Хуан Марторель - Сатанель. Источник зла

Мефрет встал рано, хотя он спал этой ночью очень мало. Он хотел поскорее попасть в гробницу Сети и подготовить все необходимое, чтобы осуществить свой план. Минувшей ночью, прежде чем заснуть, он совершенно отчетливо понял, как ему надлежит поступить. Происшествие с отвратительным существом, вторгшимся в его дом, убедило каменотеса в том, что он должен спрятать подарок Атона в безопасном месте, где ему ничто и никто не будет угрожать. Когда же он решил, что это будет за место, он понял, что Атон одобряет эту идею. Ему даже показалось, что именно божество каким-то образом внушило ее.

Заботливая супруга Нахали встала вместе с Мефретом. Они позавтракали в темноте, и Мефрет поделился с женой своим замыслом. Он не сказал ей о ночном визите странного существа с длинными руками и красными глазами и о попытке этого существа завладеть подарком Атона.

Пока супруги беседовали, забрезжил рассвет и ночная тьма рассеялась. Их сыновья еще спали, когда Мефрет засобирался на работу, а Нахали вручила ему сверток с обедом.

Затем они вместе помолились мудрому богу, истово прося его указать им верный путь. Мефрет не забыл и о Меретсегер, единственной богине из пантеона ложных богов, к которой он испытывал глубокое уважение. Она была хранительницей фиванского некрополя, и именно к ней в поисках покровительства и защиты обращались строители гробниц. Была она известна и как Женщина-с-головой-змеи, и как покровительница тех, кто, подобно Мефрету, посвятил жизнь возведению сооружений, где фараоны и царицы совершали переход в потусторонний мир.

Согласно верованиям, она обитала на вершине горы в форме пирамиды, возвышавшейся над Долиной царей с запада. Оттуда она охраняла покой усопших, чей прах покоился в гробницах двух долин. Мефрету был по душе характер Меретсегер, который приписывала ей молва. Добрая и приветливая, она была способна рассвирепеть, когда кто-либо намеревался осквернить гробницу, находящуюся под ее защитой, — и тогда кара, подобно молнии, обрушивалась на головы тех, кто осмелился вторгнуться на порученную ее заботам территорию.

Мефрет верил в нее скорее как в некое присутствие, неусыпно следящее за сохранностью и неприкосновенностью гробниц, чем в богиню. Он надеялся, что она и теперь продемонстрирует бдительность и справедливость, а ее дыхание расчистит ему путь. Он крепко обнял и поцеловал жену, вложив в этот поцелуй всю ту любовь, которая все эти годы только крепла, так же, как и их союз. Открыв дверь, он вышел в рассвет.

Мефрет стоял в погребальной камере. Один. Просторный зал был разделен на две части: верхнюю, где он сейчас находился, поддерживали шесть огромных квадратных колонн, а к нижней вели четыре ступени. Каменотес с тревогой посмотрел в сторону нижней камеры. Скоро в ее центре поставят саркофаг, из которого повелитель Двух земель начнет свое странствие в вечность.

Сегодня утром писарь некрополя шепнул ему, что все указывает на то, что Сети уже умер и что обнародование этой новости — вопрос нескольких часов. Поступило распоряжение спешно завершить работы и подготовить гробницу к прибытию ее единственного обитателя. Впрочем, в распоряжении строителей было еще несколько дней, потому что тело необходимо было набальзамировать и подготовить к великому переходу.

Мефрет расставил своих рабочих таким образом, чтобы иметь возможность уединиться в погребальной камере. Он знал: времени у него мало, но был уверен, что ему хватит. Он принес с собой корзину, в которой лежали маленький молоточек и зубило, а еще прихватил лестницу с тремя ступенями, немного раствора и красной краски. В складках его одежды был спрятан маленький сверток с подарком Атона и маленькая, но необыкновенно изящная бронзовая статуэтка. Она изображала поднявшуюся на хвосте кобру и представляла богиню Меретсегер, женщину-змею, стерегущую некрополь в Фивах.

Кроме того, в корзине лежал кирпич, в котором мастер заблаговременно высверлил полость, чтобы поместить в нее подарок Атона вместе со статуэткой. Теперь ему предстояло выдолбить для этого кирпича нишу. Черный предмет навеки останется рядом с великим царем, а Меретсегер позаботится о том, чтобы до него не добрались недобрые руки, как то злобное существо, попытавшееся похитить его минувшей ночью.

Войдя в погребальную камеру, он убедился, что там никого нет. На полу мерцали лампады, наполняя подземелье жутковатыми отблесками, но они не рассеивали тьму. Свод подпирали шесть колонн, покрытые изображениями уже покойного фараона в обществе различных богов. Камера располагалась глубоко под землей, но воздух здесь был чист и дышалось легко. Используемое в лампадах масло проходило много ступеней очистки и смешивалось с рассолом, поэтому оно почти не коптило при горении.

Каменотес поднял один из светильников и поставил его перед первой колонной справа от входа. На ней фараона изобразили в присутствии Ра-Хорахти, одного из воплощений бога Ра. Бог был представлен в виде человеческой фигуры с головой сокола, над которой виднелся большой солнечный диск. Мефрет остановил свой выбор на этой колонне, потому что для него этот диск имел особое значение. Он изображал солнце, а значит, символизировал Атона, единственного истинного бога.

Мефрет прислонил лестницу к колонне и легко преодолел три ступени. Несколько мгновений он изучал большой красный круг на колонне, а затем поднял зубило и молоток и с привычной сноровкой принялся за работу.

Хоремб не выпускал из виду Мефрета с того мгновения, как увидел его на рассвете на тропе, ведущей в Долину царей. После бесславного бегства из дома начальника каменотесов он был начеку. Заняв позицию на ближайшем к жилищу Мефрета холме, он не спускал с него глаз. Пока не начало светать, он сохранял звероподобный облик, в котором его застал каменотес. Его тонкое тело было покрыто жесткими черными волосами, а длинные руки и ноги оканчивались когтистыми лапами. Его уши увеличились, их кончики заострились; теперь он улавливал любой, даже самый слабый звук в округе. Все это позволило бы ему в случае необходимости на огромной скорости скрыться, прежде чем его присутствие обнаружат.

Его могли выдать лишь глаза: хотя в темноте они различали все, скрытое от зрения обычных людей, их красноватый блеск был заметен издалека.

Когда ночная тьма начала рассеиваться, он снова превратился в охранника, бдительно стерегущего территорию, на которой раскинулись город мастеров и Долина царей.

На почтительном расстоянии он последовал за Мефретом к гробнице Сети, едва сдерживая себя, чтобы не напасть на каменотеса со спины. Он был уверен, что умертвить мастера не составит труда, к TqMy же вокруг не было ни души. Тогда он беспрепятственно завладеет черным предметом, так неожиданно оказавшимся в распоряжении Мефрета.