Дия Гарина - Темна египетская ночь

Когда опасность соскользнуть с площадки миновала, я попытался разжать хватку, но не смог. Пришлось прибегнуть к помощи второй руки. Но лишь благодаря вмешательству супруги мне удалось оторваться от камня. Не успели мы перевести дух, как замерли под нами лишенные ужина челюсти, и плита, едва не ставшая для нас надгробной, не спеша, поехала вверх.

– А вот это уже другой разговор, – завозился на мне очнувшийся экстрасенс. – А то заладили: «Перевес, перевес…» Мы вам не багаж, а вы нам не работники аэропорта. Олечка, отвяжи меня от этого супермена, а не то он своего гуру на радостях в объятиях задушит.

Ольга, становившаяся удивительно послушной, всякий раз, когда Андрей о чем-то ее просил, в точности выполнила его инструкции. Но только после того, как упала на нас сверху и соленым дождем смыла почти всю каменную пыль, с наших счастливых лиц.

– Как тебе это удалось? – учинил я допрос экстрасенсу, пока площадка со скрипом поднималась из бездны. – Чем ты этих богов умаслил? Надеюсь, не обещанием обратить в их веру все прогрессивное человечество?

– Что ты, Игорек! Вот уж не ожидал от тебя такого дремучего язычества. Боги! И вовсе не боги, а всего лишь достижения древнеегипетской научной мысли. Хотя, если честно, я сам не знал, что и думать. Пока из тела не вышел, да поближе эту троицу не разглядел… Представляешь, внутри каждой статуи что-то вроде огромной батареи – сосуд каменный, а от него голая проволока в палец толщиной. Серебряная. Кристаллы еще какие-то… Вообще-то я не технарь, но понял, что пора эту цепочку прервать. И прервал. На свою за…, то есть голову.

– Как прервал? – вырвалось у меня.

– Почему на голову? – одновременно спросила Ольга.

– Как прервал? Да очень просто. Так же как телевизор выключил в Ритиной комнате. Помнишь? Совсем не сложно – только трудно. Потому, что в телевизоре тонкая электроника, а тут все из под каменного топора. Семь астральных потов с меня сошло, пока цепь разомкнул. Только не ту, какую следовало. Оказалось, что я не то выключил. То есть включил. Чуть нас всех не угробил. Это ведь после моих стараний площадка наклоняться начала. Хорошо хоть в последний момент успел все исправить. А то… И нечего на меня так смотреть, Игорь! Ты лучше вон туда посмотри…

И я посмотрел.

Пока Андрюша каялся во грехах, площадка благополучно подняла нас в зал Двух Истин. Да так, что расстояние до кромки уцелевшей части пола теперь можно было преодолеть одним прыжком. Что мы и сделали.

– Куда теперь? – спросила Ольга, водя из стороны в сторону единственным оставшимся у нас фонарем. И как она ухитрилась его сохранить? Не иначе в рюкзак успела сунуть…

– Теперь в Святая Святых – к престолу Осириса, – Андрей энергично махнул рукой в направлении девятки Судий. – Вот обойдем этих голубчиков и милости просим в Загробный мир.

– Тьфу-тьфу-тьфу, – суеверно сплюнул я, и на заплетающихся ногах поплелся за экстрасенсом. Как всегда после сверхнагрузок, сил не осталось почти ни на что. Даже на нехорошие предчувствия.

Мы стояли перед очередной закрытой дверью, на пути к которой успели неоднократно попрощаться с жизнью, и ждали, пока Андрей вычитает, как ее открыть. Но он не стал этого делать, а просто потянул за массивное золотое кольцо, и дверь неожиданно легко поддалась.

– Вот, что значит получить оправдательный приговор, – «великий и ужасный» назидательно воздел указательный палец. – Теперь нам никаких препятствий чинить не будут. Если только сами чего не наворотим…

С этими словами он взял у Ольги фонарь и вошел в…

– Но ведь это совсем не гробница, – обиженно произнесла супруга, неотступно следовавшая за Андреем.

И оказалась-таки права. Новый зал, поражал воображение не размерами (в зале Двух истин таких поместилось бы с десяток), а жуткой, даже по меркам российских малогабариток, теснотой. Здесь было сложно даже повернуться так, чтобы не задеть хотя бы один из странных предметов, громоздившихся на многочисленных стеллажах. Глиняные и каменные сосуды, золотистые чуть вогнутые зеркала, бронзовые инструменты, весьма напоминающие хирургические, коробочки и пузырьки, кристаллы всех размеров и мастей, части каких-то механизмов – здесь всего было вдоволь.

– Где мы, Андрей? – почему-то шепотом спросила Ольга.

– Не знаю. Ничего подобного я не ожидал. Но кое-какую версию имею. Осталось только найти подтверждение… Ага, вот оно! – Андрей остановился возле кипы папирусов и, глядя на верхний лист рассеянным взглядом, заявил: – Это – хранилище. Здесь собраны все «чудеса» и «тайны», накопленные жреческой кастой за многие века процветания Египта. После того, как последний фараон – Клеопатра покончила с собой, и Египет превратился в одну из Римских провинций, часть патриотически настроенных жрецов, укрыла здесь свои ноу-хау. Теперь понятно, почему нас проверяли. Только посвященный мог получить доступ к этим сокровищам.

– Значит, то, что заказал нам Карим, должны быть где-то здесь, – подытожил я и осторожно двинулся между забытыми всякой всячиной полками.

– Все может быть… Даже то чего быть не может, – философский заключил экстрасенс и повернулся к Ольге. – Здесь нам встретятся поразительные вещи. Видишь этот сосуд? В нем средство, за которое все женщины мира душу дьяволу прозакладывали бы.

– Какое средство?

– Приворотное.

– ?

– Ты думаешь, Клеопатра действительно была такой красавицей, что перед ней не мог устоять ни один мужчина? Вот уж нет. Ее даже хорошенькой назвать нельзя. Зато, какой успех у противоположного пола! А все из-за того, что по ее заказу жрецы изготовили специальные духи. Вернее, ароматическое масло, запах которого действовал на мужиков, как красное на быка. Ого! А это что? Ну-ка, ну-ка…

Андрей, подхватив фонарь, устремился в противоположную от меня сторону, привлеченный сложным механизмом, занимавшем изрядную часть зала. Пока он охал и ахал, обходя поставленные в круг зеркала, Ольга (о, женщины!), воровато оглянувшись, вытащила пробку из сосуда с «приворотным зельем». Потом взяла стоящий рядом небольшой пузырек, безжалостно высыпала на пол его содержимое, и принялась осторожно отливать туда драгоценное масло. Я ощутил сладковатый аромат, услужливо принесенный мне слабым дуновением ветра. Ветра?! Честно говоря, я даже обрадовался возвращению своего глюка. Соскучился, стало быть, бродяга? Интересно, где ты шлялся, когда был нужен позарез? Почему не предупредил об опасности? Изгнавшего тебя жреца испугался?

От таких ложных наветов ветер вокруг меня возмущенно завыл и принялся усиленно дуть в лицо, требуя точно следовать его указаниям. Я и последовал. Усмехаясь про себя идиотизму ситуации, я лавировал между полками в соответствии с дующими подсказками, и вскоре уперся в стену. «Ну и что дальше?» – собирался спросить я у своего провожатого, когда своим обостренным зрением разглядел в практически полной темноте выбитые на камне иероглифы. Мне они ничего не говорили, так что волей неволей пришлось тащиться обратно. Чтение, а точнее восприятие иероглифов – это по части моего ненаглядного гуру.