Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза

Теперь надо было ломать голову, как прокормить эту ораву, как обеспечить себе и Ирке достойную жизнь и много еще чего свалилось на новодельного феодала. И тут оказалось — чем больше под тобой народу — тем тебе жить получается комфортнее. Но и хлопотнее тоже, потому как надо все рассчитывать. Качество крепостных оказалось убогим, мужиков всего двое, остальные бабы, а других взять негде. Зато запуганы прошлыми хозяевами до полусмерти, что облегчает жизнь. В общем — сплошные проблемы. Одна радость — крапива поперла как ошалелая и потому со жратвой и для людей и для свиней стало чуть легче. Самое смешное — даже самому Виктору на первых порах щи из крапивы очень понравились. Свежего хотелось безумно. Теперь вот еще щавель собирать можно. Тоже приварок, как выражается бабка Мелания. Но на одной крапиве-лебеде далеко не уедешь, надо разживаться нормальной человеческой едой, да чтоб ее побольше было. Даже у Витьки рацион получался убогий и однообразный настолько, что и крапива за деликатес пошла, про рабов и речи нет. Но с голодухи не пухли все-таки.

Почти все семена, что Виктор в схронах запас, ушли на посадку, — и оказалось, что запас он семян мало — даже им на двоих бы не хватило толком, без удобрений-то. Пришлось выкручиваться. От всех этих огородных премудростей у Виктора голова вспухла, потому настоящим спасением было ходить в лес, охотится. Настоящий отдых получался. Но по добычливости выходило не сильно ладно — леса были заболочены, живности негусто. Нашел семейство бобров, перестрелял. За неделю схарчили всей ордой. Попадались зайцы да лисы. Навару с них было негусто, но все же. Здорово пригодились ружья от прошлых господ — Витька как-то не подумал насчет малых калибров, когда утекал из города, так что двустволка двадцатого — очень к месту пришлась. Пожалеть оставалось, что капканов не взял в лес, пригодились бы.

Эх, много что пригодилось бы. Даже и в голову не пришло, что могло бы пригодиться. Меланья вон жалела искренне, что не завела кроликов перед Катастрофой. Глядишь, размножились бы — куда там свинкам. Бывшие в деревне курицы пока никак не увеличили свое количество. В общем, всего не хватало, кроме прущих с сатанинским напором сорняков.

Наконец загрузили все в УАЗик и тронулись. Доехали быстро — наловчились уже по лесу срезать. Деревня почему-то встретила безлюдьем. Даже на огородах никого не было видно. Что-то неладное творится. Виктор кивнул супруге, отстегнул петельку, крепившую АКСУ к двери. Ирка понятливо перехватила свою помповушку, кобуру с пистолетом расстегнула и сдвинула себе на живот.

Остановились у своего 'замка' как стали величать в деревне несуразное двухэтажное здание, сделанное большей частью из пенобетонных блоков.

— Выходим, ты к дверям, я спину прикрою. Увидишь что — стреляй сразу, не думай — тихо сказал Виктор жене.

— Угу — буркнула так же тихо супруга.

Собравшись и настороженно поглядывая по сторонам. Поднялись на крыльцо. Дверь заперта, за дверью тихо. Виктор посвистел.

— Эй! — тихо окликнул сверху женский голос.

— Ну? — отозвался Витя задрав голову и увидев высовывающуюся из окошка второго этажа Верку, 'фрейлину двора его Величества Виктора Первого', как они с Иркой величали эту свою не то подругу, не то домоуправительницу.

— Беда! Из лесу эта лахудра вернулась, что УАЗ тогда пыталась угнать.

— Тоже мне беда! — презрительно, но все же шепотом отозвалась Ирина.

— Беда, Ирэн, точно говорю. Сейчас момент — дверь открою — объясню.

Когда они оказались в прихожей, Вера испуганно выложила все, что видела и слышала. Лахудра вышла из леса где-то в полдень. Шла не как зомби, легко, уверенно.

