущественное существо исчезнет, прежде чем сможет принести вред. Вы останетесь живы.

— Ты… не убьешь нас?

Я в упор посмотрел на него. Еще секунду назад мне казалось, что я все понял, но теперь слова Говарда снова поставили меня в тупик. Его взгляд был прикован к Махоуни, и он, казалось, не замечал меня. Почему он спрашивал моего отца, убьет ли он нас?

Махоуни тихо засмеялся.

— Нет. В этот раз нет, Говард. Те, кому я служу, — могущественны и суровы — по крайней мере, согласно вашим представлениям — но они, тем не менее, никогда не совершают бессмысленных поступков. На этот раз вы свободны.

— Те, которым ты… служишь? — недоуменно переспросил я.

Говард не обратил на мои слова никакого внимания. Его взгляд по-прежнему был прикован к лицу Махоуни.

— Кто ты? — спросил он. — Ты — сам Йог-Сотхотх?

Махоуни отрицательно покачал головой:

— Нет. Но я ему служу.

— Но… но ведь это просто невозможно! — ахнул я. — Ты ведь…

— Андара, — перебил меня Говард. Его голос был ледяным. — Ты прав, Роберт. И в то же время — нет. Йог-Сотхотх получил над ним власть.

— Влияние могущественного существа простирается весьма далеко, — подтвердил Махоуни-Андара. — Даже по ту сторону бытия.

— Но ведь он… он… он помог нам и… и спас меня и еще… — я совсем запутался и беспомощно посмотрел на Говарда. — Он уничтожил одного из ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ.

— Это было существо низшего порядка, — ответил Махоуни вместо Говарда. — Таких много — тех, кого не устраивает собственная судьба, и они пытаются от нее уйти, перескакивая через время. Их нужно уничтожать.

Я медленно повернулся и посмотрел на него. Мои глаза горели.

— Зачем это все? — спросил я, с трудом выговаривая слова.

Махоуни молча указал на лежащий у его ног сундук:

— Вот зачем, Роберт. Ты так и не понял, какая сила содержится в этих невзрачных на вид книгах. Чтобы снова завладеть ими, нужен был ты. В этом я тебя не обманывал. Тот человек, которым я некогда был, знал о надвигающейся опасности и принял соответствующие меры. Чтобы сломать эту магическую печать, не хватило бы и могущества Йог-Сотхотха. Только ты мог это сделать.

— Значит теперь ты заполучил все, что хотел, — прошептал Говард.

Махоуни кивнул.

— Почему же тогда ты не убиваешь нас? — продолжал Говард неестественно спокойным голосом. — Тебе что, нравится нас мучить?

— Убить вас? — переспросил Махоуни, улыбаясь. — С какой стати я должен это сделать, Говард? Я ведь все еще Родерик Андара, только я служу теперь другому хозяину. Я некогда был твоим другом, а Роберт все-таки мой сын. Почему же я должен вас убивать?

Он покачал головой, осторожно положил книгу обратно в сундук и сделал знак рукой человеку, который появился вместе с Шогготом и все это время молча и неподвижно стоял в стороне.

— Забери сундук, Бенсен, — сказал Махоуни.

Затем он повернулся к Говарду.

— Мне нет необходимости вас убивать, Говард, — спокойно сказал он. — Вы больше не представляете для меня опасности. Я заполучил то, что хотел, и теперь мне уже никто не помешает.

— Тебе — или же чудовищу, которому ты служишь? — спросил Говард.

Его голос дрожал.

Махоуни снисходительно улыбнулся.

— Называй его, как хочешь, Говард. Но это — мой господин, и я буду ему служить. Вам меня больше не сдержать. Никто уже больше не сможет этого сделать.

Произнеся эти слова, он повернулся и подождал, пока его спутник поднимет с песка сундук, затем они стали удаляться вдоль береговой линии.

Мы с Говардом долго смотрели им вслед, даже когда звук их шагов поглотило завывание бури. Я чувствовал себя опустошенным и изможденным. Я устал так, как еще никогда не уставал в своей жизни.

— Говард, скажи мне, что это все — неправда, — прошептал я. — Скажи мне, что это только сон и что этот человек — не мой отец.

— Нет, Роберт, все это — правда, — тихо ответил Говард, но таким ледяным тоном, каким он никогда еще не говорил. — Это был именно он — и в то же время не он. Ты не должен его ненавидеть. Он… не виноват в том, что совершил. Его действиями управлял Йог-Сотхотх. Хотя не на все сто процентов.