Дмитрий Колодан - Мифы мегаполиса (тематическая антология)

Бросив прут, ныряю в толпу. Сзади милицейские свистки. Вовремя, ребята. Вы, как всегда, вовремя.

По дороге домой покупаю бутылку водки и мороженую курицу. Варю крепкий бульон, выпиваю залпом стакан проклятой отравы (чтоб я еще хоть раз в жизни!) и рву птицу зубами, заливая в себя бульон.

Ночь проходит в кошмарах. Встаю трезвый и злой. Час под душем, бреюсь, одеваюсь. Выпиваю пятьдесят грамм водки и кружку бульона. Все, пора. Прячу заплывшие, покрасневшие глаза за черными очками и выхожу на улицу.

Народу в Царицыно меньше, чем вчера. Не спеша иду к парку, как вдруг меня окликают. Принцесса! Она в джинсовом костюме, куртка расстегнута, короткая маечка кончается сразу под грудью, открывая нежную загорелую кожу. Меня подмывает снять очки, чтобы разглядеть ее получше.

— К Вашим услугам, принцесса, — бормочу я, не в силах оторваться от изумительного зрелища.

— Я приехала пораньше, чтобы предупредить вас, — говорит она, — ребята сегодня не придут. Извините, так уж получилось.

— Жаль, — вру я бессовестным образом, — может, просто погуляем?

Она приехала ради меня, что это значит? Это значит одно!!! Лихорадочно соображаю, куда ее можно повести при моих скромных возможностях, да еще, чтобы прогулка завершилась в моей холостяцкой квартире. Конечно, после двухнедельной пьянки там хлев, но упускать такой случай?

— Раз уж я нарушила ваши планы на сегодня, давайте хотя бы кофе вас угощу.

Тяжело вздыхаю, сожалея о нарушенных планах, но соглашаюсь. Едем в метро, она мило щебечет, почти касаясь губками моего уха. Я наслаждаюсь, вдыхая аромат ее косметики. Краски на лицо она и сегодня не пожалела. Тени, румяна, тушь. Помада ярко красная. Это ничего, это мы смоем.

Выходим на «Тверской» и тут оказывается, что она живет буквально в двух шагах, а кофе у нее тоже найдется. Родители в командировке. А я ломал голову, как ее к себе затащить! О, времена, о, нравы! Ничего не имею против современной молодежи!

Старый сталинский дом, окна на Тверскую. Она снимает джинсовую курточку и вешает ее в прихожей. Я пристраиваю рядом свою. Ее маечка на тонких бретельках, почти прозрачная. Лифчик она не носит… Пальцы у меня дрожат. То ли с похмелья, то ли в предвкушении…

На кухне она ставит на стол крохотные чашечки, достает турку.

— У меня есть коньяк, — она тянется к верхней полке.

Маечка слегка задирается, приоткрывая грудь. Я отвожу глаза — так и ослепнуть недолго, но от коньяка отказываюсь. Если я сейчас выпью, то из запоя выйду только с помощью капельницы. Проверено.

Она ставит турку на плиту и, заговорщицки улыбаясь, тянет меня за собой.

Пустая огромная комната, потолки метра четыре, наборный паркет. В стенах — встроенные шкафы. Все так же улыбаясь, она идет к шкафу с зеркальной дверцей и сдвигает створку. Я тоже расплываюсь в улыбке, ожидая приятного сюрприза…и сюрприз налицо. В глубине шкафа, на полке, четыре круглых аквариума. Из каждого на меня глядит голова… и под каждой головой меч — две самопальные катаны, дюралевый «цвайхандер» и мой, отбалансированный не по правилам, сверкающий, со свинцом в яблоке. А над мечом смотрит на меня из аквариума, сквозь формалин и стекло, голова Саньки… Лицо спокойное, даже безмятежное. Из-под полуопущенных век глядят зеленые глаза. Рыжие волосы, словно водоросли, невесомо парят в формалине. Я совсем забыл про тебя, Санек…

