Стивен Кинг - Противостояние

«Ну вот, это он. Сейчас я увижу его лицо».

Неожиданно артрит стал причинять ему больше страданий. Боль была непереносимой. Словно из него вынули все кости, а образовавшиеся пустоты заполнили битым стеклом. И все же, когда каблуки остановились напротив его камеры, он повернул голову, и на лице его играла заинтересованная, выжидательная улыбка.

– А, так вот вы какой, – сказал Глен. – Вовсе не такой уж бука, как мы думали.

По другую сторону решетки стояло двое человек. Флегг был справа. На нем были синие джинсы и белая шелковая рубашка, мерцавшая в свете тусклых ламп. Он улыбался Глену. За ним стоял человек ниже его ростом и без улыбки на лице. На шее у него был надет черный камень с красной щелью.

– Хочу вам представить моего помощника, – сказал Флегг, хихикнув. – Ллойд Хенрид, познакомься с Гленом Бэйтменом, социологом, членом Комитета Свободной Зоны и последним оставшимся в живых представителем интеллектуального фонда Зоны, с тех пор, как Ник Андрос умер.

– Рад встретить вас, – пробормотал Ллойд.

– Как ваш артрит, Глен? – спросил Флегг. Тон его был соболезнующим, но в глазах сверкало открытое ликование.

Глен быстро сжал и разжал пальцы, улыбаясь Флеггу в ответ. Никто никогда не узнает, каких усилий стоила ему эта улыбка.

«Внутренние свойства глины!»

– Прекрасно, – сказал он. – Гораздо лучше, благодаря ночлегу под крышей. Спасибо вам.

Улыбка Флегга слегка потускнела. Глен уловил промелькнувшее по его лицу выражение удивления и гнева. Или страха?

– И я решил отпустить вас на свободу, – сказал он резко.

Сияющая улыбка вновь заиграла на его лице. Ллойд удивленно охнул, и Флегг повернулся к нему.

– Так ведь, Ллойд?

– Ну… конечно, – сказал Ллойд.

– Ну что ж, прекрасно, – весело сказал Глен. Он чувствовал, как артрит вгрызается в его суставы.

– Вам дадут небольшой мопед, и вы сможете отправиться обратно домой.

– Разумеется, я не могу отправиться домой без моих друзей.

– Разумеется, нет. Все, что от вас требуется, это попросить меня. Встать на колени и попросить.

Глен искренне расхохотался. Он откинул голову и смеялся долго и громко. Пока он смеялся, боль в суставах значительно уменьшилась. Он почувствовал себя лучше, сильнее и снова овладел собой.

– Ну, ты и кадр, – сказал он. – Я знаю, чем тебе помочь. Найди-ка ты большую кучу песка, возьми в руки молоток и набей весь этот песок прямиком себе в задницу, а?

Лицо Флегга потемнело. Улыбка исчезла. Глаза его, раньше напоминавшие своим цветом камень на шее Ллойда, теперь приобрели желтый оттенок. Он протянул руку к засову на двери камеры. Раздалось электрическое гудение. Искры засверкали у него между пальцев. Засов, черный и дымящийся, упал на пол. Ллойд Хенрид вскрикнул. Темный человек схватился за решетку и отодвинул дверь в сторону.

– Прекрати смеяться.

Глен засмеялся еще громче.

– ПРЕКРАТИ СМЕЯТЬСЯ НАДО МНОЙ!

– ДА ТЫ ЖЕ НИЧТОЖЕСТВО! – сказал Глен, утирая слезы и все еще хихикая. – Ой, извините меня… а мы-то так тебя боялись… придавали тебе такое значение … я смеюсь и над нашей глупостью, а не только над тобой…

– Пристрели его, Ллойд. – Флегг повернулся к своему соседу. Лицо его исказилось. Пальцы его скривились, как клыки хищника.

