Джон Харвуд - Призрак автора

И опять я что-то бессвязно пробормотал.

— Почему ты ни о чем меня не спрашиваешь? Я ведь мертвец. А мертвые знают все.

Это какая-то жуткая галлюцинация. Я должен проснуться.

— Разве ты не хочешь спросить меня про Энн? — призывал шепот. — Вчера она оставила тебе послание. Конечно, она мертва, но это ты уже знаешь. Ты же видел царапины в шкафу.

— Кто ты?

— Разве не все равно? Может быть, я — это ты.

— Я?

— Хорошо соображаешь, Джерард. Я могу быть тобой. Или Хью. Я могу быть Хью Монфором.

Шепот растянул последние звуки.

— Видишь, мы все мертвые. Филли убила нас всех, по очереди. Хью тоже. Она убила и Хью, Джерард, ты просто этого еще не знаешь. И скоро, очень скоро мы все встретимся и останемся вместе навсегда.

— А теперь спи, Джерард. Сладких тебе снов.

Луна по-прежнему светила мне в лицо. И вдруг решетчатая тень коснулась моей щеки. Я вскочил с истошным криком, который эхом разнесся по библиотеке и затих под мерным стуком падающих на пол капель. Мой мочевой пузырь все-таки не выдержал.

На самом деле тень отбрасывали решетки окон. Залитая лунным светом библиотека медленно материализовалась вокруг меня. Спотыкаясь, я добрел до стола и схватил фонарик.

В галерее наверху никого не было.

Ощущение, которое я испытывал, ковыляя к выходу следом за лучом фонарика, было не менее жутким, чем шепот во тьме. Весь путь до отеля я проделал пешком, так что явился к трем часам утра, вонючий и продрогший, словно алкоголик. От всех моих мытарств даже головная боль прошла. Я принял душ, заварил себе чаю и встал у окна, уставившись на желтые размытые огни фар, освещавшие Юстон-Роуд.

Я проснулся, когда услышал голос. И не было смысла притворяться, что было по-другому. Между тем в дом никто не мог проникнуть; даже Алиса, если уж идти до конца в своей паранойе. У нее не было ключей, и я не говорил ей про черную нитку.

Так что либо у меня произошло раздвоение сознания, либо я действительно слышал настоящее привидение. Впрочем, если вдуматься, одно от другого мало чем отличалось. Голос был частью меня; он так и сказал; он знал обо мне все. Он знал и об Алисе, и о Филли. Он был воплощением — или обнажением — моих самых худших страхов, ночным кошмаром, поселившимся в доме.

«Ты не знаешь, кого встретишь».Женщина под вуалью в галерее. Тогда я тоже не спал.

В самом начале нашей переписки Алиса часто повторяла, что родители как будто наблюдают за ней сверху, они появляются в ее снах, но не как воспоминания, а как живые люди. Она считала, что каждая человеческая эмоция оставляет свой след в материальном мире. Привидения появляются там, где эти следы концентрируются, и только избранные могут ощутить их присутствие, причем только в уединении и при полной тишине.

Привидения или галлюцинации — какая разница, как их называть? Шепот определенно начал звучать в моей голове. Он таился там всю мою жизнь; с того самого жаркого январского дня в Мосоне, когда я впервые увидел фотографию, и мать перестала рассказывать про Стейплфилд. И вот теперь он выбрался из моего подсознания и вознесся на галерею библиотеки, напугав меня чуть ли не до смерти. Да мало ли что еще может произойти со мной в Феррьерз-Клоуз, если я вернусь туда один!

Полицейская машина, не включая сирену, но бешено мигая красными и голубыми огнями, пронеслась по шоссе.

До сих пор в доме наблюдались лишь странные явления, но что если там появится настоящий монстр? Разве я могу быть уверен в том, что он не пересекал порог дома? А в том, что он не явится сюда, в отель, и не вынудит меня прыгнуть из окна?

