Роберт Стайн - Сердце охотника

— Женись на мне, Джеми. Если ты женишься на мне, ему придется взять тебя с собой.

— Жениться на тебе?! — Джеми поперхнулся от неожиданности. — Да я на ком угодно женюсь, только не на тебе!

Он услышал, как Аманда втянула в себя воздух. Наступила тишина.

"Может, она хоть теперь сообразит, что я не желаю иметь с ней ничего общего", — подумал он.

— Ты считаешь, что я не понимаю, как ты ко мне относишься? — прошептала Аманда. — Не такая уж я дурочка.

— Да я не…

— Я знаю, что ты не любишь меня, — перебила его девочка. — Но сейчас не время думать о любви, Джеми. Это вопрос жизни и смерти. Женись на мне, и ты спасешься. По-моему, выбор ясен.

Ее уверенность покоробила его.

— А что будет с моим отцом? — спросил он. Она снова потупилась.

— Извини, но мы не сможем ему помочь. Если он и вправду проклят…

Джеми выдернул у нее свою руку.

— Я не хочу быть твоим мужем. Я ненавижу тебя. Тебя, и твоего отца, и всю твою семью.

Он повернулся и; спотыкаясь, пошел к лагерю.

— Я люблю тебя, Джеми! Женись на мне! Он резко обернулся.

— Никогда! Из-за твоего отца погибла моя мать. Из-за него мой отец медленно сходит с ума. Он погубил все наши надежды. Я отомщу Люсьену Гуду" даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни.

Джеми посмотрел вниз. Далеко у подножия горы зеленела цветущая долина Райские сады.

"Мы добирались сюда целых два дня, — подумал он. — А до долины еще так далеко".

Фургоны начали спуск с горы. Джеми дождался, пока повозка Гуда удалится на некоторое расстояние, затем тронул лошадей. Они заржали, напрягаясь. Фургон медленно двинулся с места.

Спускаться с горы должно быть проще, чем взбираться на нее, успокаивал себя Джеми. Фургон мелко затрясло. Колеса вращались все быстрее и быстрее. Лошади занервничали.

— Придержи лошадей! — закричал отец. Фургон набирал скорость. "Он едет быстрее лошадей, — понял Джеми. — Сейчас они врежутся Гудов и разобьются!"

Юноша, вцепившись в тормоз, потянул его на себя, пытаясь замедлить ход фургона до того, как он сшибет лошадей.

"Ось? Или колесо?" Лошади громко заржали, фургон начал медленно крениться.

— Прыгай, Джеми! — закричал отец. — Прыгай, Дора Мэй!

Джеми прыгнул. Он упал со всего маху на твердую землю. В нескольких шагах от него шумно рухнул отец. Раздался громкий скрежет, треск. Колесо отлетело и бодро запрыгало вниз по склону. Фургон завалился набок и замер.

— Ось, — пробормотал отец. — Проклятье преследует нас. Дора Мэй права. От него не убежишь.

Джеми, шатаясь, поднялся и помог встать отцу.

— Надо узнать, что с твоей матерью, — сбивчиво заговорил отец. — Она не успела спрыгнуть. — Он торопливо направился к фургону.

Джеми зажмурился. "Господи, ну что же с ним делать? Когда же он поймет, что мать мертва?"

Все остальные фургоны уже остановились. Отовсюду раздавались возбужденные голоса. Джеми открыл глаза. К ним подбегали люди. Он медленно двинулся им навстречу.

— Ну, что у вас опять стряслось? — поинтересовался Люсьен Гуд.

— Похоже, ось полетела, — устало ответил Джеми.

Старший колонны Томас присел у перевернутого фургона.

— Треснула прямо посередине, — подтвердил он. — Быстро не починишь.

— Придется дальше ехать без них, — объявил Гуд.

— Мне бы не хотелось оставлять кого-то позади, — произнес Томас, поднимаясь с земли. — Особенно по эту сторону гор. Это земли шауни.

