Сильвия Брена - Майя Фокс. Магический квадрат

— Стало быть, вы мне не скажете, как чувствует себя моя подруга?

— Ну ты и упрямая. Так легко не сдаешься, да?

— Мне просто нравится, когда мне грубят…

— Тогда ответь мне, с какой стати я должен давать закрытую информацию незнакомому человеку? Ты ее родственница?

— Больше. Я ее подруга.

— А-а, ну тогда конечно… В таком случае…

Доктор Симпатия впервые поднял на нее взгляд… и улыбнулся. «Раунд за мной», — подумала Майя, улыбнувшись в ответ.

— Садись. Грант, ты сказала? Сейчас проверим.

Врач поднял телефонную трубку, и Майя выслушала серию непонятных профессиональных терминов. После этого врач взглянул на нее и произнес:

— Ее только что перевезли из операционной в палату, но сейчас доступ к ней запрещен. Вы же понимаете…

— А как она себя чувствует, доктор?

— Она потеряла ребенка. И много крови. Операция была очень сложной. Она уже давно должна была обратиться к врачу. Не буду утомлять тебя деталями, но ей нужно было обязательно показываться специалистам, и как можно чаще. А она, видимо, слишком легкомысленно к этому относилась. Господи, молодежь, иногда я вас совсем не понимаю!

— Почему, доктор, почему с ней такое случилось?

— Почему-почему… Потому что не могло не случиться. Плацента была доведена до катастрофического состояния. Когда сделаем все исследования, картина станет более ясной. Слава богу, все позади, твоя подруга приходит в себя, ей теперь необходим отдых. Кстати…

— Да?

— Ты, случаем, не знаешь, кто эта сумасшедшая, что поставила на уши все отделение? Она ругалась как сапожник, и я велел выгнать ее вон. Если увидишь ее, предупреди, чтобы не показывалась мне на глаза.

Майя вздохнула. Нет, с Сьюзен Грант, будущей леди Уэлш (может быть), она не станет общаться ни за какие деньги.

Поблагодарив врача, Майя вернулась к друзьям.

— Майя, где ты пропадала?

— Ходила узнать, что с Фебой, пока вы тут собачились.

— …

— Фебу перевезли в палату. Она потеряла ребенка. Врач сказал, что операция была очень сложной, Феба потеряла много крови, и они были вынуждены несколько раз переливать ей кровь.

— Мы можем ее увидеть?

— Нет. Сегодня нет. Врач сказал, что ей надо отдохнуть.

— Ну и хорошо. По крайней мере, к ней не пустят ее безумную мамашу, которая, как торнадо, носится по всей клинике.

— Да уж, не дай бог иметь такую мать!

Ребята направились к выходу. Их миссия на этот вечер была закончена.

За дверью их встретил порыв холодного ветра. Трент снял куртку и укутал ею плечи Майи. Она с улыбкой посмотрела на него, прижалась к нему и поцеловала. Поцелуй был долгий, спокойный и грустный.

— Ну, молодцы, вам не кажется, что на сегодня уже достаточно неприятностей?

Осуждающий голос Мег оторвал Майю от Трента. Как обычно, эта женщина не вовремя.

— Мама, ты напрасно пришла. Они никого не пускают к Фебе.

— О Фебе мне все известно. Я пришла сюда за тобой. За всеми вами.

— Есть новости о Юкико?

— Еще нет, но Лоренс… лейтенант Гаррет… послал на ее поиски с десяток патрулей. Слышите сирены? Это они.

Меган плотнее закуталась в пальто, ее бил озноб от холода и беспокойства.

— Мама…

— Да, Майя?..

— Вы ведь найдете ее, правда?

Звонок мобильника помешал Меган ответить дочери.

— Мег!..

— Слушаю тебя, Гаррет!

— Нам пока не удается найти девочку. Она словно сквозь землю провалилась.

Она больше не чувствовала своего сердца. Тупая боль, пронзившая левый бок, растеклась по всему телу, поднявшись до самого горла, так что перехватило дыхание. Но Юкико не останавливалась. С пересохшим ртом, с невидящими от страха и отчаяния глазами, она бежала из последних сил. Она бежала, и судьба бежала за ней следом. Она слышала за спиной громкий равномерный хрип зверя, охотящегося на нее.

Впереди завывали спасительные сирены. Проклиная себя за неумение ориентироваться, она бежала, не понимая толком, откуда доносятся звуки. Бежать, бежать, бежать. Она выскочила на перекресток. Ей показалось, что сирены удаляются. Или это от испуга? Она посмотрела направо, затем налево. Решила повернуть направо. Она смутно помнила улицы, которые отметил на ее карте пожилой джентльмен, но ей казалось, что ужасный незнакомец вел ее в другую сторону.

Стало быть, станция метро должна находиться где-то позади нее. Юкико помчалась дальше. Она не хотела и не могла смириться с мыслью о смерти в этих темных переулках чужого города. Она попыталась сконцентрироваться на дыхании, чтобы поддержать взятый ритм бега и не позволить себе поддаваться панике. Сирены приближались. Внезапно ей вспомнился последний телефонный разговор с мамой. Мама настаивала на том, чтобы она обязательно приехала в Киото на рождественские каникулы. Вспомнилось ей так же, как мать Майи с заботливым вниманием спрашивала ее, на какое число у нее запланирован полет. Перед ее мысленным взором встала Майя, с ее нежностью и дружеским участием. У нее не было сомнения, что полиция разыскивает именно ее.

Юкико старалась бежать ровно, не сбиваясь. Тяжелое дыхание преследователя само по себе задавало ритм бега. Еще один перекресток. Сирены опять удалялись или это только ей казалось? Юкико остановилась. Ее загнанное до предела сердце уже неспособно было наполнять кислородом легкие. Ей необходимо дать себе короткую передышку, чтобы восстановить дыхание.

И это было фатальной ошибкой. Киллер набросился на нее внезапно, прежде чем она успела его заметить. Все дальнейшее происходило, словно в замедленной киносъемке. И как будто не с ней, а с кем-то другим. Как будто она видела, как жертва пытается вырваться из рук разъяренного маньяка. Как она из последних сил бьет кулаками по его лицу. Как он все сильнее прижимает ее тело к земле. Она даже слышала крик жертвы. Потом пришло ощущение огромной тяжести. Эта тяжесть сдавила грудь. И сердце в груди. Она почувствовала, как руки киллера сомкнулись на ее горле. Дыхание прервалось. Угасающим сознанием она поняла, что через секунду задохнется.

Говорят, что в последние мгновения перед глазами проносится вся жизнь. Юкико не знала, действительно ли это последние мгновения ее жизни, но они были наполнены до предела.

В памяти всплыло воспоминание о счастливом детстве. И она мысленно поблагодарила свою мать: arigato. Спасибо за жизнь. Затем она увидела маму в больнице, кормящую грудью только что рожденного маленького Юкио, братика, по которому Юкико скучала все эти три месяца. Мама подозвала ее, чтобы она его погладила. А потом увидела Юкио в его креслице, впервые пробовавшего кашу, которой она его кормила. После этого в мозгу возникло лицо Юниширо, жившего рядом с ее домом и всегда поджидавшего на углу, чтобы проводить до школы. И первый поцелуй, который Юниширо ей подарил. И ее обещание скоро вернуться.