Гильермо Дель Торо - Штамм. Начало

– Я с ним еще не говорил. Меня особо интересует большой ящик.

Боливар уставился на Эфа.

– Это какой-то тест? Проверка умственных способностей?

– В грузовом отсеке. Старый ящик, частично заполненный землей.

– Понятия не имею, о чем речь.

– Вы не везли его с собой из Германии? Такие люди, как вы, могут коллекционировать подобные вещи.

Боливар нахмурился.

– Это же игра на публику, чел. Гребаное шоу, спектакль. Готический грим, жесткие тексты. Набери меня в «Гугле» – сразу узнаешь, что мой отец был методистским священником. Единственное, что я коллекционирую, так это кисок. И раз уж о них зашла речь, когда я, черт побери, смогу отсюда выйти?!

– Мы должны сделать еще несколько анализов, – ответил Эф. – Хотим отпустить вас совершенно здоровым человеком.

– А когда мне вернут телефон?

– Скоро, – пообещал Эф, направляясь к выходу.

Дежурная о чем-то спорила с тремя мужчинами перед входом в изолятор. Двое из них – верзилы, каждый на голову выше Эфа – явно числились телохранителями Боливара. В третьем – невысоком, с портфелем в руке – все выдавало адвоката.

– Господа, это режимная зона, – заявил Эф.

– Я здесь для того, чтобы мой клиент, Габриэль Боливар, был немедленно освобожден, – важно сказал адвокат.

– Господин Боливар проходит обследование. Он будет выписан при первой возможности.

– И когда это произойдет?

Эф пожал плечами:

– Через два дня, может, через три, если все будет хорошо.

– Господин Боливар потребовал освобождения под ответственность его личного врача. Я не только представляю интересы господина Боливара, но и уполномочен вести его дела в случае полной или частичной недееспособности моего клиента.

– Кроме меня, к этому пациенту никто допущен не будет, – ответил Эф и повернулся к дежурной: – Распорядитесь, чтобы здесь немедленно выставили охрану.

Адвокат выступил вперед.

– Послушайте, доктор, я не очень хорошо знаком с карантинным правом, но, как мне представляется, для того, чтобы держать кого-либо в медицинском изоляторе, необходим приказ президента. Кстати, мог бы я посмотреть на упомянутый приказ?

Эф улыбнулся.

– Господин Боливар ныне – мой пациент. Он выжил в катастрофе, повлекшей массовые человеческие жертвы. Если вы оставите номер своего телефона старшей сестре, я сделаю все возможное, чтобы вы получали своевременную информацию о ходе выздоровления господина Боливара. Разумеется, с его согласия.

– Слушай, док. – Адвокат непринужденно положил руку на плечо Гудуэдера, и Эфу это очень не понравилось. – Я могу добиться своего быстрее, чем это сделает суд. Мне стоит только мобилизовать бешеных фэнов. Хочешь, чтобы толпа готок и прочих уродов устроила демонстрацию протеста перед больницей? А потом они ввалятся сюда и будут носиться по этим коридорам, пока не прорвутся к своему кумиру.

Эф смотрел на руку адвоката до тех пор, пока тот не снял пальцы с его плеча. Гудуэдеру необходимо было повидаться еще с одним выжившим – Энселом Барбуром, программистом из Бруклина.

– Послушайте и вы меня. У меня совершенно нет времени на пустые разговоры. Поэтому позвольте задать вам несколько прямых вопросов. Болеет ли ваш клиент заболеваниями, передающимися половым путем, о которых мне следовало бы знать? Есть ли сведения об употреблении им наркотиков? Я спрашиваю лишь потому, что, если мне потребуется заглянуть в его историю болезни, она… Знаете, эти вещи, случается, попадают совершенно не в те руки. Вы же не хотите, чтобы полная история болезни вашего клиента стала достоянием прессы, верно?

Адвокат изумленно уставился на Эфа.

– Это закрытая информация. Ее разглашение – уголовно наказуемое деяние.

– Сулящее вашему клиенту массу неприятностей. – Эф выдержал паузу, глядя в глаза адвокату, чтобы до того дошло. – Я хочу сказать, вообразите себе – кто-то вывешивает в Интернете на всеобщее обозрение вашу историю болезни.

Адвокат потерял дар речи, а Эф обогнул двух телохранителей и был таков.

Джоан Ласc, партнер в юридической фирме, мать двоих детей, выпускница Суортмор-колледжа, [24] Суортмор-колледж – престижный частный четырехлетний колледж в г. Суортмор, штат Пенсильвания. Входит в число лучших вузов общенационального значения. Основан в 1864 г. жительница Бронксвилла, член «Молодежной Лиги», [25] «Молодежные лиги» – в США, Великобритании, Канаде и Мексике: женские благотворительные организации, ставящие перед собой задачу улучшения жизни гражданских сообществ за счет добровольческой деятельности и воспитания у членов лиг лидерских качеств и гражданского самосознания. сидела на поролоновом матрасе своей больничной койки в изоляторе, все еще в этой дурацкой больничной сорочке, и строчила карандашом на обратной стороне матрасного чехла. Она строчила, но при этом изнывала от нетерпения так, что у нее сводило голые пальцы ног. Поскольку мобильный телефон Джоан не вернули, ей пришлось унижаться и прибегать к угрозам, чтобы получить хотя бы грифельный карандаш.

Она уже собралась вновь позвонить, когда открылась дверь и в палату вошла медсестра. Джоан мгновенно включила улыбку из серии «сейчас вы у меня запляшете».

– Привет, ну вот, наконец-то. А то я уже начала беспокоиться. Как зовут доктора, который сюда приходил?

– Он не работает в нашей больнице.

– Понимаю. Но я спросила, как его зовут.

– Доктор Гудуэдер.

– Гудуэдер. – Джоан накорябала на чехле фамилию. – А имя?

– Доктор, – с вымученной улыбкой ответила медсестра. – Для меня у них у всех одно и то же имя – Доктор.

Джоан сощурилась, словно не зная, правильно ли она расслышала последнюю фразу Поерзала на жесткой простыне.

– И его прислали сюда из Центра по контролю заболеваний?

– Полагаю, что да. Он распорядился сделать несколько анализов…

– Сколько еще людей выжило в катастрофе?

– А никакой катастрофы не было.

Джоан улыбнулась. Иногда приходилось притворяться, что английский – твой второй язык, иначе тебя просто не понимали.

– Я спрашиваю вот что: сколько еще людей не погибло на борту рейса семьсот пятьдесят три, прилетевшего из Берлина в Нью-Йорк?

– В этом крыле отделения, помимо вас, еще три человека. А теперь по назначению доктора Гудуэдера я возьму у вас кровь и…

Джоан на секунду отключилась. Единственная причина, по которой она еще оставалась в этой тошнотной палате, была проста: разыгрывая из себя больную, Джоан хотела собрать как можно больше информации. Однако игра приближалась к концу. Джоан Ласc была специалистом по деликтному праву, а «деликты», если кто не знает, – это гражданские правонарушения, служащие основанием для возбуждения иска. Й вот картина: самолет, полный пассажиров, терпит аварию; все погибают, кроме четырех человек; и одна из этих четырех – виртуоз деликтных исков.