Рядом бритая голова с мясистыми губами и носом картошкой. Судя по Санькиному дневнику, это парнишка, которого он звал Крагером. Всем четверым едва ли больше восемнадцати…

Не знаю, сколько я так простоял. Минуту, десять? Сглатываю тошнотворный ком и оборачиваюсь к принцессе. Принцессы нет. В центре комнаты, босиком, стоит женщина примерно моего возраста. Смотрит надменно, губы кривятся в усмешке. Я не сразу понимаю, в чем дело. Потом до меня доходит. Принцесса всего лишь смыла косметику. Как мало женщине надо, для преображения. Просто смыть краску, чтобы обнажить душу.

В руках у нее «бутуровка» — венгерская сабля 16–17 века. Настоящее оружие, острое, как «жиллет-сенсор», способное разрубить на лету шелковый платок. Средневековые мастера плевать хотели на «усталость металла» и против этой сабли мой полированный меч не лучше куска водопроводной трубы.

Ее губы шевелятся, ноздри трепещут, глаза безумны. В солнечном свете ясно видно, как изо рта брызжет слюна. Я не сразу понимаю, что она говорит, но постепенно звуки складываются в слова.

— …в ваши игры. Я провожу набор бойцов. Ты — лучший, что мне попались. Ты нужен нам в Средиземье.

— Ты больная, ты убила их…, - слышу я свой голос.

— Ты не понимаешь, — нетерпеливо говорит она, — смерть в бою — это необходимое условие. Иначе в Средиземье не попасть.

Да-а… Мой диагноз известен — алкогольная интоксикация. А у нее что? Отравление сказкой?

— А где тела?

— Их нет. Здесь ты их не найдешь. Тела растаяли, развеялись как дым. Они в моем мире. Мышечная память пригодится, а воспоминания, — она указывает концом сабли на головы, — им не к чему. Так что, играем?

И предложенный коньяк и прозрачная маечка — все, чтобы вывести из равновесия, соображаю наконец я. И головы в аквариумах тоже.

— Ты знаешь, — стараясь не глядеть в лицо Саньке, я беру свой меч, мне не очень хочется в твой мир. Здесь, пожалуй, спокойней.

Рукоять привычно ложится в ладонь. Пробую ногой паркет. Скользко. Хорошо, что кроссовки не снял.

— Значит, я отправлю тебя помимо твоей воли.

— Как этих мальчишек, — я киваю в сторону аквариумов, — ведь выбора ты им не оставила?

— Двое просто струсили. Бритый, правда, бился.

— А рыжий? — интересуюсь я.

— Твой друг? — Разминая кисть, она делает саблей изящную «нижнюю восьмерку», — он был неплох. Меч для него тяжеловат оказался.

— Ну, а для меня в самый раз, — заверяю я, перехватывая рукоять поближе к гарде, — начинай, принцесса.

Оскалившись, она идет по кругу «волчьим шагом».

Санька, ты искал принцессу… ты нашел ведьму.

Сделав скользящий шаг вперед, она наносит несколько засечных ударов, явно предлагая «парад-рипост». Нет, дорогая, удар-ответ не для меня. Так я сдохну за полминуты со своим «полуторником». Встретив очередной удар скользящим блоком, пытаюсь достать ее базовым вертикальным ударом. Не попадаю, зато с атакой проваливаюсь, кретин. Попробуйте, ради интереса, придавить к зеркалу шарик ртути. Ее линейный маневр легок, как балетное па. Кончиком «бутуровки» она успевает дважды чиркнуть меня по открытой спине. Ухожу перекатом и останавливаюсь перевести дух. Майка на спине быстро намокает.

Я не хочу в Средиземье, принцесса. Совсем не хочу. Перехватываю рукоять двумя руками и делаю клинком «нижний крест», пробуя, не задеты ли мышцы. Порядок, это просто царапины. Хорошая у тебя сабля, девочка. Только одно дело — снять с плеч голову, другое — перерубить полосу кованой стали сантиметровой толщины.