Крис Грин - Царство полуночи

Эва охнула и прикрыла рот ладонью.

Изображение на экране выровнялось.

— Вот так, — заговорила убийца, направив объектив на жертву.

Картинка была ясной и четкой, но Доун потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить увиденное. Едва она поняла, земля ушла из-под ног. Девушка ухватилась за Фрэнка, чтобы не упасть.

Он тоже вцепился в дочь.

Перед ними сидела связанная Брейзи с заклеенным ртом. Волосы ее растрепались, и черные пряди, прилипшие к щеке, выглядели как глубокие порезы. На лбу выступила испарина, но глаза смотрели твердо и спокойно.

«Наверное, она догадалась, что мы ее увидим, и боится нас волновать!» — с отчаянием подумала Доун. Она представила фотографию с места убийства — и ее охватила слабость, к горлу подкатила тошнота.

Не надо больше фотографий, пожалуйста, нет-нет, только не это!

Доун прижалась к отцу, и он крепко ее обнял.

Эва с широко распахнутыми глазами испуганно за ними наблюдала.

Она что, хотела проверить, насколько сильно их впечатлит подобное зрелище?

— Я понятия не имела! — жалобно пролепетала актриса. — Я не знала, что та самая Брейзи…

— Врешь! — задыхаясь, крикнула Доун. — Наверное, нам показывают повтор! Возможно, они постоянно крутят одну и ту же запись. Ты отлично знала, что это Брейзи!

Эва обхватила себя за плечи и рассматривала пол.

— Я же сказала, эфир — прямой. Честное слово! За кадром снова заговорила «убийца-вампир»:

— Посмотрите, какая у меня добыча! Настоящая охотница на вампиров. А я — убийца-вампир. Но убиваю я не вампиров. Я просто хочу стать такой же, как они. Итак… чем больше я прикончу охотников, тем лучше станет вампирская жизнь. Ясно?

Камера скользнула по связанному телу сверху вниз, словно преступница ожидала, что жертва как-то выразит свое согласие.

Брейзи смерила убийцу презрительным взглядом. Никогда и никем Доун так не восхищалась! Какое хладнокровие, какая твердость!

Держись, Брейзи, пока не…

Минуточку! А может, напарница так невозмутима, потому что знает, что скоро примчится Голос и освободит ее? Босс никогда не допустит смерти Брейзи! Наверное, они с Кико уже в пути. Хорошо, что Эва названивала им от имени дочери — теперь-то они наверняка забеспокоятся, почему Доун не отвечает на вызовы. Но с ее исчезновением они разберутся потом — сейчас не до того.

11:40

Доун нервно крутила браслеты наручников, точно хотела свинтить их с запястий.

«Убийца-вампир» начала насмехаться и поддразнивать жертву, называя ее неудавшейся охотницей. Эва подняла глаза на Доун и Фрэнка.

— Если вы такие же истребители вампиров, как Брейзи, то наверняка стали бы следующими жертвами. Вот что вас ожидало бы, выйди вы отсюда!

— Все из-за тебя и твоего Подземелья! — выкрикнула Доун.

— Ты правда думаешь, что я причастна к происходящему? — В голосе актрисы послышались слезы. — Ты веришь, что я согласилась бы участвовать в этом извращении?

Извращение, значит? Лучше и не скажешь! Подходящее описание сущности вампиров.

Доун не ответила. Нет смысла затевать очередной бесполезный спор. Она наблюдала за отцом. На лице его был написан ужас, а глаза… Глаза налились кровью, и в них светилось подлинное чувство — значит, вампирша не сумела завладеть его сердцем!

— Видишь, как он ее любит? — обратилась Доун к матери. По выражению лица актрисы было ясно: Эва так мечтала о Фрэнке, но мечте мешала прошлая жизнь мужа, жизнь без нее. Смерть Брейзи поставит точку. Муж окончательно вернется и будет принадлежать лишь ей. Потому она и показывает им кошмарное шоу — пусть знают, что Брейзи сошла с дистанции!

— Ты хочешь, чтобы она умерла, — жестко сказала Доун.

— Ну что ты! Конечно, нет! Совсем не хочу… — Эва запнулась, будто осознав, как сильно желает смерти соперницы, и тут же яростно замотала головой. — Да меня тошнит от такой мерзости!

— Знаешь, из-за того, что мы торчим здесь и смотрим телек — нравится тебе или нет — ты для меня все равно что покойница! Всю мою жизнь была покойницей — ею и осталась. Или нет… теперь даже хуже… Теперь я знаю, какое ты ужасное… создание. Не такой я представляла мать! — Доун склонилась к Эве. — Как жаль, что во мне течет твоя кровь! Не хочу с тобой иметь ничего общего.

— Не говори так… — Эва потянулась к дочери, точь-в-точь как делала в роли Жаки — попытка утешения от неискреннего друга… Увы! На Доун ее фокусы больше не действовали. Она уклонилась от руки вампирши, и Эва чуть не расплакалась.

— И ты, и твое Подземелье, — добавила взбешенная охотница, — покойники! Трупы! Падаль!

Эва схватилась за голову, прикрывая уши ладонями.

— Ты понимаешь, как мне больно от твоих слов?! — прорыдала мать.

Фрэнк напряженно смотрел на экран телевизора, словно взглядом надеялся спасти Брейзи. Наверное, он бормотал про себя молитвы, полностью отгородив сознание и от дочери, и от жены.

При виде плачущей Эвы внутри Доун пробудилась и захныкала маленькая девочка.

«Мамочка, я тебя люблю. Я всегда тебя боготворила! Как горько осознавать, что я никогда не стану такой хорошей, как тот образ, который я рисовала в своем воображении. Мне больно, что я в тебе ошиблась».

Эва порывисто схватила пульт и выключила телевизор. Изображение Брейзи исчезло, растворившись в потемневшем экране.

11:44

Отец замер. Его футболка взмокла от пота.

— Эва, где она?

Доун в замешательстве уставилась на родителей. Они неотрывно друг на друга смотрели, будто каждый пытался проникнуть в мысли другого. Это была странная сцена…

— Эва, скажи! — Фрэнк дрожал всем телом. — Это моя последняя просьба. Пожалуйста, скажи, где Брейзи.

— Пойми, я не могу! — Во взгляде вампирши плеснулся страх. — Так приказал Мастер. Я не смею его ослушаться сно… — Она оборвала фразу на полуслове.

Эва Клермонт хотела сказать «снова»? Что бы это значило?

— А если ослушаешься, — насмешливо сказала Доун, — то станешь смертной и, не дай Бог, постареешь, как остальные люди.

Лицо Эвы передернуло от ужаса: то ли испугалась за себя, толи ядовитые стрелы ненависти, посылаемые дочерью, достигли цели.

Фрэнк упал перед женой на колени, обхватил ее ноги и зарылся лицом в юбку.

Теперь и Доун душили слезы, вызывая во всем теле такую слабость, какую девушка не испытывала и после падения с крыши.

— Мамочка… — Она нарочно добавила в голос нежности. — Ну, пожалуйста, скажи нам! Ты можешь предотвратить убийство. Если ты действительно не желаешь ей смерти, докажи! Положи этому конец! Пожалуйста…

Она схватила мать за руку в порыве неподдельной любви-к Брейзи.

Обрадованная, Эва стиснула ладошку дочери и погладила мужа по голове. Обливаясь слезами, она ласково прижала пальцы Доун к своей щеке.

— Твоего могущества хватит, чтобы помочь, — прошептала охотница.