Ее потому и не испугались — одна из работавших на крайнем огороде, ну там, где клубника — даже ей навстречу вышла.

(Вот нет пригляда, так сразу отлынивать от работы начинают, механически и мельком отметила Ирина).

— А потом все на визг сбежались — продолжила Вера — лахудра эту дуру-бабу схватила и стала у нее с руки мясо сдирать. Да ловко так. Ее Карина пыталась палкой по голове треснуть, так она и Карину укусила, за руку.

— Погоди, как укусила, я ж приказал в одежде работать — зло спросил Виктор, хотя уже и сам понимал, какой ответ будет — денек сегодня как на грех был ясный, солнечный и очень теплый. Бабы, конечно, взялись позагорать, как же еще…

— Так безопасно же было — виновато отозвалась Вера, шмыгнув носиком по привычке.

— Ясно. Так она дохлая что ли, лахудра-то? — переспросила Ирина.

— Так непонятно — тоскливо отозвалась Вера.

— Вы сначала туда сбежались, а потом оттуда врассыпную? — догадалась Ирка.

— Ну да. Я сюда и заперлась. Ждала, когда вы приедете.

— Погодь. Если лахудра дохлая — с чего она тогда шла по-человечески? Мертвяки же култыхают, как убогие.

— Да откуда мне знать? Мне как сказали, так и передаю. А переспрашивать некогда было. Карину видела как тяпнула — до крови. Карина мимо побежала, к себе.

— Ладно. Пойдем сейчас разбираться, давно хотел за УАЗ расплатиться. А она гляди, моду взяла за руки кусаться. Надо ей кусалки укоротить.

— Виитя, ты поосторожнее там, а то двигалась лахудра очень шустро. Не как мертвяки. Очень шустро двигалась. И резко так, знаешь — предупредила Вера.

Ирка нахмурилась. Ей очень не нравилась с недавнего времени интонация, с которой Верка произносила имя ее — Иркиного — мужа. И это томное 'Виитя' Ирину просто бесило. С трудом удержавшись от желания дать Вере коленкой под зад, Ира спросила своего господина и повелителя:

— С пулеметом пойдешь?

Виктор минуту подумал, потом твердо сказал: 'Нет, пулемет не годится. Возьму автоматический дробовик, он в деревне лучше пойдет. А уж сдохла эта лахудра или нет — неважно. Картечь ее вразумит по-любасу'.

Снарядились быстро. Хмыкнув, Витя напялил на себя ватник. Надел ушанку. Держать руками в перчатках ружье было немного непривычно, но ничего, не впервой.

Веру оставили в 'замке', в пальбе от нее все равно толку не было никакого.

Вышли, прислушались.

Ирка показала рукой в сторону свинарника.

Виктор кивнул — что то свинина расшумелась. Значит что-то беспокоит хрюшек, раз их даже тут слышно.

Осторожно двинулись в том направлении.

Пару раз обернувшись Витя сердито ткнул пальцем сначала в Ирку, а потом показал ей за спину.

Жена виновато кивнула и стала внимательнее смотреть назад. Так, уже спокойнее.

Вышли на небольшую площадку перед свинарником. И тут пусто, хотя слышно как в сарае мечутся и тревожно хрючат свинки. Виктор повернулся посоветоваться с Иркой, увидел ее округлившиеся глаза, глядящие мимо него, стремительно развернулся и его поневоле передернуло — из-за угла свинарника на четвереньках вышла та сама лахудра, изгвазданная в грязи и кровище, но не это вызвало у Вити судорогу омерзения. В зубах лахудры билась еще живая, отчаянно чирикающая крыса — их тут было до черта в свинарнике и никак не удавалось от них избавиться, как ни старались. Лахудра наконец заметила охотничью парочку, тут же события рванули стремглав — выплюнув крысу, не вставая, прямо так — с низкого старта лахудра бросилась на Витьку, моментально проскочив половину расстояния.