Предположим, Алиса приедет ко мне во Феррьерз-Клоуз; вдруг и она услышит или увидит то, что слышал и видел я? А вдруг я под видом того, что пытаюсь спасти ее от чудовища, задушу ее? Нет, все мои сомнения и подозрения насчет Алисы похожи на признаки душевной болезни.

Я вдруг вспомнил историю про летающую кровать. И отчетливо представил, как она плывет по пустой спальне, а потом с треском ударяется о стену. Если в комнате, где проживали душевнобольные, могло скопиться столько психической энергии, почему же один, но очень больной тридцатипятилетний мужчина не может заставить планшетку двигаться, находясь на расстоянии от нее? Эта версия в сравнении с идеей притаившегося в моем сознании шепота показалась мне еще более пугающей.

Разве мог я быть уверен в том, что Алиса окажется в безопасности рядом со мной?

«Филли убила нас всех, по очереди. И Хью тоже. Филли убила Хью, Джерард, просто ты этого еще не знаешь».Или голос сказал: «Тебя тоже»?

«Мертвые знают все».Нет, это все мои страхи, а никакое не привидение, и чтобы доказать это, а может быть, для того, чтобы самому не сойти с ума, мне придется опровергнуть то, что прошептал голос. И потому я должен был сегодня же утром отправиться в архив и поискать запись о смерти Хью Монфора — да и вообще навести о нем справки, как я и планировал. Надо возобновить свой читательский билет и покопаться в микропленках с газетными номерами «Таймс» в Британской библиотеке; может быть, удастся найти какие-нибудь следы Энн Хадерли или Хью Монфора. В конце концов, выяснить, где хранятся списки пропавших без вести. Пора покончить с догадками и вымыслом.

Еще одна патрульная машина пронеслась в сторону Кингз-Кросс.

Полиция обыскала дом — так сказала мисс Хамиш. Я помнил ее письмо чуть ли не наизусть, но все равно достал, чтобы проверить дословно. «Полицейские провели обыск в доме и, не обнаружив ничего подозрительного, пришли к выводу, что Энн просто собрала свои вещи, заперла дом и уехала».

Интересно, открывали ли они дверь с висячим замком — ту, что в подвале?

Я не спал почти до самого рассвета — писал Алисе, пересказывая ей, изо всех сил стараясь быть бесстрастным, все, что произошло накануне, и даже поделился опасениями насчет собственного душевного здоровья. В конце письма я все-таки признался ей в том, что считаю опасным встречаться в доме; мне было все равно, куда ехать, только не в Феррьерз-Клоуз. Потом я лег на кровать, и из тяжелого забытья меня вывел звонок будильника.

Пересекая детский парк Корамз-Филд и вдыхая сложную смесь запахов свежескошенной травы, дизельного топлива газонокосилок и мини-зоопарка, я подумал о том, захочет ли Алиса теперь, после излечения, иметь детей. Раньше никто из нас не поднимал этот вопрос. Возможно, мне и не следовало спрашивать самому, но вдруг случится так, что она захочет… И что мы скажем своим детям? «Ваша бабушка? О, она убила свою сестру, полиция ее так и не поймала». Нет уж, я буду лгать им, как лгала мне моя мать.

Пожалуй, лучшее, что я мог бы сделать для всех вовлеченных в эту историю — по крайней мере для тех, кто еще жив, — это спуститься по улице Дафти, к которой я сейчас приближался, оттуда свернуть на Бедфорд-Роу и вернуть ключи секретарю господина Грирстоуна. Потому что я до сих пор не был уверен в том, что моя мать действительно убила Энн. И, поскольку доказательства были практически исчерпаны, не стоило продолжать поиски. Я уже почти поверил в то, что шепот был моим ночным кошмаром. Надпись «Мисс Джессел» на листе бумаги со временем потускнеет, и следа от нее не останется. Мисс Хамиш я скажу, что тщательно осмотрел весь дом и ничего не нашел.