Роберт Стайн - Тихая ночь

Кто починит тебе мозги? — откликнулась Рева. — Хватит преследовать меня. Ты не можешь поверить, что я порвала с тобой, но я-то это знаю. — Голос ее стал тверже, черты лица суровее. — Только у тебя ничего не получится, Хэнк. Между нами все кончено. Оставь меня в покое.

Как ни старался парень скрыть свое разочарование, оно все-таки отразилось на его лице.

— Мне нужна была работа, вот и все, — сказал он, но как-то неубедительно, и вдруг схватил ее за руку: — Рева, послушай…

Отпусти меня!

Я ведь ничего тебе не сделал, — с чувством продолжал Хэнк. — У тебя нет никаких причин причинять мне такую боль.

Отпусти, мне больно! — воскликнула она.

Парень выпустил ее руку, но не отступил.

«Какой он огромный, — подумала Рева. — Сильный. Большой. Если он действительно захотел бы причинить мне боль, ему бы это легко удалось».

Я буду следить за тобой. Рева, — сказал он вдруг, и в его голосе послышалась угроза.

— Что?

У меня двенадцать мониторов. Я буду следить за каждым твоим движением.

Даже в темноте пустой кладовки девушка отчетливо видела, как рассержен Хэнк. Выйдя в коридор, она поняла, что его слова не идут у нее из головы. Ей стало страшно. По спине побежал холодок — холодок настоящего ужаса.

Клэй, что ты делаешь с ножом? — спросила Пэм.

Ничего, просто играю, — пожал плечами парень, открывая и закрывая перочинный ножик.

Он постоянно вертел что-то в руках, Пэм давно заметила за ним такую привычку. Сидеть спокойно этот человек не умел.

Слушай, это не бойскаутский ножик, — заметил Микки. — Где ты его взял?

Нашел, — ответил Клэй, и странная улыбка появилась у него на губах.

Они сидели в маленькой, похожей на ящик гостиной Микки. Пэм зарылась в старые потрепанные подушки на диване, Клэй облюбовал деревянное кресло, а Микки уселся на пол, прислонившись спиной к дивану и вытянув ноги. В руках у него, как всегда, была конфета. В другом углу комнаты работал телевизор, где показывали какой-то полицейский сериал. Никто не обращал на него внимания. За окном завывал ветер, и стекла тихонько позвякивали.

Из кухни доносился стук. Можно было, не заглядывая туда, догадаться, что там сидит мистер Уэйкли и раскачивается на стуле. Он сидел там с того самого момента, когда пришла Пэм, приканчивая уже вторую упаковку пива. Она слышала, как мужчина подошел к холодильнику и достал еще одну порцию.

После того как отец потерял работу, он без конца пьет, — признался Микки, понизив голос. — Он совершенно разбит. Я даже не могу обсуждать с ним это.

А твой отец не пытался найти другую работу? — так же шепотом спросила Пэм.

Он вообще не выходит из дома, — покачал головой друг, — разве только купить еще пива.

Да уж, Рождество так Рождество, — вздохнул Клэй, проводя лезвием ножа по ладони.

А где Фокси? — спросил Микки, разрывая упаковку шоколадки.

Он сегодня допоздна работает, а потом куда- то собирается с родителями, — ответила Пэм, вертя в руках потрепанную бахрому диванной подушки. — Знаешь, он нашел работу.

Где? — невнятно спросил Микки, потому что рот у него был набит шоколадом.

У «Долби». Можешь себе представить?

Фокси дали работу в магазине твоего дяди, а тебе — нет? — изумленно спросил Клэй.

Пэм помрачнела. Она чувствовала, как в душе у нее поднимается ярость, будто вулкан вот-вот изорвется.

Ну, за это спасибо моей сестре Реве, — пробормотала девушка сквозь зубы.

Она как холодный ветер, — заметил Клэй, все еще играя с ножом, и улыбнулся своей метафоре.

Она врушка, вот и все, — оборвала его Пэм, сама удивляясь силе своих эмоций. — Когда-нибудь я скажу ей все, что думаю.

А почему бы не сделать это прямо сейчас? — предложил Микки, показывая на телефон на журнальном столике.

Пэм немножко подумала и покачала головой:

Она того не стоит. Потом дядя Роберт позвонит моему отцу… и начнется большая семейная ссора.

И что? — спросил Клэй, буравя ее холодными стальными глазами.

Не хочу портить Рождество своим родителям, — сказала Пэм. — Не хочу начинать мировую войну. Рано или поздно я ей отомщу.

Из кухни снова донесся звук открываемой банки.

Я тоже ненавижу твоего дядю, — с чувством сказал Микки. — Смотри, что он сделал с моим отцом. Всего за месяц до Рождества.

Клэй запел себе под нос какую-то веселую песенку, продолжая вертеть в руках нож. Вдруг он вскочил на ноги, и камешек у него в ухе сверкнул бриллиантовым блеском.

Ребята, вы тайны хранить умеете?

Пэм изумленно уставилась на парня. Это отчаянное выражение лица она видела у него только однажды — когда тот уходил от полицейского автомобиля.

Конечно, — выпрямляясь, ответил Микки.

Нет, я серьезно, — заявил Клэй, принимаясь ходить взад-вперед по комнате.

Микки приподнялся на руках и сел рядом с Пэм на кушетке. Оба они следили взглядами за Клэем, спрашивая себя, что именно его так взбудоражило.

И в чем же тайна? — не выдержала Пэм.

Давай, колись. Ты же знаешь, нам можно доверять, — поддержал ее Микки.

Клэй остановился у окна и оперся на подоконник, вглядываясь в темноту.

Я разработал небольшой план, — тихо сказал он. Так тихо, что ребята едва расслышали его.

Они ждали продолжения, но парень вдруг подошел к телевизору и усилил звук. Потом, кинув взгляд в сторону кухни, подтащил деревянное кресло к кушетке и уселся на него верхом прямо перед Пэм и Микки. Обхватил руками спинку кресла и начал говорить тихим, радостным голосом, ежесекундно оглядываясь. Ему хотелось убедиться, что мистер Уэйкли ничего не слышит.

У меня есть план, — повторил он. — Я знаю, что это сработает. Только так мы сможем нормально отпраздновать Рождество. Ну, получить подарки и всякое такое. — Он нервно оглянулся на кухню, потом посмотрел на Пэм. — А ты отомстишь своей кузине.

Что? — растерялась Пэм. — Клэй, о чем ты?

Я уже разработал все детали с ночным сторожем магазина «Долби», — прошептал парень. — Собираюсь ограбить этот чертов универмаг.

Может быть, хотите присоединиться? — спросил Клэй.

Микки рассмеялся и легонько шлепнул друга по плечу:

Ты ведь шутишь, правда?

Но Пэм как-то интуитивно поняла, что Клэй говорит серьезно. Она знала, что парень начисто лишен чувства юмора и никогда не шутит и не предлагает что-либо только для того, чтобы увидеть ту или иную реакцию людей. Он всегда говорил то, что хотел сказать.

Выражение лица приятеля убедило Микки в том, что тот действительно собирается ограбить универмаг. Клэй продолжал выжидательно смотреть на обоих.

Слушай, Клэй, перестань! — воскликнула Пэм. — Я не могу грабить магазин своего родного дяди!

Тот тревожно посмотрел на нее, потом встал, закрыл рот девушки рукой и оглянулся в сторону кухни, ожидая реакции мистера Уэйкли в том случае, если он что-то услышал. Потом медленно отнял руку от лица Пэм.