Лана Синявская - В когтях у сказки

Кутаясь в толстую кофту крупной домашней вязки, служитель вежливо проводил девушку в читальный зал архива. Здесь, в подвале, было еще холоднее, голые руки Анны тут же покрылись пупырышками, а кончик носа слегка покраснел. Библиотекарь, похожий на доброго гнома, положил перед ней все, что она просила: подшивку местной прессы, несколько книг и стопку журналов.

– Я пойду, а вы себе читайте, – ласково сказал он, затем резво для своих преклонных лет, взбежал по крутым ступеням и притворил за собой дверь, ведущую в сегодняшний мир.

Анна осталась наедине с прошлым.

Допотопная лампа, висящая на длинном шнуре, давала слишком мало света и Анна некоторое время выжидала, пока глаза привыкнут к полумраку. Затем она вздохнула, потерла озябшие ладони друг об друга и решительно повернулась к внушительной башне на краю стола.

Местные газеты пришлось отложить – на языке этой страны девушка могла произнести лишь «спасибо» и «здравствуйте», – но журналы оказались весьма полезными.

Через полчаса Анна знала о мистере Неро все. Даже сквозь мед и патоку заказных статей отчетливо скалился опасный хищник. Проще говоря, Раньо Неро оказался редкостным говнюком. Миллионер в самом деле владел контрольным пакетом акций крупнейшей сети косметических клиник, слухи о которых будоражили воображение.

Неро был хитер, умен, язвителен, как и полагается бизнесмену, но за много лет эти качества слились в такой ядреный коктейль, что даже близкие выносили его с трудом. Злющий, как черт, подозрительный, въедливый – так характеризовали его немногие, кто рискнул открыть рот в присутствии журналистов.

«В четыре утра тиран уже был на ногах и немедленно принимался звонить своим подчиненным – спешил убедиться, что сотрудники готовы к новым трудовым подвигам. Любая оплошность, вплоть до неудачной интонации, немедленно приводила к потоку брани, а то и к увольнению», – откровенничал с треском уволенный в прошлом году директор филиала в Софии.

В личной жизни дела обстояли не лучше, хотя некоторые барышни, очевидно, склонные к мазохизму, готовы были идти за ним на край света. Разглядывая череду хорошеньких спутниц магната, Анна быстро сбилась со счета и бросила это занятие, как бесперспективное. Неро никого на край света не звал. Предпочитал линять по-тихому. В данный момент он как раз завел новую подружку, по странному совпадению – с русскими корнями, и даже успел припахать ее на секретарскую работу. Ему, трудоголику и жмоту, в принципе не нравилось, когда любовницы простаивали без дела.

При таком взгляде на жизнь трудно было ожидать от старого мизантропа наличия жены и детей. Однако, они у него были.

Много лет назад, когда моральные устои были построже и просто так жить с любовницей считалось неприличным, мистер Неро женился. И даже целых два раза. Первую жену звали Зденкой. Бедняге не повезло с самого начала, но она слишком поздно сообразила что к чему, а, сообразив, быстренько заболела чахоткой и умерла, должно быть, от разочарования. Вторая супруга продержалась дольше и даже успела подарить Неро двоих детей. Тот подарка не оценил, сбагрив потомство родной сестре, которая и занималась их воспитанием.

Если верить газетным сплетням, любви между отцом и детьми не случилось ни тогда, ни потом. Его дочь окончила юридический и немедленно затеяла судебный процесс против любимо папочки, пытаясь отсудить свою долю семейного бизнеса. Процесс она проиграла, зато получила от родителя прозвище «вонючка Пэт». Он бы вообще стер ее в порошок, если бы не ушел с головой в новое увлечение.

Поначалу покупка замка Синей Бороды рассматривалась им всего лишь как еще один способ подразнить общественность. Однако, внимательнее изучив свое новое приобретение и, в особенности, его первого владельца, мистер Неро обнаружил между ним и собой поразительное сходство. Он поселился в замке и превратился практически в затворника, а его дочь получила в свое полное распоряжение и без боя то, обо что едва не сломала себе зубы. Сын ничего не получил, так как сбежал из дома заблаговременно.

Чем же Синяя Борода – или, точнее, его прототип, барон Жиль де Рец – так заинтриговал жестокого дельца Неро, который всю жизнь разделял и властвовал, а его последняя сделка по приобретению мощнейшей медицинской корпорации была названа самым недружественным поглощением года? Барон слыл чернокнижником и завзятым садистом, но новому владельцу его замка досталась лишь полностью разоренная алхимическая лаборатория. Книги и артефакты бесследно исчезли. Согласно легенде, де Рец успел зарыть свои сокровища. Лет тридцать назад некий английский профессор объявил, что в его руках находится манускрипт, написанный рукой самого барона, где тот сообщает точное число кладов – 666. Этому заявлению поначалу мало кто верил, но вскоре странные находки заполонили рынок. В обычном понимании это был чистый хлам: пузырьки с неведомой жидкостью, шкатулки со змеиными и крысиными черепами, ларчик с одной-единственной монетой, сломанный католический крест и так далее Вещи приносили с собой несчастье и те, кто их находил, торопились от них избавиться. Сделать это было непросто: наслышанные о находках люди не желали их приобретать.

Нашелся лишь один смельчак, который сделал почти невозможное: за десять лет собрал 665 предметов из списка Синей Бороды. Для ровного счета мистеру Неро не хватало одной единственной вещи…

Анна чихнула и пододвинула к себе внушительную стопку пожелтевших, рассыпающихся листов, переплетенных в потрескавшуюся свиную кожу. Подлинное сокровище! Дело в том, что подлинники документов, собранных по распоряжению герцогини Анны Бретонской и хранящиеся в библиотеке Нанта, сгорели еще в 1789 году. Однако, некий коллекционер, господин Лакруа, успел их тщательно исследовать и даже опубликовать. На сегодня в мире сохранилось всего несколько копий этого издания, и одно из них Анна держала в руках.

Она перевернула покоробленную от времени обложку, стараясь дышать через раз – очень уж неприятно пахла старинная рукопись. В носу все равно отчаянно зачесалась и девушка остервенело потерла переносицу.

Несколько минут она бегло просматривала страницу за страницей, с трудом продираясь сквозь витиеватый стиль средневекового французского. Но даже половины того, что ей удалось прочесть, хватило, чтобы на неделю потерять аппетит, а заодно и сон.

Жиль де Лаваль, второй носитель имени де Рец в роду, был настоящим чудовищем, хотя и не таким кровожадным драконом, как полагали его друзья и завистники. И вылупился он не из яйца. Его биография началась в 1424 году. Лакруа утверждал, что в день его рождения солнце изменило цвет – оно стало красным, будто залитым кровью, на псарне захлебнулись лаем охотничьи псы, но Анна сочла эти знамения художественным преувеличением.