— Тем более не следует здесь задерживаться, 2 констатировал Гуд.

— Я согласен, что останавливаться нельзя, — сказал Томас. — Кто-то должен взять Файров свой фургон.

Джеми переводил взгляд с лица на лицо. Все отворачивались или отводили глаза. Ни один человек не предложил им помощь.

— Ну? — рявкнул Томас. Джеми молча ждал.

— Файры прокляты, — проговорил наконец кто-то из толпы. — Как-то не хочется селить их в своем фургоне.

— Это точно, — согласился другой голос. Остальные бормотали что-то невнятное, но

смысл был очевиден. Люсьен Гуд сумел убедить их, что Файры действительно прокляты. Он сумел убедить всех!

— Да не больно-то вы нам нужны!

Джеми вздрогнул от резкого отцовского голоса. Отец размахивал костлявым кулаком.

— Давайте! Езжайте! За все это время никто из вас и словом не перекинулся с Дорой Мэй!

Неожиданно в руку Джеми скользнула чья-то теплая ладонь. Он торопливо обернулся и встретился взглядом с Амандой.

— Поедем с нами, Джеми, — сказала она с мольбой. — Твой отец сошел с ума. Оставь его. Поехали с нами.

— Никогда! — процедил Джеми сквозь зубы. — Твой отец — вот наше проклятье.

— Отойди от него, Аманда, — прикрикнула Лора Гуд, презрительно морщась. — Отец все равно никогда не пустит его к нам в фургон.

Джеми посмотрел на Лору.

"Как я мог считать ее хорошенькой, — вздохнул он. — Аманда, по крайней мере, беспокоится обо мне. А эта не беспокоится ни о ком, кроме себя".

Люди поспешно расходились. Старший колонны повернулся к Джеми. На лице его читались сочувствие и страх за себя.

— Мы поедем как можно медленнее. Может быть, вам удастся быстро починить фургон и нагнать колонну. Главное — не съезжайте с дороги, — предостерег он. — Не пытайтесь срезать путь.

Джеми смотрел ему вслед.

"Они бегут от нас, как от зачумленных, — думал он. — Бросили нас. Оставили на верную смерть".

— Скатертью дорога! — зло воскликнул отец. — Без вас-то быстрее доберемся.

Фургоны удалялись. Удалялись, оставляя на дороге Джеми, его сумасшедшего отца и их сломанный фургон.

Наступила ночь. Джеми сидел, сжавшись, около маленького костра и счищал ножом кору с длинной крепкой ветки.

"Из нее получится неплохая ось, — размышлял он. — Если мы провозимся всего один день, то, может быть, еще сумеем нагнать колонну. Лошади у нас выносливые. Если вынуть из фургона все, что не нужно… разные мамины вещи, то можно ехать еще быстрее".

Тишину ночи прорезал тоскливый волчий вой.

Джеми окаменел. Отец, который весь вечер не отрываясь смотрел на огонь, даже головы не повернул. Интересно, он слышал? Внезапно отец поднялся.

— Папа! — Джеми рванулся к отцу, схватил его за руку. — Не ходи в лес, прошу тебя, там волю.

— Мама зовет, — упрямо отвечал отец, вырываясь. — Надо идти, я ей нужен.

Тени в мгновение ока поглотили его. Джеми кинулся следом, но почти сразу же споткнулся о камень и упал. Вскочив на ноги, он отчаянно оглядывался вокруг, но отца уже не было видно. Лишь шуршала и потрескивала где-то сухая листва под его ногами.

— Папа, постой! — закричал Джеми, рупором прижимая руки ко рту. — Вернись! Пожалуйста! Я тебя не вижу. Папа, вернись!

Отец уходил. Джеми замер, прислушиваясь. Тишина.

Прохладный сырой воздух лип к разгоряченному телу. Юноша почувствовал, что коченеет.