Сергей Пономаренко - Лик Девы

— Отдай маску богини Девы! — прохрипела она. — И я подарю тебе жизнь!

— У меня ее нет, — Беата, внимательно следила за движениями жрицы, чтобы не пропустить новую атаку. Золотая маска была ее залогом, надеждой на возвращение.

— Кроме тебя в храме никого не было, вернувшись туда, я обнаружила, что вместе с тобой пропала и она, — с ненавистью выдохнула жрица.

— Да, она была у меня, но теперь находится у Ферала, — соврала Беата.

— Ты говоришь неправду! — От ярости и злобы у жрицы задрожал голос. Она стала медленно приближаться к Беате, чтобы снова напасть на нее. — Зачем тебе нужно было отдавать ее Фералу?

Беата попыталась отступить в сторону, но жрица быстро пресекла эту попытку и вскоре оттеснила Беату на край площадки, обрывающейся пропастью.

— Тебе больше некуда деваться. Выбирай — или ты отдашь мне маску, или умрешь. И я не могу обещать тебе легкой смерти, — зловеще улыбаясь Мара подступала к ней.

Внутри у Беаты похолодело.

— Нет у меня маски! — в отчаянии выкрикнула она, приближающаяся жрица, напоминала ей голодную волчицу. Она не верила, что, если отдаст маску, Мара оставит ее в живых, наоборот, пока та не получила маску, у нее оставался шанс на жизнь.

— Я тебе сказала правду — она у Ферала! Он должен ее передать капитану судна в качестве залога оплаты за проезд до Лигурии, а там я бы рассчиталась серебром и получила бы маску богини обратно. Посмотри — вон приближается корабль, может, на нем возвращается Ферал! Если ты оставишь меня в живых, то я ему прикажу, и он вернет тебе маску богини Девы!

Жрица в нерешительности остановилась, раздумывая, как ей поступить, затем отступив на несколько шагов назад, и посмотрела на море, не упуская из виду Беату.

Увидев приближающийся парус, женщины затаили дыхание. Они внимательно следили за маневрами судна, оставаясь на своих местах. Беата в отчаянии подумала, что, если на этом корабле не окажется Ферала и корабль пройдет мимо, ей не останется ничего другого, как броситься на жрицу и попытаться выхватить у нее нож. Но Беата понимала абсурдность этой затеи. Как бы ни была обессилена Мара, она мастерски владела ножом, и уповать можно было только на чудо.

Время остановилось, две женщины замерли, внимательно следя друг за другом, надеясь на ошибку противницы, а тем временем корабль приближался.

Он остановился метрах в трехстах от берега, и до Беаты донесся звук ружейного выстрела.

— Он там! Ферал вернулся за мной! — радостно воскликнула Беата, повернулась к морю и замахала руками. Она увидела, как с корабля спустили шлюпку, и та поплыла к берегу.

— Господи, неужели конец моим мытарствам?! — воскликнула Беата, плача от радости. — Неужели я вернусь в солнечную Лигурию, увижу отца и мать? — Тут холодное лезвие ножа коснулось ее шеи, заставив задрожать.

«Умереть, когда спасение так близко?!»

— Фералу придется выбирать между тобой живой и маской богини Девы! — прямо ей в ухо зло прошептала Мара. — Как ты думаешь, что он выберет?

Но тут случилось непредвиденное. Из-за скалы показалась галера, и устремилось к «купцу», столь легкомысленно ставшему здесь на якорь. Шлюпка, изменив направление и увеличив скорость, стала возвращаться на корабль. На корабле забегали матросы, начали лихорадочно выбирать якорь и ставить паруса, не ожидая возвращения шлюпки. Приближающееся судно окуталось дымом, и до женщин донесся грохот орудийных выстрелов. Одно из ядер попало в шлюпку, и она перевернулась.

«Пираты!» — поняла Беата, у нее подкосились ноги. Она упала бы в отчаянии на землю, если бы не нож, прижатый к ее горлу. Купеческое судно, поставив паруса, начала удаляться. Появился новый дым и запоздавший грохот орудий. Ядра разорвали паруса на «купце», заставив потерять скорость, и до женщин донеслись крики отчаяния. Но это было не все, они увидели, как купеческий корабль дал крен и стал быстро погружаться в воду, очевидно, одно из ядер приблизившегося пиратского судна попало ниже ватерлинии «купца».

Беата ощутила, что рука, державшая нож у ее горла, дрогнула и опустилась, с криком отчаяния, слетевшего с губ Мары. Беата воспользовалась этим и отскочила в сторону, собираясь убежать, но, взглянув на свою соперницу, остановилась. Мара вдруг поникла, обессилев от увиденного. Она всем видом выражала глубокое отчаяние и скорбь. К тонущему судну приблизился пиратский корабль и взял его на абордаж. Было видно, как пираты, ворвавшись на борт, устроили резню, что вынудило нескольких уцелевших моряков прыгнуть в море. Затем, не теряя времени, пираты стали быстро перегружать товар в свои трюмы, выискивая самое ценное.

— Все кончено, — произнесла Мара.

Беата увидела, как купеческий корабль стал быстро погружаться в море. Пираты, вернувшись на свое судно, лихорадочно рубили канаты, соединяющие оба корабля. Вскоре из моря торчала лишь мачты с обрывками парусов, которые стремительно погружалась, пока совсем не скрылась под волнами. С пиратского корабля донеслись ружейные выстрелы, и Беата с ужасом поняла, что это расстреливают оставшихся на поверхности моряков. Через непродолжительное время пиратский корабль стал удаляться, оставив после себя лишь седые барашки волн. Казалось, ничего и не произошло. Так же светило солнце, море по-прежнему было тихим, и ничего не напоминало о трагедии, недавно разыгравшейся здесь.

Мара, потеряв всякий интерес к Беате, слегка пошатываясь от усталости, пошла в том направлении, куда исчез пиратский корабль. Лишь на прощание она бросила загадочную фразу:

— Маска богини Девы не может пропасть, она обязательно проявит себя.

Беата после ухода жрицы почувствовала себя обессиленной. Что ей делать? Куда идти и зачем? На нее нахлынула тоска, ей захотелось умереть, бросившись с горы в море, но покончить с собой для доброй католички значило обречь себя на вечные муки в аду.

Не задумываясь для чего, она спустилась по древним ступеням, высеченным в скале в незапамятные времена народом обитавшим здесь. Ее путь пролег мимо нагромождения огромных камней, словно здесь забавлялись темные силы, проявляя чудовищную силу и дикую фантазию. Спуск занял много времени, а солнце припекало все сильнее, и Беата, страдающая от жажды решила окунуться в море, что давало хоть небольшое облегчение. Она нашла удобный участок берега, разделась донага, и, соскользнув с поросшего водорослям валуна, окунулась в море. Она не отдалялась от берега, с удовольствием барахталась среди пенистых волн. Вода была очень теплая, ласковая, расслабляющая, и на какое-то мгновение Беата забыла обо всем: о трагедии, произошедшей у нее на глазах, о своем бедственном положении, о призрачности надежды вернуться на родину, увидеть родных. Волны мягко колыхали ее тело, словно убаюкивали, и, закрыв глаза, она поддалась им. Неожиданно налетевшая волна ее перевернула, она еле успела задержать дыхание, открыла глаза, увидела под собой гальку, расплывчатые очертания краба. Протянула к нему руку, намереваясь схватить. Тот угрожающе выставил клешни и боком юркнул в щель между камнями. Беата встала на колени, подняла голову над водой, встряхнула волосами, рассеяв миллиард мелких брызг, и рассмеялась от счастья.