Дзиньштейн - Ещё один человек

Одна загвоздка. Как все это сделать? Нет, я понимаю, что все это, наверное, не сложно… Вот только сделал бы это кто за меня… не, дружок – все сам. В конце-то концов – не такое это сложное дело, должен справиться… должен.

Решив отложить это на вечер…дел много! Господи, как много вдруг навалилось дел! Я же сам себе хозяин! Я никому ничего не должен! Но сам себе постоянно говорю – скорее должен то, скорее должен се… и все – должен, должен, должен, и все – скорее, скорее… бля, скорее!!! Я ж за деньги никогда так не пахал… Хотя… наверное, так и есть – сейчас моя зарплата дороже денег.

Надо ехать выбирать все из магазина. А то потом или растащат, или упырей прибавится. Даа еще эти… хищники. Меня передернуло, как вспомнил, аж мороз по спине. Ведь – чуть не уебал меня, сволочь такая. Так, значит – в магазин… Но сначала…

Вспомнил еще раз, как неудобно мне было в коридоре магазина, как туго пришлось при зачистке дома, как уперся ствол в крышу, когда я хотел сбить хищника… и решился. Через полчаса все было готово, зажав в тиски, болгаркой, обрезал ствол ружья почти в половину. Потом, вспомнив что углядел в книжке – как мог подровнял плоскостью диска торец ствола – а то вдаль никуда не попасть будет. Получилось вроде ровно… Собрал ружье, примерился – а чего, удобно… Но потом подумал… да и обрезал приклад. Мол, так лучше. Получилось что-то вроде старинного пистолета. Колечко, за которое цепляют ремень, я из обрезка приклада выкрутил, и в получившуюся рукоятку вкрутил. Пистоль получился внушительный.

Выйдя во двор, попробовал прицелиться… и сразу страшно пожалел о содеянном. Целиться без приклада оказалось практически невозможно, с одной руки я бы, пожалуй, попасть в голову упыря смог бы метров с двух только… ну, справедливости ради – я и до того уверенно попадал не больше чем метров с пяти. И все же… с другой стороны – в тесном помещении станет гораздо удобнее.

Поигравшись, приноровился кое-как – но, конечно, дал я маху… С расстройства (и для пробы) – убил мешок с мусором, метров с шести – грохнуло гораздо сильнее, сноп пламени впечатлил… но и отдача… ствол закинуло вверх, хотя я и был готов, держал крепко. Впрочем, попал… но голова упыря-то – раза в три меньше этого мешка! Да, дела… Ну, да – чего уж теперь. Так. Надо ехать за хабаром. А потом – заехать… домой… ну, то есть – на квартиру. Забрать швейную машинку – надо пошить всякое снаряжение – а то не всегда удобно все таскать, как есть. При воспоминании о доме что-то снова тихонько кольнуло… но уже гораздо слабее. И я быстро это загасил – мол, нечего! Дел полно.

Первым делом, наплевав на все прочее – поплелся и переснарядил пустые гильзы. Пришлось допользовать почти все свинцовые пули – остается картечь и дробь. И если картечь, наверное, еще как-то пойдет, то дробь уже не внушает. Придется переплавить, и отлить пули. Тем более – в найденной в Жигулях сумке обнаружилось приспособление, с помощью книги опознанное как «самодельная пулелейка». Но это уже вечером.

Подошел к жигулю… да, отлеталась моя ласточка. Окно разбито, на лобовом трещины – это я так башкой в него прилетел, что ли? Крыша разодрана в хлам… А не пора ли сменить машину? Везти-то надо много… конечно, все что портится – я оставлю там, разве всякой вакуумной упаковки наберу, да копченостей. Ну, картошку-капусту… в подвал сложу. Кстати… а если картошку посадить? Скоро же земля оттает… ага, и лук тоже можно. Лук даже можно и так – еще в детском садике мы сажали луковицу в стакан с водой и растили, хвастаясь у кого быстрее растут зеленые перья. А потом «с удовольствием» ели эти «витамины»…

Интересно, чего еще можно посадить? …и еще мне вот интересно – а чего еще я могу вспомнить? Ведь, получается – мне много чего надо вспомнить… иначе мне придется очень, очень грустно.

Жаль вот только – нельзя вспомнить то, чего ты не знаешь. Например, как правильно стрелять – потому как – безуспешная попытка убить относительно безопасных и неподвижных упырей не вдохновляла. Эх, ну кто ж мне раньше-то не давал – ну хоть бы с пневматикой побаловаться… кстати – а это ведь идея! Почему бы мне не раздобыть пневматический пистолет – и тренироваться? Так, обдумать надо… Но – потом.

А сейчас… сейчас я подошел к ЗиЛкам. Ох, блин… а что делать-то? Поливалки, естественно, остаются – это мой водный запас. Трактора вообще не в счет. Не умею я. А вот три уборочных… все с отвалами для снега… это хорошо. Наверное, таким – можно и пробку распихать? Ну, если не сильная такая пробка. На них стоят бункеры для посыпания дорог солью и песком… Не очень-то подходят, ващета. Грузить добро некуда. Нет, эти машины не подойдут. На них хорошо поехать на разведку куда, дорогу пробить. Ну, бункер из-под песка можно приспособить…

Но не сейчас. Некогда. Значит что? – значит, надо искать машину для вывоза добра из магазина. А на чем туда привозят? А на всяких ГАЗелях. Вот на них и вывозить надо. Стало быть, надо отыскать ГАЗель или типа того авто. Вздохнув, глянул на свою жигуленку – придется на ней ехать – да там и оставить. Некому же за руль сесть – я один. Некому… Один… Словно сквозняком внутри пронесло. Плохо одному-то. И прикрыть жопу некому, и помочь некому. Ладно, нечего стонать – значит, оставлю жигуля. Ничего.

Перед выездом все же разобрался с блоками питания, решив не мудрствовать – повозиться побольше с проводами, включая-выключая. Час где-то позаряжал их, заодно пообедав. По-быстрому соорудил из всякого хлама, политого отработкой, которой целый бак нашелся в углу двора, костер. Газ надо экономить, да и плиту еще надо раздобыть. На улице, правда, стало неуютно – пошел дожде-снег, потянуло сырым питерским сквозняком. Пока готовил, промок и замерз. Тем приятнее было забраться в дом, где было сухо и относительно тепло, и пообедать. Сготовил себе , как у нас шутили – пищу настоящих дятлов – «смоченную слюной древесную долбонину».

То есть, разведенное кипятком быстрорастворимое пюре, плюс разогретая на костре банка тушенки. С тушенкой, правда, вышел конфуз, едва не закончившийся печально для меня. Сдуру я бросил банку в костер прямо так. И, естественно, она сильно нагрелась – что стоило мне обожженных пальцев. Выкатив ее палкой из углей, взял рукавицы и нож, решив вскрыть. Наставил острие, ударил по рукоятке… Струя раскаленного жира, с шипением и свистом пронеслась мимо морды, частично влетев по руке в рукавице, которой держал нож. Это-то и спасло половину морды и глаз от ожога, пожалуй. Рукавица тут же промокла и обожгла руку – я ее смахнул, отбросив и банку, зашипев и заматерившись от боли. Такую-то мать! Долбоеб! Ну, неужели нельзя было вспомнить – ребята всегда, разогревая тушенку в костре – открывали банку ДО – и ставили в костер уже открытой, а доставали в лагере – старыми пассатижами, а на походах – заранее накручивали открытую на три четверти крышку на палочку, или еще как изловчались.