Гайя Антонин - Вызов

С его матерью, моей бывшей одноклассницей, все вышло случайно. На какой-то вечеринке напились, утром проснулись вместе. Я знал, что Лина была влюблена в меня еще со школы, но скажите - а какая вообще девчонка из наших трех выпускных классов не была?..

Мой мастер читает эти строки и улыбается. Я рад, что еще способен заставить кого-то улыбаться. Ты обещал мне клятвенно, мой мастер.... И странно, но вера в тебя и вера тебе - как первые лучи восходящего после кошмарной ночи солнца. Ты поклялся, что не оставишь его никогда - моего сына, родившегося в тот вечер, когда я покончил с собой...

Гайя

Я увидела Ману, который склонился над Северусом. Хлопая сонными глазами, думаю, как бы не разреветься от радости лицезреть зеленоглазого. Но когда он посмотрел на меня, выпрямившись, я не выдержала.

- Мана!.. - я прижала ладонь к глазам. Не видеть его, не плакать, не видеть, не плакать...

- Что, окончательно от наркоты съехал с катушек, м?

Холодный, чуть презрительный голос помогает взять себя в руки. Отнимаю руку от лица, жалея, что у меня нет с собой ни салфеток, ни платка. Мана достает из кармана белого пальто шелковый платок и протягивает мне. Брезгливо и недовольно указывает ладонью на меня:

- Ты себя в зеркале видела?

- У Северуса рак. Он скрывал это ото всех, - не обращая внимание на слова вампира, промакиваю слезы. - Кроме того, у него сегодня сын родился... Этого тоже никто не знал - ну, что у него вообще будет ребенок скоро... Сева узнал об этом и... - не выдержав, опять ударяюсь в слезы.

Брезгливость на лице Маны сменяется изумлением, а затем - пониманием. Он снова наклоняется над Северусом и, вынув иглу капельницы из его вены, слизывает каплю крови, кривится.

- Фу...

Я встаю со стула, подхожу к вампиру. Знаю, что неправильно, знаю, что не должна...

- Мана, если бы речь шла обо мне, я бы лучше умерла, но не стала тревожить тебя...

Вампир угрюмо глядит на меня.

- Как-то неправильно ты собираешься попросить.

- Прости!.. - хватаю его за рукав, словно он пытается убежать, но он не пытается, лишь глядит на меня без каких бы то ни было эмоций теперь. - Я хочу сказать, что мне брат дороже себя самой. Пожалуйста - обрати его... Не дай ему умереть.

- Это и значит умереть...

- Я имею в виду...

- Я понял. Ты уверена, что он сам хотел бы этого? - Мана сощурился, переводя взгляд на моего белого, как мел, брата. - Помнится, у нас с ним общение не заладилось...

Волна паники по новой окатывает меня. С него станется отказать мне. Прийти сюда, в больницу, поманить призрачной надеждой и... От жалости к себе и Северусу опять начинаю плакать, в отчаянии быстро прижимаюсь лбом к плечу Маны, обхватываю его руками и шепчу срывающимся голосом:

- Пожалуйста... Умоляю...

Кажется, я никогда не понимала до конца, насколько много значит для меня моя родня. Пусть и не кровная... Я могла бы прекратить общение с ними, чтобы не подвергать их опасности, но мне было бы достаточно и того, что они живут и здравствуют.

Я сползла на пол, обхватывая бедра Маны руками и прижимаясь щекой к его животу, рыдая и шепча:

- Пожалуйста... пожалуйста...

- Гайя!

Он хватает меня за руку и пытается оторвать от себя. В тот момент мне казалось, что не отпустить вампира - самая важная задача в мире. И только от этого зависит, будет ли Северус жить...

- Гайя, прошу тебя, встань! - из резкого и раздраженного его голос становится терпеливым, но настойчивым.

- Нет...

Он хватает меня под мышки и подымает на ноги. За искажающими все вокруг слезами и страхом вижу, что вампир серьезен и хмур.

- Я вернусь к тебе, хочешь? - хлюпаю я, находя эту идею изумительной. Хотя сейчас, наверное, на меня и смотреть-то страшно...

- Сядь, - он усаживает меня обратно на стул, - и успокойся ради Бога... - морщится, словно упоминание всуе причиняет ему дискомфорт. - Просто посиди. Я быстро.

Я притихла, пытаясь понять отключающимся мозгом, не значит ли это, что он куда-то собирается уйти.

Мана сел на край кровати моего брата. Я утерла слезы, во все глаза глядя на вампира в ожидании.

Зеленоглазый со вздохом тронул белое лицо Севы, провел ладонью от лба до подбородка, словно закрывая глаза покойнику.

- Самоубийца... - Мана воздел глаза к потолку, качая головой. - Ладно... Он красив. И своенравен. Надеюсь, ты не будешь ненавидеть меня, - это Мана сказал, уже склонясь к лицу Северуса.

Вампир проверил зрачки моего брата. А потом, прижав его щеку к подушке, склонился к его шее. Я закрыла глаза. Пути назад нет...

Скрипнула кровать, я ощутила прикосновение к плечу.

- Идем, - Мана поднял меня со стула.

Я позволила увести себя из палаты, забыв глянуть на Северуса.

В замызганном, провонявшем хлоркой туалете больницы вампир наклонил меня над раковиной и умыл, как маленькую.

- Хол-лодно... - я стучала зубами, когда он, наконец, позволил мне разогнуться.

Вампир снял со своей шеи шарф и вытер им мое лицо.

- В машине согреешься.

Мана попросил доктора, который весьма недовольно отозвался о нашем пребывании в больнице в такой поздний час, звонить ему сразу же, как только появятся новости о состоянии Северуса. Сопроводил визитку какой-то купюрой, после чего доктор очень вежливо заверил Ману в том, что непременно будет держать его в курсе.

В машине я позволила усадить себя на заднее сидение и накинуть мне на плечи пальто Маны.

- Ты в состоянии думать?

Смотрю на него. Зеленоглазый сидит, обернувшись ко мне и выжидающе смотрит. Хорошо, что он здесь. Он точно в состоянии.

- Не совсем...

Хотя лукавлю - мне уже немного стыдно за то, что ползала на коленях перед вампиром. Ладно, желаемое достигнуто, значит, все это было не зря.

- Когда Северус... умрет?

- Нет смысла тянуть. Я вернусь сюда через пару часов.

Нервная дрожь пронизывала, кажется, до пят. Я поплотнее запахнула пальто Маны и уткнулась носом в благоухающую тяжелую ткань.

- Надо позвонить моим родиетлям и рассказать... верно?

- Нет.

- Почему?

- Потому что он мой, и я так сказал.

- Но они должны успеть на похороны...

- Какие похороны, Гайя?

- Северуса...

- Мы решим, что делать, когда он будет в состоянии решать. Если у него еще и ребенок есть, то это усложняет ситуацию. Северус встанет через сутки-трое. До той поры - родителям ни гугу, понятно?

- Мне ничего не понятно...

- Ты хочешь, чтоб твою мать хватил инфаркт при вести о том, что фактически она довела своего ребенка до самоубийства, выгнав из дома и не поддержав?

- Но она не доводила.

- Но подумает она именно так, ты что, мать свою не знаешь?

Мана был прав. Это было бы совершенно в духе импульсивной Лоры... Понемногу смысл и справедливость слов вампира доходили до меня.

- Но ведь Сева никогда не постареет. Не сможет принимать участие в воспитании ребенка. Он не сможет общаться с семьей днем. Что мы скажем им?