Ким Харрисон - Режим черной магии

Колдун напротив прикончил свою яичницу и глянул на меня.

— Тебя освободят досрочно, к весне, если ты будешь есть, — сказал он.

Мэри хихикнула в ответ, и я взглянула на ни о чем не заботящуюся охрану.

— Итак, насколько ты здесь, Рэйчел? — спросила она, глядя на демонский шрам у меня на запястье. Она явно знала, что это такое.

— Пожизненно, — прошептала я, и Мэри отшатнулась.

— Извини. Я думаю, что тебе надо поесть. Я получила шесть лет за убийство своего соседа, — сказала она гордо. — Его чертова собака нассала на мой аконит (многолетние травянистые ядовитые растения) .

— Аконитовая Мэри… — произнесла я, приподняв брови и начиная вспоминать. — Вы — Аконитовая Мэри? Эй! Я читала о вас в школе!

Она просияла, протягивая руку.

— Эй, Чарльз, слышишь? Я стала знаменитой. Рада помочь вам узнать больше, — сказала она так, словно у нее было на это море времени, и я пожала ее по-птичьи тоненькую ручку с ощущением, что могу ненароком ее сломать.

— Я Чарльз, — произнес мужчина напротив, и его рука поглотила мою. — А это Ральф, — добавил он, кивнув на тихого человека справа. — Он мало разговаривает. Он в депрессии с тех пор, как следующая после него камера опустела в прошлом году.

— О, извини, — я глянула на него. — Кто-то сбежал, да?

Мэри подобрала свою корочку, на крае осталось масло.

— Пытался. Если они поймают тебя живой, то уничтожат твою магию старым добрым способом. Ральф, покажи Светлячку свои шрамы.

Светлячку? Услышав это прозвище, счастливей я себя явно не почувствовала. Ральф положил вилку и убрал волосы со лба.

— О господи! — прошептала я, и он опустил волосы обратно, берясь снова за свою кашу. Он осторожно действовал вилкой… полностью сосредоточившись на этом. Медленно, очень медленно. Они сделали ему лоботомию.

— Эт-это же бесчеловечно, — произнесла я, заикаясь.

Чарльз стоически выдержал мой полный ужаса взгляд.

— Мы не люди.

Наступила тишина, и мне стало холодно. Я точно отсюда сбегу. Особенно после увиденного! Но почему еще никто не вызвал меня домой? Айви сказала, что с ней все в порядке. Но что, если Дженкс ранен, и она солгала мне, чтобы я не волновалась?

Я настолько погрузилась в свои мысли, что подпрыгнула, когда кто-то остановился позади меня. Я обернулась, и мой взгляд уперся в туловище самой большой женщины, которую я когда-либо видела. Она не была толстой, она была большой. Ширококостная, с огромной грудью и большими руками и ногами. Глаза на ее крупном лице выглядели маленькими, но в них сверкал интеллект.

— Эй, Мэри, — сказала она с южным акцентом. Не с тем, который бывает у нежных южных красавиц, а с ужасающей гнусавостью трейлерного отребья с границы леса с батутом позади и кипой ТВ-программ у двери.

Она, не глядя, взяла поднос Мэри и, держа его над маленькой женской головой, стала загребать завтрак себе в рот, пристально уставившись на меня маленькими глазками.

— Ленор, это Рэйчел, — сказала Мэри, в ее тоне проступила почтительная боязливость. Это только подстегнуло уровень моего хулиганского настроя, в лицо бросился жар. — Рэйчел занимает старую камеру Марка, — договорила Мэри.

Глаза Ленор сузились.

— Ты не должна грубить, дорогая, — сказала она, ставя поднос Мэри обратно и поднимая мой. — Ты такая миленькая. Позволь тетушке Ленор позаботиться о тебе-е-е-е-е-е-е.

«В слове „тебе“ так много слогов?» — подумала я холодно. Я не собиралась это есть, но позволять тетушке Ленор думать, что она может спокойно уйти с моим подносом, я тоже не собиралась. Проблема состояла в том, что стол был весь занят, и она держала поднос прямо передо мной.

Я злобно вдохнула. Мэри, испугавшись, покачала головой. Охрана не смотрела в нашу сторону. С моей точки зрения, они были внимательны не там, где надо. Прекрасно.

— Чарльз, сделай просвет, — попросила я, и мужчина случайно слегка дернул ногой.

Трое запротестовали, когда мужчина начал их отталкивать. Но он быстро подвинул всех своей массой.

Я пригнулась к столу, оттолкнулась и, пролетев над ним, приземлившись на скамейку на другой стороне. Став выше, чем Ленор, я пихнула поднос в сторону. Или, по крайней мере, попыталась. Женщина держалась за него так крепко, как будто он был билетом на выход отсюда. Окружающие разговоры стихли, и все взгляды обратились на нас. Ленор пристально на меня уставилась, и мы обе тянули поднос к себе.

— Ты думаешь, что можешь одолеть меня, тощая задница? — спросила она, нарываясь на драку, и я вздохнула. Почему Айви не вызвала меня отсюда раньше, чем я с кем-то подралась?

— Что я думаю, так это то, что тебе лучше отпустить мой поднос, пока я не размазала его по твоей рубашке, — ответила я. — Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты в этом комбинезоне выглядишь, как апельсин? Тетушка Ленор? Больше похожа на тетушку Клементину.

Эй, если я собираюсь драться с этой женщиной, то надо драться прямо сейчас.

— Ты, тощая сука! — завопила она, и люди зашевелились. Исключая наблюдавшую за нами охрану.

— Рэйчел, не надо! — попросила Мэри, карабкаясь вверх. — Прекрати, или они пустят газ!

Совсем скоро рядом оказалась улыбающаяся охрана. Ленор сжала в кулак свободную руку. В ней была вилка, перехваченная так, чтобы удобно было ударить. Она толкнула меня поперек стола, я отодвинулась раньше, чем она смогла подтянуть меня к себе и сбросить с него. Крепко держась, я пнула ее обеими ногами, надеясь попасть в солнечное сплетение с достаточной силой, чтобы вышибить из нее дух. Это могло бы закончиться за десять секунд.

Мои ноги врезались в ее тело. Ленор не шелохнулась, вибрация от удара вернулась ко мне и прошла по позвоночнику. У меня отпала челюсть, и я медленно подняла на нее глаза, увидев, что она мне улыбается. Мой бог, эта женщина была, как танк. Ленор ухмыльнулась и запустила подносом мне в голову.

Удар был тяжелым, и в глазах сразу потемнело.

— Сама виновата, шустрая, — сказала она, схватив меня за запястье.

Неожиданно я обнаружила, что наклоняюсь к столу, пока она идет и тащит меня по чьим-то подносам, до тех пор, пока я не почувствовала конец стола — в грохоте оловянной посуды и пластика.

— Ай! — завизжала я, ударившись и растягиваясь на полу.

— Милая шустрячка, — сказала она язвительно; скользя в кофе и яичнице, я попыталась подняться, беспомощная в женской хватке. — Здесь такое носят только те, кто вызывает демонов, — сказала она, просовывая палец под полоску зачарованного серебра. — Ты вызываешь демонов?

— Нет, — я задохнулась. — Правда, я еще и лгунья.

— Тогда тебе это не нужно, — сказала она, пытаясь сорвать ее с меня.

— Эй! Стой! — завопила я, но охрана только засмеялась. Я была вся в яйцах и кофе, и половина стола была зла на меня за то, что я спихнула их завтрак на пол. — Ой! — завизжала я, когда реальная боль обожгла мне запястье. — Пусти!