Стивен Кинг - Противостояние

– Как ты думаешь, сможешь что-нибудь съесть? – спросил Ллойд.

– Да, пожалуй.

Ллойд обернулся к стоявшему позади него человеку.

– Роджер, пойди скажи Уитни или Стефани-Энн, чтобы они пожарили этому парню картошки и пару гамбургеров. Нет, черт, что я такое несу. Он ведь заблюет нам все здание. Суп. Пусть дадут ему супа. Хорошо, парень?

– Все, что угодно, – с благодарностью сказал Мусорный Бак.

– У нас здесь есть парень, – сказал Ллойд, – по имени Уитни Хорган. Когда-то он был мясником. Он – жирный мешок дерьма, но готовить умеет. В этом ему не откажешь! А здесь есть все. Когда мы сюда въехали, генераторы все еще работали, а холодильники были набиты до отказа. Чертов Вегас! Ну и местечко же здесь!

– Да, – сказал Мусорный Бак. Ллойд ему уже нравился, хотя он даже не знал, как его зовут. – Это Цибола.

– Чего-чего?

– Цибола. Город, который искали многие.

– Да, масса людей искало этот город, но большинство из них потом жалело, что нашло. Впрочем, можешь называть его, как тебе заблагорассудится. Похоже, ты совсем перегрелся, пока шел сюда. Как тебя зовут?

– Мусорный Бак.

Ллойду это имя, похоже, совсем не показалось странным. Он протянул Мусорному Баку руку. На кончиках пальцев все еще оставались исчезающие следы его пребывания в тюрьме Финикса.

– Меня зовут Ллойд Хенрид. Рад познакомиться, Мусор. Приветствую тебя на борту нашего корабля.

Мусорный Бак пожал протянутую руку, и ему с трудом удалось не разрыдаться от благодарности. Насколько он помнил, впервые за всю его жизнь кто-то протянул ему руку для рукопожатия. Он был на месте. Он был принят. Теперь в течение долгого времени он будет пребывать внутри . Ради этого он прошел бы в два раза более длинный путь по пустыне и сжег бы себе вторую руку и обе ноги.

– Спасибо, – пробормотал он. – Спасибо, мистер Хенрид.

– Черт возьми, братец, зови меня Ллойд.

– Ллойд. Спасибо, Ллойд.

– Так-то лучше. После того, как ты поешь, я тебя отведу наверх, в твою комнату. Завтра у тебя будет кое-какая работа. У главного, наверное, на тебя свои планы, но пока и без этого работы достаточно. Мы многое здесь вернули к жизни, но далеко не все. Команда наших ребят на Боулдер Дэм пытается полностью восстановить все электроснабжение. Другие работают над водопроводом. Еще у нас есть разведывательные отряды, мы приводим сюда от шести до восьми человек в день, но пока я тебя избавлю от этих подробностей. Похоже, ты так долго шел под открытым небом, что солнца хватит тебе на месяц вперед.

– Пожалуй, – сказал Мусорный Бак со слабой улыбкой. Он уже готов был отдать свою жизнь за Ллойда Хенрида. Собрав все свое мужество, он указал на камень, покоившийся во впадинке на ллойдовской шее. – Это…

– Да, все парни, кто обладает кое-какой властью, носят его. Это была его идея. Это черный янтарь. Не совсем камень. Что-то вроде нефтяного пузыря.

– Я имею в виду… красный свет. Глаз.

– Тебе он тоже кажется глазом? Это щель. Особый подарок от него . Я далеко не самый крутой парень из его людей. Но я… черт возьми, по-моему, можно сказать, что я его талисман. – Он пристально посмотрел на Мусорного Бака. – Может быть, ты тоже? Кто знает? Уж во всяком случае, не я. Он скрытный, Флегг. Но так или иначе, о тебе он говорил нам особо. Мне и Уитни. Это на него не похоже. Слишком много приходит сюда, чтобы замечать каждого в отдельности. – Ллойд выдержал паузу. – Хотя, если он захочет, он все сможет. По-моему, он видит насквозь любого из нас.

