Гордон Далквист - Черная книга смерти

Наконец лифт остановился. Дверь снаружи открыл мистер Фелпс. За его спиной ждал мистер Соумс, внимательно разглядывая пол: лицо осунувшееся, вокруг глаз — красные мешки. Ни тот ни другой не обратили ни малейшего внимания на миссис Марчмур, и та проскользнула мимо них в вымощенный плитками коридор. Воздух здесь был холоднее, словно они спустились в подвал.

— Большая карета… — прошелестел герцог. — Она готова?

— Готова, ваша светлость, — ответил Фелпс. — Позвольте узнать, куда мы направляемся.

— Кучер знает, — мрачно проскрежетал герцог.

Их ждала большая черная карета — удивительный экипаж из двух секций, запряженный шестеркой огромных вороных. В задней секции не было окон, словно она служила катафалком, а передняя выглядела как обычная карета. Ливрейный лакей стоял предупредительно, но избегал встречаться взглядом с пассажирами. Миссис Марчмур медленно поднялась по маленьким ступенькам в заднюю секцию с роскошной отделкой в турецком вкусе. Лакей перехватил руку герцога у мисс Темпл и помог хозяину подняться. Когда герцог устроился, они захлопнули дверь и открыли переднее отделение. Мисс Темпл, не дожидаясь помощи, ринулась в дальний угол. Фелпс сел напротив нее. Соумс расположился рядом с Фелпсом, нервно покусывая потрескавшуюся нижнюю губу. Лакей закрыл дверь, крикнул: «Трогай!» — и карета тронулась с места, плавно, будто нагруженная яйцами.

Поначалу за окном было темно, но потом они выехали на мощеную улицу, по которой важно расхаживали хорошо одетые хмурые люди.

— Мы на задах Кингсвея, — заметил Фелпс. Мисс Темпл ничего не сказала, и он добавил: — За зданиями министерств.

— Жаль, что ни вы, ни я понятия не имеем, куда едем, — ответила мисс Темпл.

Фелпс ничего не сказал.

— А вы, мистер Соумс? — спросила она, изо всех сил изображая веселую улыбку.

— Я ничего такого не знаю! — выкрикнул он честным голосом.

Карета выехала из министерского квартала на набережной: знакомые каменные стены и железные ограды, а за ними — открытое небо.

Несколько мгновений ей казалось, что Соумс собирается заговорить, но тот посмотрел на своего начальника и решил этого не делать. Мисс Темпл раздраженно выдохнула. Ее ужасно выводило из себя, что она вернулась в город и сразу же попала в такую переделку, каких решила избегать. Столько всего происходило — стеклянная женщина покинула свое логово! — а она была заперта тут с двумя холодными, как рыбы, автоматами. Она снова вспомнила Чаня, стоявшего под часами, и почувствовала, как в ней растет злость; тот был причиной ее злоключений.

— Думаете, меня беспокоит, что она слышит нас? Вовсе нет, — сказала мисс Темпл. — А может, выдумаете, что подхалимаж спасет вашу гнилую шкуру? Тогда вы полные дураки.

— Она? — спросил Соумс.

Не обращая на него внимания, мисс Темпл наклонилась к Фелпсу.

— Граббе мертв, — прошипела она. — Роджер Баскомб мертв. Эта часть заговора умерла вместе с ними. Она что-то ищет в этой книге! И как только найдет, все в Сталмер-хаусе будут у нее под каблуком.

Фелпс посмотрел на Соумса, но тот выглядел расстроенным, как больной, чей врач через его голову говорит с кем-то по-латыни.

— Лишения, бедность и отчаяние, — заговорил он с Фелпсом. — Как только девица теряет невинность, ее мысли становятся порочными в той же мере, что и тело…

— Помолчите! — крикнул Фелпс и снова повернулся к мисс Темпл. — Бессмысленно об этом размышлять, бессмысленно обсуждать. Я связан присягой моей королеве.

— Вашей королеве? — ухмыльнулась мисс Темпл. — Ну а кто будет вашей королевой через две недели? Чудище из синего стекла, а до недавних пор — шлюха для избранных!

Боль железной рукой обхватила ее голову. Пальцы этой руки сжимались в кулак, захватывая саму материю мыслей; от невыносимого давления из ноздрей потекли струйки крови. Два человека перед мисс Темпл стали блекнуть на глазах и превратились в тусклые силуэты, словно карету залило яркое солнце, словно огонь затуманил ей зрение. Она зажмурилась, но лучи проникали сквозь веки. Злой жар, исходивший от миссис Марчмур, прожигал ее до самых глубин души. Мисс Темпл выгнула спину и в беззвучном крике распахнула рот, словно от невероятно продолжительного удара хлыстом.

Она приподнялась на локте и потрогала нос, потом отодвинула руку и посмотрела на окровавленные пальцы. Фелпс передал ей сложенный носовой платок. Мисс Темпл с трудом села, вытерла лицо, промокнула кровавые пятна на платье. В самом центре ее сознания стоял гул, словно она не спала три дня.

Может быть, так все это и начиналось для Соумса, Фордайса и других слуг в Сталмер-хаусе. Неужели у нее тоже слезет кожа, потрескаются ногти и клочьями станут вылезать волосы? Может быть, все это уже началось? Мисс Темпл шмыгнула носом, сложила еще раз платок и быстро прижала его ко всем уголкам глаз по очереди. Потом она выглянула в окно. Карета ехала по загородной дороге, по сторонам простиралась широкая равнина, заросшая буроватой осокой. Болота… при этой мысли мисс Темпл ощутила запах соли и прохладного воздуха. Она подняла глаза и встретилась взглядом с Фелпсом.

— Мы едем в Харшморт-хаус, — сказала она.

Путешествие продолжалось еще час; все большей частью молчали. Фелпс закрыл глаза и казался бы спящим — только вот пальцы левой руки постоянно теребили гипсовую повязку в одном и том же месте. Соумс же действительно спал с приоткрытым ртом, расслабившись и напоминая выключенную машину. Мисс Темпл тоже устала, но не последовала их примеру, хотя и непонятно почему: даже открой она дверь и выпрыгни на дорогу, миссис Марчмур все равно успела бы ее остановить. Она с раздражением обследовала свое платье на груди, подтянула заляпанные части ко рту и слизала пятна одно за другим, ощущая вкус крови. Мысли ее смешались.

Если бы она не последовала за Франсисом Ксонком и не украла его книгу просто потому, что не желала мириться со злом, то сейчас прекрасно спала бы, свернувшись калачиком. Но мисс Темпл с ее постоянным мучительным самокопанием знала, что отважилась на воровство из-за соблазнения и унижения, которые пришлось претерпеть от графини, — что ее неожиданный поступок на самом деле был попыткой побега. И она все больше склонялась к тому, что ее приключения (от преследования Роджера до его убийства в дирижабле) были бегством от глубокой и неприглядной истины: ее характер был очень далек от идеала.

Иного ответа не было; а упорством она не отличалась. Графиня советовала ей навсегда оставить это приключение. Даже Элоиза убеждала ее отказаться от дальнейшего расследования. Разве они обе так уж ошибались? Похождения изменили ее характер — она стала женщиной, совершившей убийство, женщиной, чье тело возгоралось порочными желаниями от малейшей искры. Это была грубая жизнь, как у Чаня или неприкаянных бродяг вроде доктора: одиночество, пользование чужими именами, опасности и — бесспорно — плохой конец. И еще это была жизнь наподобие той (тут мисс Темпл прикусила губу), что вела графиня ди Лакер-Сфорца.