Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза

Следующий пациент вваливается к нам сразу после громкого скандала у дверей.

Держится бодро, но орет: 'Я по жизненным показаниям, у меня посттравматический шок!' Ну да, орать громко и убедительно умеет, запирает за собой дверь. Публика в коридоре еще шумит, но явно перед наглостью смирилась, как это обычно и бывает.

Номерок из регистратуры у пациента есть, правда мне становится дурно от циферки, что на нем написана. Я принял 16 человек, а у него номер 48. Значит, в коридоре сидит еще 32 страждущих пациента с подбором всех болезней из детской и взрослой номенклатуры… Хороший денек, ничего не скажешь.

— Что у вас? — спрашивает Валера, готовясь внести запись в очередной лист приема. Эх, с карточками как удобно было, все внятно и ясно сразу — даже при первом взгляде на толщину карточки. А тут больше половины пациентов — чистый лист. И этот — такой же.

— Я получил серьезную травму! Потому имею право на ургентную помощь!

Травма. Это паршиво. Так-то у него похоже на эректильную стадию шока, а вот что у него творится — смотреть надо.

Осмотр дает странный результат — из всех повреждений — страшенный синяк на обе ягодицы. И все. Все остальное — в норме. Тщательно проверяю — целы ли кости таза — все в порядке, только задница отбита. Зато качественно. Удивленно спрашиваю — где это ему так повезло?

— Вы представляете, доктор, эти хамы выбросили меня из штаба. Прямо по лестнице!

— Погодите, погодите, поподробнее пожалуйста.

— Это вам зачем?

— Мне нужно уточнить картину получения травмы. Тогда становится проще понять, какие еще могут быть повреждения, особенно внутренние.

— Я пришел на прием к начальнику. Дело ведь неотлагательной важности — а ничего не делается. Стал ему — как интеллигентному человеку — высказывать свои требования, а он вызвал двух мордоворотов и меня выбросили за дверь! Представляете? А я между прочим известный блоггер, меня прекрасно знает Интернет-сообщество, много раз был в топе!

— То есть вас спустили по лестнице так, что вы ягодицами пересчитали ступени?

— Что значит спустили по лестнице? — возмущается пациент.

— Мне нужно понять механизм травматического процесса. Вы многократно ударились ягодицами о ступени?

— Ну… да. Но вы представьте — я требую от начальника, чтобы он усилил борьбу со сталинизмом, а он приказывает меня выбросить вон!

Некоторое время мне кажется, что у меня что-то со слухом не в порядке. Смотрю на удивившегося Валерку — нет, вроде не ослышался.

— Борьбу со сталинизмом? — спрашиваю я, прикидывая, сколько у меня в коридоре пациентов, сколько вокруг непочатой работы, как трудно будет пережить зиму и весну, и как потребны сейчас каждые рабочие руки.

— Разумеется! Вот вы — интеллигентный человек, сразу понимаете, как важно именно сейчас усилить борьбу со сталинизмом. Мне ведь и нужно было немного — паек первой категории. Офис в центре города. Всего 18 сотрудников с оргтехникой и возможность корректировать передачи местного радио. Ведь Кронштадту необходимо пресс-бюро по борьбе со сталинизмом! Для великой цели борьбы со сталинизмом — сущий пустяк! Но этот начальник — явный сталинист! Мы — настоящие интеллигенты, должны сплотиться в борьбе против сталинизма!

Я не знаю что ответить. Безнадежно поворачиваюсь к входной двери, в которую как раз ввалился Бурш с биксой в руке.

— Вот, Евгения Марковна биксы опять перепутала — эта явно ваша, а моя — полагаю вот стоит.

Он осматривает блестящую круглую коробку, удовлетворенно кивает головой. Потом настораживается, посмотрев внимательно на наши очумевшие физиономии.

— О чем тут речь? — спрашивает Бурш.

— Нам предлагают, как настоящим интеллигентам, объединиться в борьбе со сталинизмом — сухо поясняю я. И уверяюсь в том, что все действительно свихнулись, потому как Бурш радостно подскакивает к пациенту, восторженно спрашивает его — действительно ли тот готов не щадя себя бороться с этим уродливым явлением — и убедившись в том, что да, готов — восхищенно восклицает: 'Наконец-то, наконец-то среди всего этого жвачного быдла я вижу настоящего интеллигента! Разумеется, и я и мой коллега и все наши сотрудники радостно поддержим вас в этой — не побоюсь этого слова — святой борьбе! Располагайте нами!'

Переглядываемся с Валеркой.

— Прекрасно! Тогда мы завтра же выйдем на демонстрацию протеста! — подхватывает пациент.

— Безусловно! Мы готовы. Единственно, что мы должны бороться со сталинизмом системно! Потому завтрашняя демонстрация будет посвящена истокам сталинизма, корням вскормившим сталинизм!

— Вы о чем? О ленинизме? — спрашивает пациент, воодушевленный такой искренней поддержкой.

— Да бросьте! Я о хаммурапизме!

— О чем? — делает круглые глаза пациент.

— Вы же интеллигентный человек! Четыре тысячи лет назад вавилонский правитель Хаммурапи создал свод законов. Неужели не слыхали? И там клинописью по базальту так и написано — если врач пациенту случайно вырвет глаз, то и врачу вырвать глаз, сделал врач неудачную операцию, отсечь врачу руку, а если пациент случайно помер — врача скормить крокодилам. Вы можете такое себе представить? Словно врач не имеет права на ошибку! За один день у 80000 врачей был вырван глаз, отсечена рука и их скормили крокодилам! Этого нельзя забыть и простить! И мы не забудем и не простим! А вы нам поможете. Завтра нарисуете себе лозунг 'Долой Хаммурапи! Позор Вавилону! Все на борьбу с кровавым хаммурапизмом!' и донесете всю боль нашего протеста до сограждан! Они не должны остаться равнодушными!

— Вы серьезно? И ваши сотрудники тоже примут участие в этом идиотизме? Вы меня за идиота держите? — возмущенно вскакивает пациент.

— Вона как! — упирает руки в боки Бурш — как вас поддержать в борьбе с давно помершим правителем — так все должны все бросить и строится в ряды под вашим руководством. А как вас просят помочь в борьбе с давно помершим правителем — так это идиотизм? Да я вижу, что вы откровенный хаммурапист! И смеете еще тут нас от работы отрывать! А ну — вон отсюда!

— Я буду жаловаться! Я так задолбаю вас всех жалобами, что вы плакать будете!

— Идите, идите. И скажите, чтоб следующий заходил!

— Вы не оказали мне никакой медицинской помощи! Сволочи вы, а не медики!

Я чую, что пора вмешаться. Вмешиваюсь.

— Итак, лечение вашей травмы простое — не искать на свою задницу приключений. Первые два дня — охлаждать место кровоподтека, следующие два дня — греть. То есть наливаете в тазик холодной воды и садитесь. Через два дня — сидите в теплой воде. Собственно и все. Валера! Пациенту в соседнем кабинете нанесете йодную сеточку на ягодицы! А хаммурапистов в нашей клинике не любят. Все, ступайте. Марш! Следующий!