– Ну так убей меня сам, раз уж собрался, – сказал Глен. – Ты ведь можешь. Дотронься до меня пальцем и останови мое сердце. Соверши перевернутое крестное знамение и награди меня мозговой эмболией. Извлеки молнию вон из той розетки и разруби меня пополам. Ой, Господи… Господи помилуй… я себе живот надорву…

Глен рухнул на койку и стал кататься из стороны в сторону, сотрясаемый неудержимым хохотом.

– ПРИСТРЕЛИ ЕГО! – прогрохотал темный человек.

Бледный, трясущийся от страха, Ллойд вытащил из-за пояса револьвер, чуть не уронил его, а потом попытался прицелиться в Глена. Ему пришлось взять револьвер обеими руками.

Глен смотрел на Ллойда, по-прежнему улыбаясь.

– Раз уж вы собрались стрелять в кого-нибудь, мистер Хенрид, то пристрелите его.

– Давай же, Ллойд.

Ллойд спустил курок. В замкнутом пространстве выстрел прозвучал оглушительно. Пуля выбила кусок бетона в двух дюймах от плеча Глена, срикошетила и вылетела из камеры.

– Откуда у тебя руки растут? – завопил Флегг. – Пристрели его, идиот! Пристрели его! Он же стоит прямо перед тобой.

– Да я пытаюсь…

На лице у Глена по-прежнему играла улыбка. Он лишь слегка вздрогнул от звука выстрела.

– Повторяю, раз уж вы собрались стрелять, то пристрелите его. В нем ведь нет ничего человеческого. Как-то в разговоре с другом я назвал его последним волшебником рациональной мысли, мистер Хенрид. Это оказалось даже более справедливым, нежели я предполагал. Но сейчас его чары оставляют его. Они ускользают от него, и он знает об этом. И вы тоже об этом знаете. Пристрелите его сейчас и избавьте нас от массового кровопролития и убийства.

Лицо Флегга стало очень спокойным.

– Хорошо, пристрели одного из нас, Ллойд, – сказал он. – Я вызволил тебя из тюрьмы, когда ты умирал от голода. А такие парни, как он, хотят запихнуть тебя обратно. Маленькие человечки, которые много говорят.

Ллойд сказал:

– Мистер, вам меня не одурачить. Рэнди Флегг говорит правду.

– Но он лжет. И ты знаешь, что он лжет.

– Он сказал мне больше правды, чем кто бы то ни было за всю мою вшивую жизнь, – сказал Ллойд и трижды выстрелил в Глена. Глена отбросило назад и изогнуло, как тряпичную куклу. Кровь хлестнула из ран. Он ударился о койку, тело его подскочило и скатилось на пол. Он с трудом приподнялся на одном локте. – Все в порядке, мистер Хенрид! – прошептал он. – Вас нельзя за это винить.

– ЗАТКНИСЬ, СТАРЫЙ БОЛТУН! – закричал Ллойд. Он выстрелил еще раз, и лицо Глена Бэйтмена исчезло. Еще раз – и тело безжизненно подпрыгнуло. И еще раз. Ллойд плакал. Слезы катились по его сердитому, загорелому лицу. Он вспоминал кролика, который съел свои собственные лапы. Он вспоминал Поука и людей из «Конни». Он вспоминал Джорджа, которому они залепили рот скотчем. Он вспоминал тюрьму Феникса, крысу и Траска. Он вспоминал, как нога Траска показалась ему кентуккийской жареной курицей. Он снова спустил курок, но револьвер только щелкнул.

– Хорошо, – мягко сказал Флегг. – Хорошо. Отличная работа, Ллойд. Отличная работа.

Ллойд уронил револьвер на пол и отшатнулся от Флегга.

– Не прикасайся ко мне! – закричал он. – Я не ради тебя это сделал!

– Нет, ради меня, – нежно сказал Флегг. – Ты можешь думать иначе, но на самом деле это так. – Он протянул руку и сжал черный камень на шее у Ллойда. Когда он снова разжал руку, камня уже не было. На его месте висел маленький серебряный ключ.