Брайан Ламли - Некроскоп

— Его послали убивать английских экстрасенсов? — шепотом спросил Бату.

— Такова была его задача — находить их, сообщать сведения об их деятельности, а потом, когда их воздействие на него станет особенно сильным, — убивать при первой же возможности. Но, прожив в Англии несколько месяцев, Виктор Шукшин стал настоящим невозвращенцем.

— Он продался, англичанам?

— Нет, Англии, ее политической системе и собственной безопасности! Так или иначе, Шукшин не предал Мать Россию, но стал жить в другой стране, превратился практически в другого человека. Видите ли, он не хотел во второй раз совершить ту же ошибку. В России он едва не был приговорен к пожизненному заключению за убийство. Так следовало ли вновь рисковать в Англии? Он мог начать новую, вполне сносную жизнь. Он был лингвистом высочайшей квалификации — в совершенстве владел английским, немецким, конечно же, русским и более чем прилично знал еще полдюжины языков. Нет, он не сбежал к кому-либо, он сбежал из СССР. Он убежал на свободу!

— Вы говорите так, будто вам нравится британская система, — улыбнулся монгол.

( — Пусть моя лояльность вас не волнует, Макс, — ответил Драгошани. — Более преданного человека, чем я, найти трудно.

(Преданного Румынии! Валахии!) — Что ж, приятно слышать. Я был бы рад сказать то же самое о себе. Но я по национальности монгол, и моя преданность отличается от вашей. Фактически я предан лишь самому себе — Максу Бату.

— Тогда в вас много схожего с Шукшиным. Думаю, что он думает точно так же. Так или иначе с течением времени доклады от него постепенно сошли на нет, и в конце концов он вообще пропал из поля зрения. Боровиц просто взбесился, но ничего не мог поделать. Поскольку Шукшин объявил себя невозвращенцем, ему было предоставлено политическое убежище, и Боровиц не мог вызвать его обратно. Все, что ему оставалось, это следить за ним, за его действиями.

— Он боялся, что Шукшин станет работать на англичан в качестве экстрасенса?

— Нет, не совсем так. Если вы помните, Шукшин был психически неуравновешен. Боровиц не хотел рисковать, а поэтому следил за ним. План Шукшина был прост: он нашел себе работу в Эдинбурге, купил небольшой рыбачий домик в местечке под названием Дунбар и подал официальное заявление с просьбой о предоставлении ему британского гражданства. Он держал свои мысли при себе и вел обычную жизнь. Во всяком случае, старался...

— У него ничего не вышло? — заинтересованно спросил Бату.

— Какое-то время получалось. Но потом он женился на девушке из старинной русской семьи. Она была медиумом, причем настоящим, и, конечно же, ее дар притягивал Шукшина, как магнит. Возможно, он пытался сопротивляться, но безуспешно. Он женился на ней, а потом убил ее. Так, во всяком случае, считает Боровиц. И после этого — тишина:

— Он выкрутился?

— Суд постановил, что это был несчастный случай. Она утонула.

Боровиц знает об этом больше меня. В любом случае это не имеет значения. Но Шукшин унаследовал дом и деньги жены. Он по-прежнему живет в ее доме...

— А теперь мы собираемся убить его... — задумчиво произнес Бату. — Вы можете объяснить мне, почему?.. Драгошани согласно кивнул.

— Если бы он продолжал жить тихо и держался подальше от нас, все было бы в порядке. Боровиц рано или поздно обязательно добрался бы до него. Но удача отвернулась от Шукшина. У него мало денег, практически ничего не осталось. Поэтому спустя столько лет он решил вдруг прибегнуть к шантажу. Он угрожает Боровицу, организации и всему нашему делу.

— Один человек представляет столь большую угрозу? — Брови Бату от удивления поползли вверх.

Драгошани снова кивнул.

— Английский отдел того же, что и наш, профиля в данный момент действует достаточно эффективно. Насколько эффективно, нам неизвестно. Мы знаем о них очень мало, что само по себе плохой признак. Вполне возможно, им удается сохранять строжайшую секретность и обеспечивать себе стопроцентную безопасность. А если они действуют настолько хорошо...

— ...То что им известно о нас, так?

— Именно так, — Драгошани с несколько большим уважением взглянул на собеседника, — Вероятно, они знают даже о том, что мы с вами находимся сейчас на борту этого самолета, и им известно о нашем задании!

— Боже, сохрани! — Бату обнажил в улыбке тусклые, желтые, как слоновая кость, зубы. — Я не верю в Бога, — сказал он. — Только в дьявола. Значит, товарищ генерал считает, что, если Шукшину не заткнуть рот, он может выдать нас британской разведке?

— Именно этим и угрожал ему Шукшин. Он требует денег. В противном случае грозит рассказать англичанам обо всем, что ему известно. Кстати, по прошествии такого большого периода времени известно ему не так, уж и много. Но, по мнению Боровица, даже крупица сведений о нас — это чересчур много!

Макс Бату с минуту размышлял.

— Но если Шукшин заговорит, то тем самым он подставит и себя, разве не так? Ведь ему придется признать, что он приехал в Англию в качестве агента-экстрасенса, работающего на СССР!

Драгошани покачал головой.

— Ему нет нужды подставлять себя. Письмо может быть анонимным. Макс. Достаточно телефонного звонка. И несмотря на то, что прошло двадцать лет, ему известно многое из того, что Боровиц хотел бы сохранить в тайне. В особенности две вещи, представляющие огромный интерес для англичан. Во-первых, местоположение особняка в Бронницах. И во-вторых, тот факт, что во главе русской экстрасенсорной разведки стоит генерал Григорий Боровиц. Именно разглашением этих сведений угрожает Шукшин, именно поэтому он должен умереть.

— И все-таки его смерть — не главная наша задача. Минуту помолчав, Драгошани ответил:

— Нет, наша главная задача — смерть другого, гораздо более важного человека. Это сэр Кинан Гормли — руководитель их экстрасенсов. Его смерть... и все, что ему известно, — вот наша главная цель. Боровиц хочет, чтобы он умер, и хочет знать его секреты. Вы убьете Гормли, пользуясь своими методами, а я, пользуясь своими, допрошу его. К тому времени Виктор Шукшин должен быть мертв и тоже допрошен, фактически, убить его будет нетрудно. Его дом стоит в стороне от дороги, место там вполне уединенное. Мы все сделаем именно там.

— А вы и вправду способны выведать эти тайны? Я имею в виду — после смерти? — в голосе Бату слышалось сомнение.

— Да, я действительно могу это сделать. Причем с гораздо большим успехом, чем при жизни это могли бы сделать любые палачи с помощью пыток. Я выведаю самые сокровенные секреты, проникнув в кровь, мозг, исследовав кости унылого вида стюардесса появилась из кабины пилотов в головном салоне и, словно робот, произнесла:

— Пристегните ремни.

Все как один пассажиры, тоже как роботы, выполнили ее указание.