Энн Бишоп - Дочь крови

Кассандра невольно возмущенно охнула.

— Да как ты мог… — начала она и тут же замолчала. Если они предположили о нем самое худшее, почему он не должен был ответить тем же? Женщина села за стол.

Деймон поколебался и наконец опустился на стул напротив.

— Послушай меня, — серьезно произнесла она. — Я могу понять, что ты испытываешь к нему не самые теплые чувства, но, поверь, тебе и вполовину не так горько, как ему. Жрец никогда не хотел оставлять тебя, но у него не было выбора. Что бы ты ни думал о нем, живя так, как тебя заставили, одно остается истиной: он обожает эту девочку. Каждым дыханием, каждой каплей своей крови он обожает ее.

Деймон покрутил в пальцах бокал.

— А он не староват для нее?

— Я бы сказала, что он просто опытен, — колко отозвалась Кассандра. — Джанелль станет могущественной Королевой, разумеется, у нее должен быть опытный Советник.

Деймон удивленно и в то же время весело взглянул на нее:

— Советник?

— Ну разумеется. — Она смерила его взглядом. — Или ты сам хочешь надеть кольцо Советника?

Деймон покачал головой. Его губы дернулись, словно скрывая улыбку.

— Нет, я не испытываю ни малейшего желания носить кольцо Советника .

— Ну что ж, в таком случае… — Глаза Кассандры расширились. Теперь, когда исчез холод и Деймон немного расслабился… — Ты и впрямь истинный сын своего отца, — сухо произнесла она и была поражена, когда Деймон негромко, тепло рассмеялся. Ее глаза сузились. — Ты подумал… Это ужасно!

— В самом деле? — Золотистые глаза ласкали ее своим теплом. — Возможно, ты права.

Кассандра улыбнулась. Теперь, когда гнев и холод бесследно исчезли, Деймон и впрямь казался восхитительным мужчиной.

— А что она думает о тебе?

— Откуда, во имя Ада, мне знать? — прорычал он. Его глаза сузились, когда Кассандра задорно рассмеялась.

— Она тоже испытывает твое терпение, растягивая его до предела? Раздражает тебя до такой степени, что хочется беспомощно заорать? Никогда не чувствовал, что ты не знаешь, куда заведет следующий шаг — на твердую землю или в бездонную яму?

Он с интересом посмотрел на Кассандру:

— Ты действительно чувствуешь себя именно так?

— Нет, конечно, — беззаботно отозвалась та. — Но с другой стороны, я же не мужчина.

Он зарычал.

— Какой знакомый звук! — Было очень забавно поддразнивать Деймона, потому что, несмотря на всю его силу, он не пугал ее так, как Сэйтан. — У тебя гораздо больше общего со Жрецом, чем ты думаешь, — по крайней мере, если дело касается ее.

Он рассмеялся, и Кассандра знала, что насмешило его: мысль о том, что Сэйтан бывал точно так же озадачен. Это его утешило и в известной степени связало с ним.

Деймон осушил бокал и поднялся:

— Я очень… рад, что познакомился с тобой, Кассандра. Надеюсь, это не последняя наша встреча.

Женщина взяла его под руку и проводила до внешней двери Святилища.

— Возвращайтесь в любое время, Князь.

Она наблюдала за ним до тех пор, пока он не скрылся из вида, а затем вернулась на кухню и начала мыть бокалы.

Остался только один вопрос: как рассказать об этой встрече его отцу?

Есть вещи, которые тело никогда не забывает, хмуро подумал Сэйтан, когда Кассандра прижалась теснее к нему, а ее рука начала рисовать маленькие круги на его груди. Вплоть до сегодняшней ночи он вежливо отказывался остаться с ней, опасаясь, что она захочет большего, чем он хочет — или может — ей дать. Однако она тоже была Хранительницей, и любовь такого рода больше не была частью ее жизни. В конце концов, у их полужизни были свои ограничения. Несмотря на это, ему было приятно чувствовать тепло тела, ласкать женские округлости. Если бы только она побыстрее перешла к сути и перестала рисовать эти проклятые круги… Сэйтан слишком хорошо помнил, что именно они означали.

Он поймал ее руку и прижал к своей груди.

— В чем дело? — Повернув голову и целуя женщину в лоб, Сэйтан почувствовал, что она нахмурилась. Он сжал зубы, почувствовав раздражение. Неужели Кассандра уже забыла, с какой легкостью он всегда читал язык женского тела, улавливая малейшие оттенки ее настроения? Станет ли она сейчас отрицать то, что крикнула ему в лицо в тот миг, когда он вошел на кухню?

— А в чем дело? — Она покрывала его грудь легкими, дразнящими поцелуями.

Сэйтан сделал глубокий вдох. Его терпение лопнуло.

— Когда ты уже соберешься с духом и расскажешь мне, что случилось сегодня днем?

Она напряглась:

— А что случилось сегодня днем?

Сэйтан скрипнул зубами.

— Стены-то помнят, Кассандра. Не забывай, я тоже Черная Вдова. Ты хочешь, чтобы я выдавил все воспоминания из стен и проиграл всю картину, или же предпочтешь рассказать мне сама?

— Да в общем-то нечего рассказывать…

— «Нечего»! — Сэйтан выругался, откатившись от нее и прислонившись к изголовью. — Неужели прожитые века лишили тебя способности внятно думать, женщина?!

— Не надо…

Сэйтан взглянул ей в глаза.

— Я пугаю тебя, — горько произнес он. — Я никогда не причинял тебя вреда, ни разу не прикоснулся к тебе в гневе, редко даже повышал голос. Я любил тебя, служил тебе, как мог, использовал свою силу, чтобы все эти одинокие годы уважать данную тебе клятву. И все же ты боишься меня. С того самого дня, когда я вернулся с Черным Камнем, я пугаю тебя. — Он запрокинул голову, глядя в потолок. — Ты боишься меня, и, несмотря на это, у тебя хватает смелости провоцировать моего сына , доводить его до убийственного гнева, а потом заявлять мне, что тебе нечего рассказать. Я не понимаю, почему стены Святилища еще целы, а он не стоит у порога, поджидая меня. Ты рассказала ему обо мне? Стал ли я уловкой, которая помогла тебе выжить, заставив его заколебаться, чтобы ты сумела погасить ярость?

— Все было совсем не так! — Кассандра поспешно натянула простынь.

— А как? — Его голос звучал безжизненно. Сэйтан старался контролировать свою ярость.

— Он пришел сюда, потому что решил, что я… мы… хотим причинить Джанелль вред.

Сэйтан покачал головой:

— Ты — еще возможно. Обо мне он уже знал. — Повелитель отвел взгляд. Он не хотел наблюдать, как она смущается, не хотел даже думать, что произойдет, если эта натянутая связующая ниточка, протянувшаяся между ним и Деймоном, разорвется.

— Сэйтан, послушай меня. — Кассандра потянулась к нему.

Он поколебался и наконец вытянул руку, позволяя женщине пристроить голову ему на плечо. Сэйтан слушал не перебивая, пока она говорила о своей встрече с Деймоном, заподозрив, что многие острые грани были сглажены. Он словно получил кость, на которой не осталось мяса.

— Тебе очень повезло, — произнес он, когда Кассандра наконец умолкла.

— Ну, я, конечно, знала, что он носит Черный.