Вера Головачёва - Кровавая книга

– Я немного. Да там и не страшно, – задумавшись, ответила Настя. – Там про любовь. А все остальное только не имеющее значения окружение.

– Ну, ну. Ладно, идем, – мама потянула дочь за руку.

У Насти с мамой были очень хорошие отношения. Отец рано ушел из их семьи, так что они жили вдвоем и очень любили, берегли и ценили друг друга. Настя могла сказать маме даже то, что иная и самой близкой подруге не расскажет. Конечно6тайны свои личные тоже были, но они казались безобидными, на, наверное, таковыми и являлись. Все самое важное обязательно требовало маминого мнения.

Сегодня утром Настя рассказала Зое Петровне часть своего сна, и сама удивлялась почему у нее не повернулся язык выложить абсолютно все. Быть может, не хотелось пугать маму, а может тут другое что..?

Настя пошла вместе с мамой пить чай. Они долго сидели на кухне и разговаривали обо всем понемногу, кроме того, что, действительно, волновало девочку.

Потом дружные мама с дочкой сели смотреть телевизор. Настя хотела вернуться скорее к книге, но эти вечерние просмотры, особенно, если как сейчас шел фильм для семейного просмотра, были неотъемлемой частью жизни этой маленькой семьи.

Фильм был про умную собаку, которая помогала своим хозяевам и не раз спасала их от разных бед. Но кончился и он. Подходило время сна.

И тут девочка снова почувствовала страх. Может днем он отступил несколько на задний план, потому что светло было. А сейчас снова заползает в душу, как сумерки. И ничем его не остановить. Кто поймет и разберется.

Настя пожелала маме доброй ночи, поцеловала ее в щеку и пошла в свою комнату. Она включила лампу и взяла снова красную книгу.

«Странно, вроде бы я уже много прочла, а почему то страницы не сдвигаются. Такое ощущение, – подумала девочка, – что книга без конца. Те страницы, что я прочитала исчезают, а вместо них новые. Хотя, если листаешь назад, то получается, что они все на месте. Наверное, я, действительно, переутомилась. Спать надо».

Девочка выключила свет, но заснуть не могла. Она лежала, разглядывая на стене причудливые тени от деревьев, за которыми стоял фонарь и понимала, что погружается в вязкую, черную жижу, которая зовется страхом.

Вдруг девочке показалось, что дверь в ее комнату приоткрывается. «Наверное, это Тишка, – подумала Настя про своего кота. – Только что-то не видно».

Девочка привстала и смотрела во все на глаза на дверь. Больше она не шевелилась. Кота также не было видно. У Насти ночная рубашка на спине стала предательски мокрой.

Нельзя сказать, чтобы в комнате было очень темно. Прямо под окном через дорогу стоял фонарь и освещал Настино прибежище всю ночь. Если занавески закрыть, станет темнее, но все равно предметы различимы.

Девочка снова легла, так и не поняв что это могло быть. Она боялась повернуться к стенке, тогда бы она была спиной к двери, а так еще страшнее. Можно залезть под одеяло, но тогда не будет видно, если кто вздумает у ней подойти, и девочка может напугаться даже если на кровать вскочит Тишка.

Вообще кот часто спал у нее в ногах, и Настя пожалела, что сегодня он решил к ней не приходить. Кстати. Ведь его и вчера не было. Что с ним случилось? Что не нравится?

На минуту Настя так задумалась над этим вопросом, что забыла про страх. Но потом снова вернувшись в реальность, она задрожала.

«Надо пойти и найти Тишку, – пришел в голову спасительный план. – С ним не так страшно будет. Принесу его, дверь закрою, и придется Тишке со мной спать. Только вот как встать и заставить себя сделать хоть шаг по комнате». Настя даже просто пошевелиться боялась.

Но в конце концов, девочка набралась силы воли и осторожно встала. Ничего страшного за этим не последовало. Настя подошла к двери, потом открыла ее и сделала шаг.

Тотчас она оказалась в пещере, освещенной факелами. Удивлению и с новой силой нахлынувшему страху не было предела.

Как так получилось? Только что она стояла в комнате и вот – пожалуйста. Получается, что это не сон, ведь она не сомкнула глаз. От сознания реальности всего происходящего становилось не по себе.

Настя продолжала стоять, боясь пошевелиться, ведь она помнила, как сыпалась земля у нее под ногами. И только девочка про это подумала, как пол стал рушиться.

Зная где находится узкий проход, Настя сразу побежала туда. Сердце бешенно колотилось в груди, а губы пересохли.

Темно. Снова острые стены. Коридор. Еще немного и он кончится. Девочка подумала сейчас о том, что знает, что ее ожидает. Зачем она бежит туда? Не лучше ли сразу, вот сейчас все кончить. Все равно ничего хорошего не будет. Если вчера все это было только сном, то сегодня превратилось в уродливую явь, страшную, неизбежную, опасную.

Уже забрезжил свет в конце коридора. Настя вдруг остановилась. И как только она это сделала, земля перестала проваливаться из-под ног.

У девочки снова возникло ощущение присутствия кого-то невидимого. Она как игрушка для него. Бегает тут, а он наблюдает и, наверное, смеется и радуется.

Настя подумала об этом и вся ее сущность воспротивилась. Сколько раз читала она о подвигах наших партизан и просто бойцов в Великую Отечественную войну. Как она гордилась, как завидовала их смелости, их отважности и умению молчать в нужный момент. А что происходит сейчас? Настя просто выполняет и развлекает кого-то.

«Нет. Не будет этого. Пусть я умру сейчас, – подумала девочка, – но не стану игрушкой в чьи-то руках».

И тут она поняла, как чрезвычайно трудно это сделать. Так жалко расставаться с самим собой, с жизнью, со всем, что тебя связывало. Хочется уговорить себя уступить последний раз, ну самый последний, а потом, возможно, ситуация изменится. И все само собой разрешится.

Надо было решиться на какой-то шаг, но девочка продолжала стоять. И тут почти со свистящим шумом над ухом пронеслась птица. Настя присела от страха и посмотрела на нее. Оказалось, что это летучая мышь. Очень большая. Такую разве что в страшилке какой увидишь. Она полетела к концу коридора, где маячил свет.

Через какое-то время пролетела еще одна, а потом их было столько, что некоторые в этом узком коридоре задевали ее крыльями. Когтями они корябали Настю, больно били по лицу и голове. Поднялся такой шум и переполох, что девочка от страха закрыла глаза.

Наконец, стая пролетела, и вновь стало тихо. Настя слышала только свое сбивчивое дыхание. И тут земля, словно подталкивая ее вперед, снова стала осыпаться. Девочка побежала к свету.

Очутившись перед дорогой над пропастью, Настя на секунду остановилась, потом все же пошла вперед. Была ни была, выбора, как такового, все равно не остается.

Все повторялось, как в предыдущем сне. Настя услышала голос, который просил о помощи. Но теперь, как показалось девочке, голос был другим. Конечно, нельзя было точно утверждать этого, но все равно. Имея хороший слух, девочка подумала именно так.