Елена Кипарисова - За секунды перед бурей

Эдриан вначале замешкался, взвешивая про себя все за и против, а потом утвердительно кивнул.

— Да. Думаю это вполне возможно. У меня никогда не было друзей, так что это будет любопытно.

— Любопытно? Думаю, ты прав. Я еще никогда так не общалась с вампирами при этом, не называя их кровожадными монстрами. Это будет довольно тяжело. Тебе тоже, наверное, нелегко разговаривать с закуской?

Вампир рассмеялся. Между нами больше не было никакой скованности. Каждая фраза больше не воспринималась в штыки. Мне было с ним легко, как с парнем-одноклассником. Словно нас не разделяла пара веков и совершенно разные жизненные концепции. Он и я спрятали свою надменность и осторожность и, наконец, могли побыть собой, хотя бы только здесь, рядом друг с другом.

Мы стали проводить много времени вместе. То, гуляя в саду, допоздна засиживаясь в гостиной перед телевизором. Родители как мои, так и его, были рады сложившейся ситуации и вполне возможно уже мылено готовились к предстоящей свадьбе. Мама при каждой встречи весьма недвусмысленно мне улыбалась, а миссис Ньюбелз все чаще подмигивала и любой ценой старалась оставить нас с парнем наедине. Все же мои попытки убедить их в заблуждении, оканчивались полным провалом. Так что один раз я даже случайно подслушала разговор двух женщин, сравнивающих особенности человеческой и вампрской свадьбы и пытающихся совместить традиции обеих сторон в одном ритуале. Мне оставалось лишь качать головой и надеяться, что ситуации выправиться сама собой и дамы, в конце концов, простят мне мой поступок и не осудят мое бегство, а может, в чем-то даже поймут меня. Кроме того, мне будет уже все равно. Я начну совершенно другую жизнь.

В какой-то мере дружбы между нами мне было мало. С каждой минутой я привязывалась к нему все сильнее. Он не был похож на моих друзей, он не был похож ни на кого. Внешне выглядевший как подросток, он каждый раз удивлял меня своим жизненным опытом, говоря о таких вещах, которые знает не каждый взрослый. Меня удивляла та легкость, с которой он рассказывал о прошедших веках, словно они для него ровным счетом ничего не значили. Я, затаив дыхание, слушала его истории о жизни в Англии, о гувернантках и светских балах. О первых автомобилях и первых кинотеатрах. О порядках, которые теперь в 21 веке казались мне просто дикими. В свою очередь я расспрашивала его обо всем, что касалось вампиров. Такие разговоры больше напоминали короткий блиц-опрос, потому что парень с неохотой говорил об этой стороне своей жизни, и отвечал односложно, а порой совсем молчал, пытаясь сменить тему разговора на что-то более позитивное. Но моей настойчивости можно было позавидовать, я не отступала, пока не получала ответ.

— Вы чувствуете боль?

— В основном нет, а также холод, жар и щекотку.

— А с девушкой…

— Без интимных подробностей.

— Хорошо. Как часто вам приходится питаться?

— Раз в три дня.

— А что со сверх-способностями? Левитация? Телепатия?

— Я похож на икс-мена?

— Ну не знаю, я еще не видела тебя в коже.

— Вы пьянеете от спиртного?

— Нет. Алкоголь также не разрушает нашу печень. Вообще-то она давно уже не функционирует.

— Мэрлин Мэнсон на самом деле вампир?

— Нет просто очередной псих. У вампиров есть негласный закон, мы не можем себя афишировать.

— Энн Райс пишет о вас правду?

— Только то, что мы все поголовно красавцы.

— Кто, по-твоему, самый лучший вампир — Лестат или Луи?

— Думаю, Блейд заткнет их всех за пояс.

Мы могли продолжать так до бесконечности. Но дата моих выпускных экзаменов неминуемо приближалась, и мне все-таки пришлось взяться за ум и сесть за учебники. Это было просто невозможно, когда вампир весь день крутился рядом и отвлекал. Когда мое терпение подошло к концу, и я готова была кинуть учебник алгебры ему в след, вдруг обнаружилось, что из него мог получиться неплохой репетитор. В итоге он стал тратить часы, пытаясь помочь мне с экзаменами. Раньше я неплохо справлялась с учебой сама, но рядом Эдрианом я чувствовала себя невероятно глупой, напрочь забыв все, чему меня учили до этого.

Порой он требовал слишком много. Превращаясь в строгого преподавателя, так вживаясь в свою роль, что я чувствовала себя рядом с незнакомым человеком, которому платили за мои мучения. Он подтягивал меня по всем предметам, поражаясь слабой образовательной базе в современных школах. Казалось, не было предметов, в которых он не был лучшим. Физика, алгебра, тригонометрия, химия. Но самые горячие споры касались литературы. Я почти сразу поняла, что наши взгляды на произведения являются диаметрально противоположными. Мой юношеский максимализм и его вековой опыт никак не могли прийти к консенсусу, сталкиваясь и становясь причиной настоящих дебатов. 'Война и Мир', 'Преступление и Наказание', 'Анна Каренина'. Я имела свое мнение о каждом из этих шедевров, когда же Эдриан слишком трепетно относился к классике и любая иная трактовка, помимо его, приводила вампира в ужас. Вот почему он никогда не уступал мне в споре.

- 'Луч света в темном царстве', - возмущалась я, когда мы проходили пьесу Островского 'Гроза', - и это тот человек, который решению всех навалившихся проблем предпочел банальный прыжок в реку?

— Она не видела иного выхода. Женщина была предана другими и больше не видела своего места в этом 'темном царстве'.

— Так если я вдруг решу покончить жизнь самоубийством от тяжелой женской судьбы, ты пожелаешь мне удачи и помашешь в след ручкой?

— Не утрируй Теона. — Когда он называл меня полным именем, это означало лишь одно — он был зол. Страшно зол. А так он лишь пытался подчеркнуть нашу разницу, как в возрасте, так и в социальном положении. К чему ложь, в такие минуты я действительно чувствовала себя глупой девчонкой, рядом с мудрым мужчиной, который как минимум годился мне в отцы. Я ненавидела такие моменты. Он словно унижал меня этим, показывая свое превосходство.

Новым испытанием для нас стала подготовка к экзамену по алгебре. Все начиналось с того, что цифры страшно пугали меня, особенно когда они перемешивались с буквами и безумно путались. В школе я находила в себе силы справляться с этой проблемой, тратя все свободное время на практику. Но здесь, в особняке вампиров, вся эта усидчивость разом покинула меня, особенно когда Эдриан стал запрещать мне подглядывать в ответный лист.

— Ну почему ты поставила эту цифру? Как ты вообще считала? — возмутился вампир в один из пасмурных дней, когда мы решали очередные задания по алгебре. Эдриан был строгим учителем, который не слушал мои мольбы о пощаде. — Ну, как ты получила такой результат.

Я лишь невинно улыбалась и хлопала ресницами. Конечно, можно было пересчитать все еще раз и быть повнимательнее, перед тем как давать вампиру на проверку, но упустить возможность позлить его я просто не могла. Было забавно видеть, как бессмертное существо злиться из-за неправильно решенного примера.