Кай Мейер - Богиня пустыни

— Значит, он действительно что-то нашел в Калахари? — спросила Сендрин с наигранным удивлением. — Но что?

— Если бы я знал это… — Он наклонился вперед и понизил голос: — Совершенно доверительно… Я ведь могу вам доверять, не так ли?

Сендрин кивнула.

— Итак, только между нами. — Начал он снова. — Он должен был найти там нечто каменное, сделанное из прочного монолита. Ни в коем случае не галеру, как он, собственно, и предполагал. Селкирк финансировал множество перевозок из собственного кармана, в Виндхук перевозили какие-то части чего-то.

— Это старые камни, которые встроены в стены его дома?

— Совершенно верно. Я сам никогда не видел дом изнутри, но я слышал об этих реликтах. Я буду очень заблуждаться, если скажу, что они были найдены не в Калахари.

— Но он никогда не говорил, где именно?

— Напрямую — нет. — Он сделал короткую паузу, затем добавил: — Я, тем не менее, знаю это место.

Сендрин поспешила скрыть свое удивление за сухим кашлем.

— Вы там были? — спросила она затем, еще больше волнуясь.

Профессор Пинтер покачал головой.

— Нет, конечно, нет. Я еще не устал от жизни и, к сожалению, не располагаю и долей средств Селкирка, — он улыбнулся и подмигнул Сендрин. — Нынешние археологи больше не являются теми неистовыми искателями сокровищ, какими они были еще сорок-пятьдесят лет тому назад. То, что вы здесь видите, — это все, чем я владею. Не смотрите на меня так недоверчиво — это правда! Но это неважно, в любом случае, чтобы сегодня восстановить раскопки Селкирка в Калахари, понадобится команда, скажем, в две сотни людей. По меньшей мере! Ни один человек на свете не согласился бы финансировать такую экспедицию, да еще так далеко в пустыне, в неизведанных местах, тем более что нет никаких указаний о том, что там действительно имеется нечто стоящее. Я мог бы держать пари, что Селкирк, вывозя камни, приказал захватить и все остальное, представляющее интерес.

— Насколько точно вам известно место, где Селкирк производил свои раскопки?

Пинтер громко рассмеялся.

— Вас послушать, дитя мое, — так можно подумать, что одно из крупных археологических обществ прислало вас сюда, чтобы выпытать у меня необходимую информацию. Вы, вероятно, хотите сказать, что Тит Каскаден планирует заниматься научными изысканиями на Юго-Западе?

— Нет, — возразила она, не решаясь посмотреть на Элиаса. — Ни о чем таком я не знаю. Но, согласитесь, все это чрезвычайно интересно. Как подумаю — сначала экспедиция в самое сердце Калахари, обнаружившая прадревний корабль, затем эти камни повсюду в доме Каскаденов. Не смейтесь над тем, что у дамы от восторга даже мурашки пошли по телу.

Она знала, что выбрала самый верный тон, и Пинтер тотчас попался на удочку.

— Я мог бы, конечно, порассказывать вам истории… проклятье, если бы у меня был сивый мерин, так он точно подтвердил бы мои слова! — Он засмеялся, Элиас и Сендрин из вежливости поддержали его.

— Вы знаете то место, где Селкирк производил свои раскопки? — повторила она свой вопрос, надеясь, что ее прямота не возбудит вновь его подозрений.

— Подождите, — произнес Пинтер и встал. Он подошел к шкафу, дверца которого держалась на одной петле, и порылся в нем. Элиас под столом стукнул Сендрин по коленке и сделал знак глазами. Она улыбнулась ему, пожав плечами.

Через некоторое время Пинтер вытащил из шкафа стопку бумаг — это были карты, над которыми, по-видимому, поработала непогода. Он бесцельно перелистывал их, затем обрадовано поднял брови и выдернул одну из карт. Улыбаясь, он повернулся к своим гостям.

— Если этого требуют ваши уважаемые мурашки, пожалуйста, держите вот это. Места раскопок Селкирка обозначены вот на этой карте.

Пальцы Сендрин начали дрожать, когда она взяла карту в руки.

— Вам она больше не нужна?

— Если она может поспособствовать достижению такой достойной уважения цели — доставить вам удовольствие, — почему тогда она должна покрываться плесенью у меня в шкафу? Я слишком стар, чтобы принять на себя еще и груз загадок прошедшего столетия. То, что вы видели снаружи — эти раскопки, — это мое последнее дело. Однажды я замертво упаду в одну из этих ям, и все, что останется сделать другим, — это насыпать в нее достаточное количество песка, чтобы гиены не подавились моей жесткой кожей.

Сендрин робко приподняла уголки рта. Нерешительность должна была больше понравиться ему, чем преувеличенное веселье.

— Карта принадлежала самому Селкирку, — сказал Пинтер. — Я нашел ее в его документах через несколько лет после его смерти. Посмотрите внимательно. Вы найдете там его пометки, — и после короткой паузы он добавил: — И если старому Каскадену стукнет в голову идея отправиться к могилам сокровищ, тогда, черт его побери, отдайте ему эту вещь! Он наверняка удвоит вашу зарплату. Выпейте бокал вина за мое здоровье, где бы я к тому времени ни находился.

— Вы очень любезны, профессор Пинтер.

— Расскажите об этом моим рабочим в лагере. Возможно, они придерживаются иного мнения.

Элиас протянул руку к карте, но Сендрин сделала вид, что не заметила этот жест, и оставила карту у себя. Она спросила профессора:

— Как обстояли дела у Селкирка после его возвращения из Калахари? Он сразу после этого начал строительство дома в районе Ауасберге?

— Нет, — покачал головой Пинтер. — Работы над домом начались раньше, за два или три года до его возвращения.

Сендрин обдумала услышанное и с удивлением пришла к выводу, что это противоречило записям в дневнике Селкирка. Но Пинтер мог и не знать всех подробностей.

На всякий случай она переспросила:

— Вы знаете об этом совершенно точно? Согласно тем документам, что я нашла в библиотеке, дом начал строиться после того, как Селкирк завершил раскопки в Калахари.

Профессор продолжал настаивать.

— Нет-нет, я в этом полностью уверен. Я знал еще некоторых из старших рабочих и одного из архитекторов, принимавших участие в строительстве. И я знаю, что они начали свои работы задолго до того, как Селкирк свернул свою экспедицию.

Если все действительно было именно так, тогда что-то не сходилось. Она еще не могла разобраться, что именно, — слишком много появилось новой информации, — но что-то подсказывало ей, что она вот-вот должна наткнуться на нечто действительно важное.

— Я правильно вас поняла? — она цеплялась за последнюю надежду. — Селкирк оставался еще несколько лет в пустыне, а дом тем временем уже строился?

— Так оно и было. — Могло ли это означать, что была и вторая экспедиция в Калахари, проводившаяся настолько тайно, что Селкирк не доверил информацию о ней даже собственному дневнику?

— А вы разве не знали, что Селкирк приказал встроить в дома найденные древние предметы много позднее? — спросил Пинтер.