Сергей Пономаренко - Проклятие рукописи

Даниил, сориентировавшись по сторонам света, быстро начертил на снегу магический крут, прижал гримуар к груди и стал в центр круга, обратившись лицом на запад. Он уже приготовился читать заклинание, но старик повелительным жестом остановил его и спросил въедливо:

— А день какой сегодня?

— Пятница, — растерянно ответил Даниил и тут же хлопнул себя по лбу, поняв, к чему клонит старик. — Двенадцатый лунный день.

— А в какой надо вызывать духа? — не унимался старик.

— В тринадцатый, — упавшим голосом произнес Даниил.

— А к чему бы это привело, если бы я тебя не остановил?

— Молитва не имела бы той силы, и дух мог лишь притвориться, что слушается меня, и последствия могли быть непредсказуемыми и неприятными, — огорченно проговорил Даниил. — Перенесем занятие на завтра?

— Нет, я вижу, что ты лишь запомнил слова молитв, а сомневаешься в их силе. Да и вера твоя лишь показная. Повторим только через месяц, и отнесись к этому со всей серьезностью.

И старик начал проводить занятия по второму кругу, а для воспитания силы воли заставил Даниила укреплять тело: каждое утро растираться снегом и бегать босиком. Однажды днем предложил разжечь большой костер, а когда дрова прогорели и остались лишь угли, велел снять обувь.

— Самое лучшее упражнение для проверки, насколько сильна вера человека, — это хождение босиком по углям.

И очень важно, чтобы в тебе присутствовала ВЕРА, что ты сможешь это сделать.

Старик, кряхтя, снял валенки, размотал теплые портянки и спокойно прошелся по раскаленным углям. Выйдя из кострища, показал, что ноги не обожжены.

— В этом есть небольшая хитрость — идти по углям надо скользящим шагом, не поднимая ноги, иначе в самом деле можно получить ожог. Следи за моими ногами. — Старик проделал путь по кострищу в обратном направлении. — Хитрость хитростью, но главное все же ВЕРА, иначе даже не пробуй. Ты готов?

— Да! — кивнул Даниил, сцепил зубы и выгнал все мысли из головы, оставив лишь одну: «У меня обязательно получится! Я пройду по углям, и ничего со мной не случится! Я не боюсь! Я верю, что смогу пройти по углям!»

Подражая движениям старика, он правой ногой скользнул по углям и почувствовал болезненное жжение, но вполне терпимое.

— Не останавливайся! — предостерегающе крикнул старик.

Даниил шел скользящим шагом по углям, чувствуя легкую боль, но она бодрила его. Перейдя через кострище, он осмотрел ноги — они были чистыми, нигде не было ожога, хотя ступни горели огнем, разгоняя кровь по всему телу, и это было пьянящее чувство. Не раздумывая, он вновь ступил на угли, проделав путь в обратную сторону. Когда он захотел в третий раз пройтись, старик его остановил:

— Никогда не утрачивай чувства меры, рискуй лишь при необходимости, а не из-за желания почувствовать адреналин в крови. Может оказаться, что, даже многократно проделывая один и тот же путь, свернешь себе шею. Поэтому, идя по дороге, смотри себе под ноги, а в жизни хорошенько изучи тех, кто идет с тобой рядом. Избавляйся от тех, кто задерживает тебя или может подставить ножку, держись тех, с кем легко и удобно идти.

— А я думал, нужно выбирать в спутники того, на кого можно положиться в трудную минуту, — возразил Даниил.

— Полагаться надо только на самого себя, — отрезал старик.

«Ну, с этим я не совсем согласен», — подумал Даниил, но спорить не стал.

Через месяц, в тринадцатый лунный день Даниил повторил попытку вызвать духа-проводника, и старик на этот раз его не остановил, посчитав, что тот все делает правильно.

— Господь небес и земли, Создатель и Творец всего, видимого и невидимого, я, недостойный, взываю к тебе, именем Твоего единородного Сына, Господа нашего Иисуса Христа, чтобы ты ниспослал мне Твоего духа-проводника Арбателя, который направит меня благодаря твоей истине на путь ко всему хорошему. Амен!

Закончив молитву, Даниил постоял немного, ожидая чего-то необычного, но ничего не происходило, и он почувствовал себя глупо и вышел из круга.

— Ничего не случилось, — растерянно сказал он старику, с безмятежным видом сидевшему на скамейке.

— Слышишь? Птицы поют — весна на подходе. Уже во многих местах в лесу снег осел, почернел. — Хитрый старик сделал вид, что пение птиц для него в данный момент важнее всего.

— Что в этом удивительного — уже середина марта, — хмуро бросил Даниил и поинтересовался: — Выходит, у меня не получилось? Я что-то не так сделал?

— А ты ожидал звуки фанфар и ангелов, слетающих с небес или козлоподобного Бафонета, выглядывающего из-за дерева? Твоя молитва отзовется во сне, ты можешь отдать приказ духу, что ты хочешь, чтобы он сделал в ближайшее время. Достаточно для этого усиленно думать о своем желании перед сном.

— Что — так просто? — удивился Даниил.

— Сложно и тяжело было идти к этому, а преодоленные препятствия впоследствии всегда кажутся простыми. Теперь ты хозяин гримуара. Знай, что Арбатель будет приходить в твои сны, выбирая различные образы, — это должно послужить тебе сигналом, что он не совсем понял твое желание или не в силах его выполнить.

Укладываясь спать, Даниил подумал, что уже слишком задержался в лесной глуши и пора съездить в город, пусть ненадолго — всего на несколько дней. К своему удивлению, он почувствовал, что соскучился по многолюдному, постоянно шумному мегаполису, а цесная жизнь ему здорово приелась. Поразмышляв, решил, что, скорее всего, это связано с погодой: ранняя весна — это серость, слякоть, насморк и грязь. Лишь когда начнет оживать природа, солнышко согреет землю, все здесь преобразится и в город тянуть будет не так сильно. «Погода погодой, а не по-людски оставить здесь девяностолетнего старика одного», — зевнув, решил он, задушив в зародыше возражающий внутренний голос: «Старичок — бодрячок, жил тут без тебя три десятка лет и дальше проживет — он сам себе выбрал такую жизнь».

Ночью ему приснилась Татьяна, веселая и улыбающаяся. Они шли по берегу реки, над водой стелился густой туман. Неожиданно Татьяна бросилась в воду и скрылась в клубах тумана, слышался только ее голос: «Я жду тебя! Иди ко мне! Чего ты медлишь?» Он последовал за ней и проснулся. Вспомнил, что так ничего и не загадал духу Арбателю, и сон ему приснился совершенно обычный, ничем не отличающийся от множества других, увиденных ранее.

Неожиданно старик заболел, слег от непонятной хвори, и его самочувствие с каждым днем все ухудшалось. В Старой Пуще даже фельдшерского пункта не было, но он категорически отверг предложение Даниила съездить в ближайший районный центр, чтобы привезти врача.

— Моя самая страшная болезнь — это старость, — заявил он, с трудом переворачиваясь на бок. — Никакой врач не поедет за сотню километров, чтобы лечить девяностолетнего старца, разве что за хорошие деньги, а их у меня нет. Единственное: молю Господа, чтобы смерть он мне дал, когда я еще не превращусь в полную развалину, не имеющую сил за собой ухаживать.