Гайя Антонин - Легенда

- Я помню. Я уже сказал, зачем так поступал.

- И? Ты считаешь, этого достаточно?

- Гайя, я давно не живу человеческими мерками и эмоциями. И тебе советую привыкать к этому.

- Я не буду.

- Почему?

- Да потому же, почему я хотела тебя убить. Меня все устраивает во мне, меняться я не хочу и не люблю, когда меня ломают.

- Значит, ты бы это сделала? - спросил он, чуть погодя.

- Возможно, я не застрелила бы тебя с порога. Может, если бы ты добавил в мою копилку еще пару монет, снова кусал бы меня и мучал... Тогда уж точно не вышел бы живым. Вероятно также, что я бы страдала от угрызений совести, разделывая тебя. Но это все.

И снова повисло молчание.

- Я знаешь о чем сейчас думаю? - спросил Мана.

- Не имею понятия. О чем?

- О том, кто твой отец.

Я вздрогнула, будто впервые осознав, что мой папа - не папа мне.

- Может, моя мама была вампиром?

- Может. Тогда странно, что она погибла так. Вампира не убьешь машиной.

- Это был грузовик.

- Все равно.

- Странно осознавать, что те, кого я считала родными, не являются ими. Братья и сестры, папа...

- Ты их любишь?

- А какая тебе разница?

- Обычный вопрос.

- Люблю, конечно, хоть мы и не всегда ладим.

- Просто я слушаю тебя и не вижу причин не верить. Ты убила бы меня. И я задаюсь вопросом, какой он, вампир, давший тебе этот стремный характер.

- Стремный? Если у человека находится сила противостоять вам, вы сразу называете его стремным? Ах, мы такие всесильные вампиры, гроза ночей, м-мать, как эта нехорошая бяка посмела ломать наши игрушки?

Мана улыбнулся ехидно. Я заставила себя успокоиться.

- Ты смешная, когда злишься. Тебе же самой интересно, кто он.

- Конечно, интересно.

- И есть только один вопрос, - голос Маны стал озабоченным. - Насколько опасно искать его?

Я вздохнула. Опять он за свое?

- Повторюсь, у меня нет причин не верить тебе, Гайя. Ты убила бы меня. Я чувствую твой настрой. Но и ты пила мою кровь, в коктейлях.

- Я знаю, что там была твоя кровь.

- Не удивлен. Ты чувствуешь меня?

Я взглянула на Ману. Он взял мою руку.

- Я говорю, что не хотел делать тебе так больно и страшно. Я не всегда помню, что вы более уязвимы. И не говорю, что меня терзает вина. Мне... нравилось пить тебя, хоть я и не решился переспать с тобой.

- Почему?

- Потому что чувствовал, что это было бы очень плохо. Я перешел бы опасную грань. Но я прошу прощения. Искренне. Скажи, ты мне веришь? Ты чувствуешь эту искренность?

Он говорил раздельно и внятно, словно объяснял ребенку или отсталому что-то.

- Не знаю... Наверное, нет.

- Хорошо. А так ты чувствуешь? - и он по своему обыкновению быстро и властно притянул меня к себе и впился в мои губы сводящим с ума поцелуем.

Я не заметила, как растаял этот лед, как спал обруч, сдавливающий грудь. Шелковый язык скользил по небу, обнимал мой язык, а руки Маны прижимали так, будто меня могли вот-вот вырвать из его объятий.

- А так? - переспросил он шепотом в коротком перерыве.

- Так - чувствую, - ответила я тоже шепотом, возвращаясь к его губам.

Ледяной ветер рвал мои волосы и обжигал голые руки и шею. Мана отстранился от меня, выпустил из рук. Я взялась за парапет, чтобы не упасть.

- Я ошибался.

Он протянул мне руку для пожатия, официально и холодно.

- Я недооценивал тебя. Ты - равная. Ты - достойный враг. Надеюсь, что и друг такой же.

- Друг?.. И только? - я стиснула его ладонь и встряхнула сильно.

- Женщина, если я и упомянул пару раз, что меня к тебе тянет...

- Скорее, пару десятков раз и при отличных свидетелях.

- То это еще не значит, что я сразу стану мягким и ручным и отменю свои запреты.

Он смеялся.

- Если серьезно - я хочу большего.

Я смотрела на него, не дыша.

- И боюсь.

Это он сказал совсем просто.

- Чего?

- Того, насколько большего хочу.

Я коснулась его груди ладонью. Мана сжал мою руку, и я вернулась в кольцо его объятия.

- Я рада, что ты оказался там рядом со мной, - сказала я.

Мана прищурился с улыбкой, будто что-то вспоминая.

- Как это там говорили в Древнем Риме? Где ты, Гай, там и я, Гайя?

- Точно. Только это говорили, заключая брак.

- А у нас получилось по-своему. Так я прощен?

Я смотрела в его яркие глаза. Эта ночь, этот холод, эти огни, этот хлещущий ветер на берегу реки, в самом сердце Северного Рима - и этот нечеловек, признающий меня равной, тот, кого быть не должно, о чьем существовании я еще пару недель назад не знала... Безумие! Когда он стоял на моем пороге, первый из вампиров, которого я увидела, - Ваня не в счет - уже тогда я чувствовала, что он как Гермес, вестник иного мира, другой жизни, что он принесет мне много чего, в основном, плохого. Этот парень был так же хитер, как и Гермес, только вместо волшебного примиряющего жезла носил всюду сеющий смерть клинок. Как оказалось, мне этот вампир способен принести много интересного и приятного...

- Прощен. Но ты должен мне, прежде всего, должен множество ответов на все вопросы, которые я задам, договорились?

Он улыбнулся - так красиво и открыто, как никогда ранее.

- Договорились. И каким же будет первый вопрос?

Я засмеялась от охватившей меня радости.

- Надо подумать, их так много... А, вот, - я сгребла с парапета снег и, быстро слепив снежок, отошла и бросила им в Ману.

Тот изумленно смотрел на меня, как на новые ворота.

- Ты любишь играть в снежки?

- Ах какой умный вопрос, - весело, но не без иронии протянул он. - Будто сама не понимаешь.

Я собрала еще снега и бросила в него.

- Ах ты лиса, - он попытался слепить снежок, но у него выходило плохо.

Тогда Мана бросился за мной и догнал в секунду, повалил в сугроб и вывалял в снегу. И знаете, я ощущала себя такой счастливой в момент, когда Мана, стоя надо мной на коленях, поднял меня, как ребенка, держа под мышками, стряхнул с меня снег, поцеловал и спросил:

- Едем домой? Ты, наверное, замерзла...