Мусорный Бак кивнул.

– Он может творить чудеса, – сказал Ллойд слегка хриплым голосом. – Я видел. Не хотел бы я быть одним из тех, кто против него.

– Да, – сказал Мусорный Бак. – Я видел, что случилось с Малышом.

– Каким малышом?

– С парнем, с которым мы были вместе, пока не поднялись в горы. – Он поежился. – Не хочу говорить об этом.

– О'кей, парень. А вот, наконец, и твой суп. Уитни-таки положил тебе гамбургер. Тебе понравится. Этот парень готовит прекрасные гамбургеры. Постарайся, чтобы тебя не вырвало, О'кей?

– О'кей.

– Ладно, у меня есть еще дела. Если бы мы мой старый дружок Поук мог бы увидеть меня сейчас, он не поверил бы своим глазам. Еще увидимся.

– Конечно, – сказал Мусорный Бак, а потом добавил робко: – Спасибо, спасибо за все.

– Не говори спасибо мне, – дружелюбно сказал Ллойд. – Скажи спасибо ему .

– Я так и делаю, – сказал Мусорный Бак. – Каждую ночь. – Но он разговаривал с самим собой.

Ллойд уже шел через вестибюль, беседуя с человеком, который принес суп и гамбургер. Мусорный Бак проводил их взглядом, а потом жадно накинулся на еду и съел почти все. Он чувствовал бы себя прекрасно, если бы взгляд его не упал на тарелку. Это был томатный суп, и его цвет был цветом крови.

Он отодвинул тарелку в сторону. Внезапно его аппетит исчез. Очень просто было сказать Ллойду Хенриду, что не хочешь говорить о Малыше, но гораздо труднее было перестать думать о том, что с ним случилось.

В безоблачный теплый денек, когда они ехали по I-70 из Голдена прямо на Скалистые горы. Малыш отказался от пива ради бутылки виски «Ребел Йелл». Еще пара бутылок, аккуратно упакованных в пакеты из-под молока, стояла между ними. Несколько раз Малыш замечал, что хотел бы ссать «Ребел Йелл», если б мог. Потом спрашивал у Мусорного Бака, верит ли тот в эти штучки-дрючки. Мусорный Бак, бледный от страха и все еще с похмелья после вчерашних трех банок пива, говорил, что верит.

Даже Малыш не мог ехать по этим дорогам со скоростью девяноста миль в час. Он снизил скорость до шестидесяти и пробормотал сквозь зубы что-то нелестное о трахнутых горах. Потом он просиял:

– Когда мы доберемся до Юты и Невады, мы наверстаем потерянное, Мусорок. Эта красотка по ровному шоссе может выдавать сто шестьдесят. Веришь в эти штучки-дрючки?

– Это прекрасная машина, – сказал Мусорный Бак с улыбкой больной собаки.

– А ты думал. Он отхлебнул «Ребел Йелл», запил пепси-колой и завопил: – ЙАХОООУУУ!

Через некоторое время скорость упала с шестидесяти до сорока. Потом до тридцати. Малыш постоянно матерился сквозь зубы. «Форд» петлял среди мертвых машин, которых становилось все больше и больше.

– Что за хренотень ? – ярился Малыш. – На хрен они сюда притащились? Решили сдохнуть на высоте десяти тысяч футов, так их мать? Эй вы, мудозвоны, прочь с дороги! Слышите меня? Убирайтесь с дороги!

Мусорный Бак съежился от страха.

Они завернули за поворот и наткнулись на ужасный затор из четырех потерпевших аварию машин, который полностью блокировал ведущие на запад полосы I-70. Труп, залитый засохшей кровью, лежал раскинувшись на дороге лицом вниз. Рядом с ним валялась сломанная кукла Чэтти-Кэти. Слева затор нельзя было объехать из-за шестифутового забора. Справа был обрыв.