Дж. Уорд - Вечный любовник

Когда они уселись за стол, мужчина кивнул Белле.

— Звонила ты?

— Да. Это Мэри Льюс. А это Джон. Джон Мэтью.

— Я Торман. — Он перевел взгляд на Джона. — Как поживаешь, сынок?

Джон зажестикулировал, Мэри откашлялась и начала переводить.

— Он говорит: «Хорошо, сэр. А вы?»

— И я неплохо. — Мужчина слегка улыбнулся и посмотрел на Беллу. — Подожди в коридоре. Мы побеседуем после разговора с ним.

Белла замешкалась.

— Это не просьба, — строго произнес он.

Белла ушла. Мужчина поставил стул напротив Джона, сел, откинувшись назад, и вытянул вперед свои длинные ноги.

— Скажи мне, сынок, где ты вырос?

Джон зашевелил руками.

— Здесь, в городе, — перевела Мэри. — Сначала в приюте, потом пару раз — у приемных родителей.

— О маме и папе что-нибудь знаешь?

Джон покачал головой.

— Белла сказала, что у тебя есть браслет с интересным рисунком. Покажешь?

Джон завернул рукав и вытянул руку вперед. Мужчина обхватил его запястье.

— Очень красиво. Сам сделал?

Джон кивнул.

— А как ты придумал рисунок?

Джон освободил руку от хватки военного и зажестикулировал. Когда он закончил, подала голос Мэри.

— Он ему снится.

— Правда? Что же это за сны, коли не секрет? — Мужчина принял прежнюю позу, но глаза его остались прищуренными.

«Ну ничего себе боевые искусства!» — подумала Мэри. Дело тут не в уроках карате. Скорее, это напоминает допрос.

Джон колебался. Мэри хотела схватить его в охапку и утащить отсюда, но интуиция подсказывала, что мальчик будет против. Он казался напряженным и в то же время увлеченным: мужчина полностью завладел его вниманием.

— Все в порядке, сынок. Что бы там, в твоих снах, ни было, все хорошо.

Джон поднял руки. Пока он жестикулировал, Мэри переводила:

— Так… он находится в каком-то темном месте. Стоит на коленях перед алтарем, на стене за которым, на черном камне, начертано множество строчек… Джон, помедленней, я не успеваю переводить. — Мэри сосредоточилась на его жестах. — Он говорит, что во сне подходит ближе и проводит рукой именно по этому отрывку.

Мужчина нахмурился.

Джон смущенно опустил глаза.

— Не переживай, сынок, — произнес военный. — Ты замечал еще что-нибудь странное в себе? Может быть, чем-то отличаешься от других?

Мэри заерзала на стуле. Ей совершенно не нравилось, какой оборот принял их разговор. Джон, кажется, был готов отвечать на любые вопросы, какие ему зададут. Но ради бога! — они ведь не знают, кто этот мужчина! Даже и Белла — несмотря на то, что именно она зазвала их сюда, — даже и она явно чувствовала себя не в своей тарелке.

Мэри подняла руки, собираясь предупредить Джона, но тот вдруг расстегнул рубашку и обнажил левую часть тела, где на груди имелся шрам в виде круга.

Мужчина придвинулся ближе, изучая отметину.

— Откуда у тебя это? — спросил он, откидываясь на стуле.

Мальчик взмахнул перед ним руками.

— Он говорит, что родился с этим.

— Что-нибудь еще? — спросил мужчина. Джон посмотрел на Мэри и глубоко вздохнул.

«Мне снится кровь, клыки… и укусы».

У Мэри округлились глаза, прежде чем она сумела скрыть свое удивление.

Джон с тревогой посмотрел на нее.

«Не бойся, Мэри. Я не псих. Впервые, когда я увидел это, сам сильно перепугался. Но контролировать свои сны я не могу. Понимаешь?»

— Конечно. — Она взяла его за руку.

— Что он сказал? — спросил мужчина.

— Это предназначалось мне.

Она набрала в легкие побольше воздуха и продолжила переводить.

Белла стояла в коридоре, прислонившись к стене, и заплетала пряди волос в косички. Так она делала всякий раз, когда нервничала.

По слухам, члены Братства представляли собой обособленный вид, но она никогда в это не верила. До сегодняшнего дня. Оба мужчины обладали не только огромной физической силой, но еще и непререкаемой властностью и жесткостью характеров. Брат ее по части суровости — просто дилетант в сравнении с ними, хотя она раньше не встречала никого столь же непоколебимого, как Ривендж.

Господи, что же она наделала? Зачем привела сюда Мэри и Джона? За мальчика она переживала меньше, но вот Мэри… Поведение светловолосого воина вызывало беспокойство. Огонь его страсти мог бы запросто растопить ледники. Белла слышала: членам Братства никто не отказывал, они всегда получали любую женщину, какую хотели.

К счастью, насилием они не занимались. Вряд ли им это нужно — судя по тому, что она сейчас видела. Их мощные тела словно созданы для обладания женщиной. Оказавшись в постели с одним из них, наверняка обретешь незабываемые впечатления.

Хотя Мэри, возможно, воспринимает все иначе — ведь она человек.

Белла осмотрелась. В коридоре — и слева, и справа — ни единой души. Она не могла найти себе места от переживаний. Еще чуть-чуть, и вся ее голова покроется мелкими косичками-дредами. Она взъерошила волосы и пошла в выбранном наугад направлении. Уловила ритмичный звук ударов, который привел ее к металлическим дверям. Она приоткрыла одну створку и вошла внутрь.

Перед ней оказался спортивный зал размером с профессиональную баскетбольную площадку. Паркетный пол блестел, всюду лежали ярко-синие маты, с высокого потолка светили зарешеченные флуоресцентные лампы. Слева выступал балкон со скамейками, под которым в линию висели груши.

Одну из них отчаянно колотил роскошный мужчина, стоящий к Белле спиной. Не касаясь пятками пола, легкий как ветерок, он словно двигался в танце, удар следовал за ударом, он пинал, толкал грушу с такой силой, что та отлетала очень и очень высоко.

Белла не видела его лица — скорее всего, красавчик. На голове — ежик русых волос, одет в обтягивающую черную водолазку и широкие спортивные штаны того же черного цвета; ножны крестом сжимали его крепкую спину.

Дверь за Беллой захлопнулась.

Стремительным движением мужчина достал из-за спины кинжал с черным лезвием и вонзил в грушу, прорезав в ней дыру. На мат вывалился песок вперемешку с набивкой. Мужчина обернулся.

Белла зажала рукой рот. Лицо мужчины пересекал шрам, словно кто-то пытался разрубить его напополам. Грубая линия брала начало ото лба, шла к переносице, кривым изгибом спускалась по щеке и останавливалась возле уголка рта, задев верхнюю губу.

Прищуренные глаза, черные и холодные, как зимняя ночь, оглядели ее и чуть приоткрылись. Казалось, он пребывал в замешательстве. Огромное тело застыло, только грудь вздымалась от бурного дыхания.

Он хочет ее, подумала она. И не понимает, что с этим делать.

Вдруг вместо нелепого смущения на его лице застыло выражение ледяной ненависти, так что у Беллы душа ушла в пятки. Не отрывая от него взгляда, девушка попятилась к двери и попыталась ее открыть. Ничего не вышло. Словно попала в его капкан.