Сергей Челяев - Новый год плюс Бесконечность

— Ого! — засмеялась Наталья. — А вы не привыкли отступать перед трудностями!

— Скажите еще — перескакиваю через ступеньки, — добавил молодой человек, внимательно глядя женщине прямо в глаза.

— Пожалуй, что и да, — согласилась та.

— А вы сильно-то не беспокойтесь, — лукаво и загадочно воскликнул Вадим. — Я все предусмотрел. Визит будет чисто официальным. И в качестве доказательства, дабы у вас исчезли всякие подозрения относительно мужского коварства, я с вашего позволения приду не один.

— Значит, не только в гости напрашиваетесь, но еще и компанию с собой ведете? А вы, часом, не воры и рецидивисты? — улыбнулась женщина. Но в уголках ее глаз молодой человек явственно различил веселые искорки обычного и милого дамского любопытства.

— Именно! — горячо подхватил Вадим, видя, как эти искорки понемногу теплеют и разгораются. — Воруем у жизни маленькие радости. Так что с нас — шоколадный торт и шампанское. Игристое. А конфеты — это мещанство.

— Положим, конфеты у меня как раз есть, — чуть растерянная таким кавалерийским напором ответила женщина. — А что, ваши друзья, они такие же, как вы?

— Какие? — не понял молодой человек.

— Ну, не знаю… Стремительные. Уверенные во всем. Неуемные…

— Именно, — торжественно воздел палец Вадим. — Только в отличие от меня, у них, как у Карлсона, есть еще одна очень важная и просто замечательная черта.

— Это какая же?

— Они же еще и талантливые! — Оба рассмеялись, а затем он важно посмотрел на часы и тут же засуетился и засобирался. — Значит, в шесть — с тортом, шампанским и идеями. Конфеты — ваши.

Молодой человек неуклюже раскланялся и, резко развернувшись, заторопился по мостовой. Крепкий ветер упрямо сдувал с нее снег, обнажая ледяной панцирь и узорную плитку. С минуту Наталья пристально смотрела вслед, после чего громко окликнула:

— Вадим! Да погодите же!

Тот остановился и встретил внимательный взгляд карих глаз, о которых он теперь не знал наверняка, видят ли они его облик или нечто внутри него. То, что приходит и остается, когда теряется многое другое, не суть важное и значительное.

— Да, Наталья, что случилось?

— Да ничего серьезного, Вадим, — услышал он в ответ. — Просто вы даже не спросили номера нашей квартиры!

И она указала за спину; туда, где ночью бы, наверное, очень ярко светился множеством горящих желтых окон ее многоквартирный шестнадцатиэтажный дом. Такой же, каких много в округе. Но дело было утром, и до вечера, казалось, еще далеко.

Вадим засмеялся и полез за блокнотом.

Воротившись домой, молодой человек некоторое время размышлял за чашкой кофе, которого ему так и не удалось выпить у новой знакомой. Затем решительно снял трубку и набрал старый и знакомый номер. Телефон отозвался не сразу, заставив Вадима пережить весьма неприятную минуту. Но под Новый год все хорошо не только кончается, но зачастую и начинается тоже.

— Да? — лениво отозвалась трубка.

Вадим выждал несколько мгновений, после чего таинственным, фальшиво-бархатным голосом с шикарным апломбом проникновенно поинтересовался:

— А что, синьор Арлекино, это действительно так трудно — быть смешным для всех?

— А это смотря за какое вознаграждение, — осторожно ответили в трубке. — Ежели звонкой монетой — это еще, положим. А коли один только звонкий смех — тогда уже выходят на арену палачи! Ты что ли, Вадим?

— Я, Арканя, — усмехнулся молодой человек. — Кому ж еще звонить поутру?

— И раз в полгода, верно? — усомнилась трубка. — Ну, что ж! Как это ни удивительно и невероятно — я по-прежнему рад тебя слышать.

— С Новым годом, — мягко сказал Вадим, мечтательно улыбнувшись.

— И тебя тоже, старик, — ответил Аркадий. — Пошто звякаешь? Дела пытаешь аль от дела лытаешь?

— Дело на сто миллионов, — убежденно заявил Вадим. — Но только — чистым искусством.

— Так у меня же елки… — плаксиво протянул Аркадий финал старого бородатого анекдота. Но поскольку ответа не последовало, тут же сменил тональность.

— Ладно, дружище, говори, что случилось. Чем смогу — помогу.

— И не сомневался, — подтвердил Вадим. — Слушай, вот какая штука…

Он замер на мгновение, готовясь откровенно врать, и постарался придать голосу как можно больше натурального пофигизма и веселой обиды на бытовой почве.

— У моего начальника случилась большая проблема. Укатывает в важную командировку, там партнеры, перспективы и прочая карьерная фигня. При этом у него остается дома молодая жена.

— Хороший анекдот, — сочувственно откликнулся Аркадий. — Дело пахнет адюльтером?

— Не надейся, — иронически отсоветовал Вадим. — Ситуация требует искусства. Его супруга приболела, и у дочки семь лет и скоропостижная ангина. А она, видишь ли, мечтала сходить завтра на «Щелкунчика». Шеф слезно плакался, что у них и билеты куплены.

— Понимаю, — соображала трубка. — Ты предлагаешь пойти вместо них нам с тобой, а потом рассказать им содержание?

— Ну, вроде того, — даже хрюкнул от удовольствия Вадим, представив, как Арканя по телефону рассказывает Наталье с дочкой свою очередную, сто первую интертрепацию бессмертного сюжета. — Только надо сделать вот как. Помнишь, мы прежде мотались под Новый год по квартирам — поздравлять сотрудников?

— Ну?

— Теперь задача усложняется. Надо прийти в семью моего шефа, показать новогодний спектакль, очаровать, попить чайку и потом — сразу ко мне, порадовать душу коньячком с сыриком.

— Ага… — соображала трубка. — И всего-то — новогодний спектакль. А какой?

— Ну, брат, ты меня удивляешь, — чуть не возмутился Вадим. — К твоему сведению, даже в Америке под Новый Год во всех театрах идет один и тот же спектакль. Наш «Щелкунчик» Петра свет Ильича. Даже на Бродвее. И всюду, между прочим, аншлаг.

— Ах, вот как! — вроде бы уже почти согласился Аркадий. — А как мы его будем играть?

— Ты что, уже забыл нашу старинную постановку? Помнится, она гремела года три…

— Да ты чё?! Эту, с Какандером и Педди?

— А то! — горделиво и лукаво одновременно протянул коварный телефонный соблазнитель. — Все-таки наш СТЭМ был — не хала-бала…

— Это уж точно, — согласился Аркадий. — Значит, как я понимаю, ты предлагаешь нам «Щелкунчика» — вдвоем? Вадимыч, но это просто авантюра, понимаешь? И почти смертельная. Особенно при наличии консервативно настроенных зрителей.

— Ну, почему вдвоем? — покровительственным тоном возразил предприимчивый молодой человек. — Пьеро сможешь найти?

— Еще бы! Кто, спрашивается, может вытянуть все это безобразие? — язвительно молвила трубка. Но Вадим оставил сентенцию без комментариев. И Аркадий наконец понял — его старый приятель по институту и партнер по театру юмористических миниатюр настроен решительно и компромиссов не потерпит. Наконец, видимо, его действительно нужно — вы-ру-чать…