Сергей Челяев - Новый год плюс Бесконечность

— Если только его не убрали, — мрачно просипел Заоблачный Свин.

— Да кому он был нужен, этот старый маразматик?! — огрызнулся Отто. — На него достаточно было взглянуть хорошенько — испарился бы в дым, тыловая гусятина!

— Так оно и случилось, — подтвердил Сарыныч. Вообще для существа столь флотского вида он выражался вполне пристойно — видать, сказывались слушания исторических курсов. — Разумеется, с тех пор замок закрывали только на один оборот. Или два.

Он осторожно скосил глаз и тут же натолкнулся на тяжелый взгляд Отто.

— В общем, на сколько надо, на столько и закрывали, — поспешно подытожил он, несколько скомкав канву повествования.

— Чего же вы от меня хотите? — невинным тоном спросил Вадим. На самом деле ему было весьма любопытно, где это он, оказывается, ни с того ни с сего очутился. И еще интересно бы знать, каким образом?

— Ты должен пойти с нами к городской заставе, — безапелляционно заявил Отто. — Потом мы спустимся в галерею, пройдем под землей и выйдем к Двери. Там у тебя будут две задачи. Во-первых, нам нужно, чтобы ты убрался из Мемориала сам — людям тут, как ты понимаешь, не место. Во-вторых, выманил к Двери вора. Мы уже распустили слух через лояльных дримов, что сегодня будет техническая профилактика Двери и Замка и для этого приглашен инкогнито крупный специалист-«медвежатник». «Специалистом», как уже, думаю, понятно, будешь как раз ты. Разумеется, это версия — для всех остальных, кто не посвящен. А их — абсолютное большинство.

— Идею одобряю, но вряд ли у вас это получится, — Вадим философски скрестил на груди руки. — Шпион из меня аховый. Как и слесарь-взломщик.

— Никому не нужны твои слесарные навыки, — заверил Отто, и его подручные согласно каркнули и хрюкнули. — Ты просто будешь там в качестве приманки. Для вора.

— А я что, медом для того вора мазанный? — удивился Вадим. — Чего ему приходить ради меня?

— Уж не знаю, чем ты там и что, — мрачно сказал Отто и посмотрел на Вадима исподлобья, нервно шевеля, как таракан, жесткими обломанными усами. — Но тебя ведь уже видели с ним. По совести, тебя бы надо допросить хорошенечко. С пристрастием… да времени уже нет.

— Эй-эй, что за поклеп? — возмущенно закричал молодой человек. — О чем речь? Какой вор? Никакого вашего вора я и в глаза не видел! Я, между прочим, вообще никого тут не знаю.

— Ошибаешься, — просипел Свин. — Очень даже знаешь. Отто, дружище, можно, я ему все-таки засвинячу промеж глаз?

— Отставить, — злобно гаркнул крыс. — Он, похоже, пока действительно не въезжает… Вор — женщина. Можно даже сказать, девица. Вполне смазливая. Очевидно, любовное воспоминание какого-нибудь втюрившегося мужика. Она появилась тут недавно — и почти сразу явился ты. Кумекаешь?

— Я ее тоже случайно видел утром, — сипло сообщил Свин. Крылышки за его спиной задумчиво трепыхались, видимо, в такт и под стать его медленным, заоблачным мыслям. — Вполне ничего, хотя на мой вкус — худовата.

— А кто на твой вкус не худоват, мистер Жиртрест? — буркнул Отто, и Свин обиженно замолк, тяжело и мстительно сопя.

— И, кстати, у этого мужика очень странные вкусы. И понятия, — кратко бросил братец Сарыныч. — Девица бегает по городу в розовом платье. Это в такую-то погоду — за два дня до Нового года. И как ей только не холодно?

— Вора ноги кормят, — отрезал фон Пасюк. — Значит, и греть должны.

Вадим подавленно молчал. В голове крутилось столько мыслей и с такой бешеной скоростью, что очень скоро они замелькали перед глазами и слились в один яркий и бесконечный карусельный круг.

— А почему это похитительница ключа должна непременно прийти? — наконец выдавил он. — Даже если мы и знакомы — что я могу сделать для вашего города?

— Видишь ли, — сказал братец Сарыныч. — Мы полагаем, что воровка — любовный дрим. Собственно, у нас нет никаких оснований сомневаться в этом, ни на йоту. Разногласия у следствия вызывает только ее возраст, хотя есть общее мнение, что этот дрим — временный. Этакое недолгое ностальгическое воспоминание, которое очень скоро сотрется из памяти вызвавшего его. И, следовательно, оно решило продлить срок своего существования таким вот образом.

— Ну? — буркнул Вадим. — А дальше что?

— Но есть и частное мнение, что этот дрим — долгожитель. Фактически он может входить в очень редкий разряд так называемых «вечных воспоминаний», которые «будут помнить всегда». Конечно, «вечных» — понятие относительное. Покуда жив тот, кто этого дрима породил или вызвал.

— Вы на что это намекаете? — подозрительно покосился Вадим.

— Ни на что, — пожал плечами Отто. — Что до меня, Свина и Сарыныча, то мы абсолютно уверены: тот мужик, который вызвал к жизни дрима-вора, это ты и есть.

— И если я тебе сейчас хорошенько засвинячу, — плотоядно усмехаясь, доверительно сообщил Свин, — то и дриму моментально придут кранты. А что, братцы, неплохая идейка, а?

— Очень свежее решение, — с уважением кивнул Братец Сарыныч.

— Если бы только не одно «но», — ответил крысофашист, задумчиво поигрывая желваками. — Дрим может исчезнуть вместе с ключом. И тогда все мы окажемся взаперти. Так что ты, — он покосился на Вадима и тяжело похлопал его по плечу, — находишься под защитой чистой логики.

— А если просто — взять и взломать эту треклятую дверь? — неуверенно предложил Вадим.

— Пробовали уже, — кивнул Отто. — Но она ж сработана на совесть. Так теперь не делают. Даже вспоминать не хочется, что тогда было… И что стало с теми, кто пытался ее сковырнуть. Дрим, порожденный дримом, — это, я тебе скажу, кошмар в квадрате.

Он встал, подтянул потуже свои ремни и подытожил:

— Так что, если все наши догадки и предположения верны, мы придем с тобой к двери, и ты вызовешь дрима.

— А как я это сделаю? — озадаченно спросил Вадим.

— Почем я знаю, — огрызнулся крыс. — Это уж тебе нужно скумекать. И очень хорошо постараться. — Он скосил на Вадима злобный глаз. — Не может быть, чтобы дрим не пришел на зов того, кто его породил. Лично я бы побежал со всех ног.

— Он так дорог тебе, твой… человек? — тихо произнес Вадим.

— Сплю и вижу, — криво усмехнулся Отто. — С каким наслаждением я свернул бы ему башку! — И он обернулся к патрульным. — Ну, все, братцы, хватит рассиживаться. И ты, человек, вставай и пошли. Добро пожаловать в Дримориал — город сладких воспоминаний!

Они вышли из комнаты втроем. Заперли дверь, и Вадим навесил на гвоздь ключ и денежную купюру. Свин брел чуть позади, прикрывая тыл маленького отряда. Отто даже не стал объясняться с хозяйкой, лишь покосился на запертую дверь квартиры и почему-то презрительно фыркнул. Они спустились по ступеням и зашагали через двор.

Вадим, повинуясь безотчетному желанию, оглянулся. И тут же увидел, как за углом мелькнул краешек белоснежного балахона.