Брайан Ламли - Некроскоп

Ровно в 18 часов 31 минуту на столе у Драгошани зазвонил телефон, заставив того вздрогнуть.

За окном было уже темно, а сильный снегопад еще больше усиливал это впечатление.

Как всегда с наступлением темноты, все пространство между главным зданием и внешней стеной освещалось сильными прожекторами, но сейчас свет их едва проникал сквозь мглу и толку от них не было никакого.

Плохая видимость действовала Драгошани на нервы, но охрана особняка не сводилась к обычному наблюдению. Снаружи тянулись сверхчувствительные провода, имелись также электронные устройства последнего поколения и даже противопехотные мины, кольцом установленные за внешними укреплениями.

И все-таки Драгошани не чувствовал себя в безопасности. Все меры предосторожности не имели никакого значения в свете предсказания Игоря Влади. Так или иначе звонок был не из догов и не с внешней стены — у тех, кто нес там дежурство, имелись рации. Звонить могли лишь откуда-то извне, либо из кабинетов в самом особняке.

Схватив трубку, Драгошани рявкнул:

— Да! В чем дело?

— Это Феликс Кракович, — послышался дрожащий голос. — Я здесь, внизу, в лаборатории. Товарищ Драгошани, здесь... что-то происходит!

Драгошани знал этого человека: провидец, младший прогнозист. Ему, конечно, было далеко до таланта Игоря Влади, но все же слова его игнорировать не следовало, особенно сегодня вечером.

— Что-то? — Ноздри у Драгошани раздулись, и он с особенным ударением повторил эти слова. — Говорите яснее, Кракович, что случилось?

— Я не знаю, товарищ Драгошани. Похоже, будто что-то... приближается. Что-то ужасное. Нет, оно здесь! Оно уже здесь!

— Что “здесь”? — заревел в трубку Драгошани. — Где “здесь”?

— Там, снаружи, под снегопадом! Белов тоже чувствует его.

— Белов? — Карл Белов был телепатом, ощущающим на коротком расстоянии. Боровиц часто использовал его способности во время посольских приемов, для того чтобы выудить что только возможно из присутствовавших на них гостей и хозяев. — Белов рядом с вами? Пусть возьмет трубку.

Белов страдал астмой. Голос его всегда был тихим, он постоянно задыхался и поэтому говорил очень короткими фразами. Сейчас он был краток как никогда.

— Он прав, Борис, — задыхаясь выговорил он. — Там, снаружи, интеллект, очень мощный интеллект.

— Киф! Это может быть только он! Один? Чувственные губы раскрылись, обнажив белоснежные, похожие на кинжалы клыки. Глаза горели красным светом. Он не мог понять, каким образом очутился здесь Киф, но если он пришел один, то может считать себя покойником — и к дьяволу предсказания этого предателя Влади! Он слышал, как на другом конце провода Белов хватал ртом воздух, пытаясь найти слова для объяснения.

— Я жду, — поторопил его Драгошани.

— Я... я не уверен, — ответил наконец Белов. — Мне казалось, что там один человек, но сейчас...

— Ну? — Драгошани почти орал. — Черт побери! Что, вокруг меня одни идиоты? Что там? Что это, Белов?

Белов лишь тяжело дышал в Трубку, он задыхался. Наконец он выдавил из себя:

Он... зовет! Он тоже своего рода телепат, и он... зовет!

— Вас? — Брови Драгошани сошлись. Он терялся в догадках. Крупные ноздри заходили, подозрительно принюхиваясь, будто пытаясь найти ответ в окружающем воздухе.

— Нет, не меня. Он зовет... других. О Боже! Они отвечают ему!

— Кто отвечает? — заорал Драгошани. — Что с вами, Белов? Здесь что, есть предатели? Здесь, в особняке?

На другом конце провода раздался какой-то звон, послышался стон, а затем глухой стук, потом снова послышался голос Краковича:

— Он потерял сознание, товарищ Драгошани!

— Что?! — не поверил своим ушам Драгошани. — Белов потерял сознание? Какого дьявола?..

На панели переговорного устройства, которое Драгошани перенес в кабинет из контрольно-пропускного пункта дежурного офицера, замигали лампочки. С ним пытались связаться по рации сразу несколько человек, дежуривших на оборонительных укреплениях. Юл Галенский, секретарь Боровица, прислушивался к разъяренному голосу Драгошани из соседней комнаты и от страха конвульсивно подергивался. Теперь уже Драгошани завопил, обращаясь к нему:

— Галенский, ты что, оглох? Немедленно иди сюда! Мне нужна помощь!

В этот момент дверь распахнулась, и с главной лестницы в приемную ввалился офицер охраны. В руках у него было оружие — короткоствольные автоматы. Галенский вскочил на ноги, но офицер крикнул ему:

— Оставайтесь здесь! Я пойду!

Даже не постучавшись, он почти влетел в соседнюю комнату и замер как вкопанный, увидев сидевшего склонившись над переговорным устройством с мигавшими лампочками Драгошани. Тот снял очки и почти беззвучно рычал на радиопереговорник — в этот момент он был похож не на человека, а на сгорбившегося полуобезумевшего зверя.

Не в силах отвести взгляд от этих жутких глаз, дежурный офицер положил оружие на кресло. Не успел он сделать это, Драгошани рявкнул:

— Не стой как идиот! — и, схватив его за плечо, без всякого усилия подтащил к переговорному устройству. — Ты знаешь, как обращаться с этой чертовой штуковиной?

— Да, Драгошани, — с трудом обретая голос, выдохнул офицер. — Они пытаются связаться с вами.

— Я это и без тебя вижу, идиот! — рявкнул Драгошани. — Ну так поговори с ними. Узнай, чего они хотят!

Присев на краешек металлического стула перед радиоприемным устройством, офицер поднял трубку и, щелкнув выключателями, сказал:

— Говорит Зеро. Доложите, как меня слышите. Прием. По очереди стали поступать краткие ответы.

— Первый. Слышу хорошо. Прием.

— Второй. Слышу хорошо. Прием.

— Третий. Слышу хорошо. Прием.

И так в быстром темпе вплоть до пятнадцатого. Голоса были металлическими, безжизненными, и все же в них явственно ощущалось напряжение, словно обладатели их с трудом сдерживают волнение, граничащее с паникой.

— Зеро вызывает Первого, сообщите обстановку. Прием, — произнес в трубку дежурный офицер.

— Говорит Первый. Снаружи кто-то есть! — немедленно откликнулся возбужденный металлический голос. — Они приближаются к моему посту. Прошу разрешения открыть огонь! Прием.

— Зеро вызывает Первый. Подождите! Отбой! — крикнул в трубку офицер и посмотрел на Драгошани. Красные глаза некроманта были широко открыты и походили на два застывших на нечеловеческом лице сгустка крови.

— Нет! — прорычал он. — Сначала я хочу узнать, с чем мы имеем дело! Прикажи ему: огонь пока не открывать, коротко доложить обстановку.

Бледный, как мел, дежурный офицер кивнул головой и передал приказ Драгошани. С одной стороны, он радовался тому, что не сидит сейчас в одном из догов, а с другой, еще неизвестно, что лучше — сидеть там, снаружи, или находиться здесь, в одной комнате с психом Драгошани.