Уильям Тенн - Чисто человеческая точка зрения

— Нет! Нельзя протыкать людей кольями!

Челленджер рассмеялся.

— А я разве говорю, что можно? Лично я никогда не смог бы такое совершить. Однако, если бы это коснулось меня лично, то, думаю, я смог бы подавить в себе брезгливость на время, пока часы бьют двенадцать.

Он замолчал и отметил про себя, что этот ребенок, пожалуй, весьма развит для того окружения, в котором рос. Похоже, она не подвержена суевериям, а вот он разглагольствует о черной магии. Это было ошибкой, которую необходимо исправить.

— Хуже всего то, что большое количество взрослых людей, которые верят в существование вампира, разбрелось по округе, считая, что именно сегодня вампир вышел на охоту. А кончится это тем, что они спугнут какого-нибудь бродягу и прикончат его самым отвратительным способом по той только причине, что он не сможет вразумительно объяснить, почему бродит по полям в этот вечер.

Девочка молчала, задумавшись. Челленджеру понравилась ее серьезность. Чувствовала она себя уже посвободнее и сидела уже не так далеко от него. Интересно, откуда у детей появляется уверенность в том, что ты не сможешь причинить им никакого вреда? Даже у деревенских, особенно у деревенских. Может быть, потому, что они ближе других живут к природе! Завоевав ее доверие, он поверил в себя. Неделя жизни среди этих молчаливых невежд, как две капли воды похожих друг на друга в откровенном проявлении своего высокомерия по отношению к нему, сделала его несколько нерешительным. Теперь же он почувствовал себя лучше. И наконец нашел то, что станет стержнем его репортажа. Единственное, что потребуется сделать, — это несколько «причесать» девочку, преобразить ее в заурядного деревенского ребенка, худого и неприступного, говорящего на местном диалекте. Задание Рэнделла выполнено!

Девочка придвинулась еще ближе, едва не касаясь его бока. Бедное дитя! Тепло его тела несколько смягчило холодную влажность ее джинсов. Челленджер пожалел, что в машине нет печки. Дорога полностью исчезла в переплетении кустарника и искореженных деревьев. Он остановился и включил задние габаритные огни.

— И ты здесь живешь? Похоже на то, что люди не забредали сюда годами!

Местность показалась ему мрачной, заброшенной.

— Да, я живу именно здесь, сэр, — прозвучал ему прямо в ухо тоненький голосок. — Вон в том домике.

— Где? — Он протер ветровое стекло и прищурился. — Я не вижу никакого домика.

— Там, — ее пухлая ручонка поднялась и указала куда-то в темноту. — Вон там.

— Ничего не вижу…

И вдруг уголком глаза он случайно заметил, что ладонь ее покрыта блестящими бурыми волосками. Очень странно…

Покрыта блестящими бурыми волосками!

Ее ладонь!

А что же бросилось в глаза в отношении формы ее зубов?

Он хотел было присмотреться…

Но не успел.

Потому что зубы впились уже в его горло…