Елена Артамонова - Призраки рядом с тобой

— А если хранить это дома?

— Пошло. Где таинственность, конспирация? Виктория, ты стала бы хранить секретные материалы в тумбочке у кровати? Дом на перекрестке Кутузовской и Пионерской еще не отремонтировали?

Петька отрицательно замотал головой. Зизи щелкнула пальцами обеих рук

— Отлично! Башня над домом и станет резиденцией неустрашимых охотников за привидениями!

— Но почему там? — поинтересовался Ивойлов, мечтавший услышать новую сказочку. — Что, в башне геопатогенная зона?

Глаза у Зизи были крупные и совершенно невинные, она явно что-то задумала:

— В книге ничего не сказано о доме с башенкой. В этом его основное достоинство — наш штаб должен быть надежно защищен от всякой чертовщины, да и само место вполне романтично. Люблю простор, высоту. А ближайшая аномальная зона — это сквер с памятником Пушкину, про него написано: "Обратите внимание, на площадке перед фонтаном никогда не садятся голуби, будто бы избегая этого ничем не примечательного места".

Надо признать, Логинова была права. Монументальный "сталинский" дом, возвышавшийся на перекрестке двух главных улиц нашего города, давно привлекал к себе авантюристов среднего школьного возраста. Его жильцов расселили три года назад, поставив здание на капитальный ремонт. С тех пор оно ветшало, теряя стекла и штукатурку. Подъезды с парадными и черными ходами, многочисленные коробки магазинов, подвал и чердак с гордо возвышающейся над городом башенкой — необычная архитектура пустующего дома превратила его в идеальное место для развлечений. Естественно, взрослые строго-настрого запрещали нам туда наведываться, опасаясь бомжей и наркоманов, тусовавшихся в подвале. Прошлым летом вместе с Зизи и Петькой мы несколько раз проникали на запретную территорию, но на чердак слазить так и не удосужились.

Зизи высыпала на мою кровать груду хлама. Удивительно, сколько предметов могло уместиться в ее аккуратном рюкзачке! Проволочные рамки, самодельная доска для спиритических сеансов, свечки, какие-то блестящие шарики, кубики, веревочки, несколько карманных зеркал, компас, лупа, спички, фотоаппарат-"мыльница" — всего не перечислишь. Как пояснила главная охотница за привидениями, этот набор предназначался для выявления и исследования геопатогенных зон. Не понимаю, когда Логинова успела раздобыть столько барахла, если идея изучения паранормальных явлений возникла у нее утром, часа три-четыре назад? В последнюю очередь она бережно извлекла со дня рюкзачка фонарь, погладила его ребристую рукоятку и положила прямо на подушку. Мощный фонарь, настоящий маленький прожектор, служил предметом зависти всей нашей компании. Пробираться по темным лестницам, швыряя направо и налево сноп света, было действительно круто. Ради такого удовольствия стоило прогуляться в заброшенный дом.

Выйдя на улицу, мы запаслись продававшимся тут же, у самого подъезда, мороженым и отправились в путь. Жара превзошла худшие ожидания, и минут через пять я уже сожалела, что согласилась участвовать в игре. Пока мы бродили по городу, роняя на мягкий асфальт капли расплавленного мороженого, нормальные люди купались в прудах, фонтанах, ваннах или, сидя в тени зонта, наслаждались ледяной газировкой. Впрочем, зная упрямство и настойчивость Зинаиды Логиновой, можно было предположить, что выбора для нас не существовало — Зизи будто магнитом тянуло к заброшенному дому, а Петька, Сережка и я волей-неволей шли следом.

Проникнуть на территорию стройки оказалось несложно. Огораживающий ее бетонный забор кое-где покосился, и в образовавшиеся щели могли протиснуться далее довольно тучные субъекты. Дождавшись, когда улица обезлюдела, мы быстренько прошмыгнули за ограду. Дом производил унылое впечатление — разбитые ступени подъездов, заколоченные крест-накрест двери, закрытые ржавыми листами оконные проемы, плешивая штукатурка, из-под которой виднелась сетка дранок и почерневшие доски… Когда-то я приходила сюда за ржаным хлебом и рогаликами с корицей, которых почему-то не продавали в других булочных. Ностальгические воспоминания прервал Сережка Ивойлов — толкнув дверь крайнего от булочной подъезда, он обнаружил, что створки открываются вовнутрь. Прошмыгнув под перекрещивающимися досками, мы оказались в просторном полутемном помещении. Разбитые бутылки и тряпки под лестницей свидетельствовали о посещаемости дома.

— Бомжатник… — пробормотала Зизи, наморщив веснушчатый носик, — штаб охотников за привидениями должен выглядеть респектабельней. Может быть, на чердаке будет поуютнее?

Лестница с красивыми коваными перилами привела нас на последний, шестой этаж здания. Просторная лестничная клетка, три двери, сломанная детская коляска в углу, серый от пыли потолок… Ни люка, ни лесенки, ведущей на чердак, мы не обнаружили. Холод нежилого помещения пробирал до костей, и мы поспешили спуститься вниз. На улице нас встретили жара и солнце. Честно говоря, привычный зной оказался намного приятнее атмосферы брошенного, умершего дома. Неужели Логинова заставит нас обследовать остальные подъезды в поисках этого дурацкого люка? Запрокинув голову, я посмотрела вверх — прямо над нами возвышалась таинственная, недосягаемая башенка. Она имела два этажа — нижний, с множеством окон, и верхний, представляющий собой открытую всем ветрам беседку. Венчала башню высокая остроконечная крыша. Когда во время весенних каникул наш класс ходил в краеведческий музей, экскурсовод рассказывала и об этом доме. Оказывается, башенка была самой высокой точкой в нашем городке, с которой можно увидеть все его закоулки.

— Что, если проникнуть туда через булочную? — задумчиво произнесла Зизи.

Отогнув уголок ржавого листа, закрывавшего витрину, мы протиснулись внутрь булочной. Некогда знакомое помещение было неузнаваемо. Строительные леса перегораживали его вдоль и поперек, превращая в сложный, многоуровневый лабиринт. Узкие полоски света, пробивавшиеся сквозь щели, делали его еще более таинственным и запутанным. Пока мы глядели по сторонам, Логинова выбралась в подсобку, и оттуда послышался ее голос:

— Скорее сюда!

Не знаю, кто проектировал такие дома, но их планировка таила немало сюрпризов. Кто бы мог подумать, что одно из помещений магазина выходило прямо в подъезд жилого дома! Правда, подъезд оказался черным — узеньким, замызганным и жалким, совсем не похожим на парадные хоромы, по которым мы бродили минут десять назад. Логинова походила на взявшую след гончую. Не тратя времени на разговоры, она вихрем взлетела на шестой этаж и, не останавливаясь, вскарабкалась по металлической лесенке, ведшей к заветному люку. Навесной замок, болтавшийся в ржавых скобах, ее не остановил. Зизи извлекла из бокового кармана рюкзачка какую-то проволочку и, ловко орудуя ею, вскрыла замок за пару минут. Это произвело на нашу компанию сильное впечатление — до сих пор мы подобное видели только в кино.