Крис Грин - Царство полуночи

Очистка памяти…

Доун застонала. Где-то в глубинах разума еще шла борьба, но взгляд вампира, такой властный…

Пол провел кончиками пальцев по ее шее, и Доун вдруг узнала о нем все: сначала он был мальчиком на побегушках в киностудии, выполнял мелкие поручения таких знаменитостей, как Мики Руни и Джуди Гарланд. Потом симпатичного юношу заметила жена продюсера и пристроила статистом в фильмы мужа. Вскоре он получил роль второго плана, после которой его карьера пошла вверх. Он стал звездой и занял достойное место рядом с Роком Хадсоном и Фрэнком Синатрой.

А потом настало время, когда ему перестали предлагать роли, хотя выглядел он по-прежнему великолепно. Объясняли это тем, что с ним хлопот не оберешься.

Вскоре Пол встретил Его. Доктора. Доктор спас угасающую звезду, дал актеру новую жизнь, наделил его вечной славой.

Аспен задержался в Подземелье дольше остальных, потому что Доктор постоянно совершенствовал технологию создания вампиров. Соответственно, в Верхнем мире — под именем Пола Аспена — он тоже смог остаться надолго, потихоньку «состаривая» себя при помощи грима. Его очередная жизнь среди людей подходит к концу, скоро он вернется в Подземелье… очень скоро…

Завершив свой безмолвный рассказ, Пол Аспен склонился над Доун. Вампир источал необычный запах. Девушка вдохнула экзотический аромат и мгновенно уснула.

— Через меня ты прикоснешься к бессмертию. Отдать мне свою кровь — большая честь. Я хочу быть первым. Хотя ты забудешь об этом эпизоде, ты в конечном счете попадешь в Подземелье. Там настоящий рай! И красота. Вечная красота. Там нет земных проблем… — Сверкнула улыбка. — Ты привыкнешь к нам.

Он дотронулся до ключицы, и Доун растаяла — ее тело знало одно утешение и безумно нуждаюсь сейчас в любимом лекарстве.

Внезапно через сон-кошмар легким облачком промелькнуло два имени.

Мэтт.

Иона.

Она попыталась их прогнать, но это оказалось даже труднее, чем избавиться от ментальной защиты, которая продолжала действовать автоматически и не давала Полу полностью завладеть сознанием Доун.

Ладонь актера поглаживала шею Доун, напряженно, сексуально, ускоряя темп. Девушку охватила сладкая истома.

— Ну же, не грусти, — сказал Пол. — Говорят, у тебя пропал отец, а мать причинила много горя. Твоя жизнь, такая короткая, — сплошная борьба. Позволь мне снять этот груз, лишь на одну ночь.

Утопая в глазах вампира, отзываясь на настойчиво-нежные ласки, Доун искренне верила, что он решит ее проблемы, а заодно и проблемы всего человечества. Он обещал — значит, сделает.

Сквозь полудрему она осознала, что Пол перестал ее гладить. Он с неподдельной заботой посмотрел на девушку и привлек к себе. Она медленно откинула голову назад и подставила ему шею. Вены маняще пульсировали под кожей.

Он успокоит все ее страхи, и все, конечно же, обойдется.

— Можно? — В глазах Пола Аспена вспыхнуло пламя.

Ментальный барьер дрогнул и уступил натиску противника. Доун осталась без защиты, готовая подчиниться любому желанию вампира.

— Можно, — прошептала она.

И он начал перевоплощение.

Доун хотела закричать, но звук застрял у нее в горле. Слишком поздно.

Жутко урча, тварь принимала свой истинный облик со скоростью урагана — совсем как Робби. Пол Аспен превратился в фантастическое светящееся чудовище. Девушка оцепенела, а монстр продолжал ее искушать и уговаривать.

К ней тянулся бесформенный серебристый туман, бывший некогда телом. Он знал все ее мечты и слабости. «Ты любима, — шептала призрачная дымка, — ты счастлива…» Пол Аспен соблазнял ее не понятными, осязаемыми образами, как Робби Пеннибейкер, нет! Он сулил нечто прекрасное, заманчивое, сокрытое тенью, недоступное взору, но стоит ей…

С трудом сдерживая крик — то ли победы, то ли поражения, — Доун напряженно замерла, ощутив прикосновение вампирских клыков к шее. Монстр прокусил тонкую кожу и впился в яремную вену. Девушка выгнула спину и судорожно вцепилась в траву.

— О Госсс… — Леденяще-горячий, густой, кошмарный воздух скользнул между пальцев, как вода.

Голова раскалывалась, словно под ударами тысячи кулаков. Чьи-то невидимые руки шарили в мозгу, перебирали хранящуюся там информацию. Вампир высасывал кровь, все плыло перед глазами. Доун чувствовала, что теряет часть себя, хотела хоть за что-то ухватиться, попыталась выстроить ментальную защиту, но… безрезультатно.

Какую ошибку она совершила! Самую большую ошибку в ее жизни…

О-о-о…

Вампир жадно и исступленно припал к ране на шее. Охотница непроизвольно толкнула тварь, но руки прошли сквозь пустоту. Снаружи слышалось яростное животное урчание, а внутри пульсировали волшебные слова: «Красавица. Богиня. Покой. Любимая».

Небо потемнело. Погасли звезды. Жизнь вытекала из нее, капля за каплей… Умиротворение… Никакой… боли… Доун сомкнула веки. Дыхание остановилось. Наконец вампир отпустил ее. Времени больше не существовало. Мир замер. Тишина. Пол не обманул. Благословенная пустота.

Она почувствовала прикосновение к горлу. Пальцы были настоящие, теплые. Теперь в них текла ее кровь. Сочащаяся, воспаленная рана на шее затянулась.

— Прежде, чем мы попрощаемся, милая Доун, — раздался нормальный голос Пола Аспена, — прими мою искреннюю благодарность. Правда, выпил я не так уж много, хотелось бы еще. Зато я был первым. Я всегда первый. — Он издал смешок. — И чем бы мне ни пришлось за это расплачиваться, оно того стоит! Впрочем, после моего укуса вампиром ты не станешь. Ты даже не вспомнишь, что произошло.

Доун попробовал выставить ментальный барьер, но он провалился в никуда.

«Голос… Голос…» — непрерывно думала Доун.

Какая неосторожность!

Вампир опустил ей на лоб ладонь. Мерцающие звезды — последнее, что мелькнуло в памяти.

В голове глухо стучало: тук-тук-тук…

Доун проснулась в холодном поту, ее колотила дрожь.

— Вампиры, — сказала она вслух. В голове по-прежнему стучало.

Девушка протерла глаза, огляделась и наконец смогла собраться с мыслями.

Она обнаружила, что лежит на ковре в неизвестном доме, полностью одетая; в ногах одеяло, скомканное от беспокойного сна. Краем глаза Доун заметила камин. Ага, значит это — гостиная: антиквариат, миниатюрные копии архитектурных памятников вроде Эйфелевой башни… Все стало ясно — она посреди гостиной Жаклин Эшли.

Аккуратный, как будто кукольный домик Жаки располагался на Бедфорд-драйв. Его построили в тридцатые годы для какого-то режиссера. Продюсер фильма, в котором играла старлетка, снял дом специально для нее, на время съемок, дабы поддержать имидж Жаклин — «гостья из прошлого» — и обеспечить ей успешную актерскую карьеру.

Доун попыталась подняться. Черт! Какое странное ощущение. Ноги как ватные.