Грэхэм Мастертон - Дьяволы судного дня

— Вы меня забавляете, — прошептал «священник». Но я не люблю долго развлекаться. Отец Антуан не, развлекался. К счастью, он был серьезным. Люди, которые верят в нас, гораздо более впечатлительны, чем те, которые не верят.

— Вы убрали отца Антуана? Вы овладели им?

— Да, можно и так выразиться.

— Что вы имеете в виду?

«Отец Антуан» приблизился еще на шаг.

— Овладение — термин скорее физический, нежели ментальный. Я овладел отцом Антуаном потому, что я внутри него.

Я начал замерзать.

— Не понимаю. Что значит — внутри?

Как привидение, священник неуклюже зашагал ко мне. Его лицо было каким— то серым и неопределенным, глаза, темные и непроницаемые, напоминали глаза трупа.

— Человек, как и демон, — создание механическое, сказал он голосом, не похожим на голос отца Антуана. Он больше напоминал тот, что я слышал в танке. Я знал, хотя и пытался убедить себя в обратном, что этот голос принадлежал тому дьяволу, которого мы заперли в кладовке. Именно он был послан Адрамелехом нести смерть и разрушения в Руан.

Я ничего не ответил. Мне казалось, что от двери меня отделяют пять или шесть шагов. «Священник» продолжал двигаться ко мне.

— Изнутри я могу управлять его руками и ногами, как марионеткой, — говорил дьявол. — Я смотрю через прорези его глаз, дышу через его ноздри. Это дом: — теплый и кровавый, но уже разлагающийся. Представляю, как корчилась старая экономка, увидев болтающийся во все стороны его пенис.

Я уставился на «священника» с неприкрытым ужасом.

— Ты лжешь! — заорал я, зная, что он не лжет. — О, мой Бог, если ты лжешь…

— Твой Бог не поможет тебе. Отцу Антуану оп не помог.

— Ну, а где же отец Антуан? — жестко спросил я. — Что ты сделал с ним?

Он ответил грубым, утробным голосом:

— Ты же стоишь на нем!

Я быстро огляделся и увидел такое, от чего мой желудок перевернулся. На полу, издавая странный запах, перемешанные с темно— красными кусками кожи и мышц, Валялись внутренности отца Антуана. Дьявол выпотрошил его и забрался в пустое тело!

Дьявол не двигался. Я смотрел на все это с ужасом и долго не мог прийти в себя.

— Ты убил его…

Дьявол расплылся в зловещей ухмылке:

— Но с другой стороны, я подарил старому глупцу новую жизнь. Он был уже покойником, в любом случае. Его сердце не протянуло бы долго, отчасти из— за того, что ты длительное время продержал его на снегу.

Я молчал, в ярости сжав зубы. Если дьявол выпотрошил отца Антуана, значит, он в состоянии это сделать и со мной. Я быстро взглянул на распятие на стене и подумал, правда ли все то, что показывают в фильмах про вампиров? Возможно ли изгнать дьявола с помощью распятия?

Переступив через останки отца Антуана, я дотянулся до распятия и сорвал его с гвоздя. Сунув его в морду дьявола, я заорал как можно уверенней:

— Я изгоняю тебя! Именем Бога нашего, я изгоняю тебя!

Одним мощным ударом «священник» выбил распятие у меня из рук. Он издал шипящий звук и двинулся ко мне, его глаза сузились и потемнели, как у аллигатора.

Я отодвинул руки назад, а затем изо всех сил саданул под свечником по его лицу. Его голова откинулась в сторону, основание подсвечника сорвало в одном месте кожу, но кровь не пошла, потому что сердце отца Антуана уже не гнало ее по венам, а отнятое у него тело пошатнулось и вновь подступило ко мне.

— Твоя ярость меня забавляет, — прошипел он.

Я отступил назад, понимая, что до двери добраться уже не успею. Я смотрел в серое лицо отца Антуана и страстно желал, чтобы этот танк не попадался мне на глаза никогда и чтобы даже в страшном сне я не собирался его вскрывать.

— Мне очень жаль, — сказал «отец Антуан». — Ты можешь оказать мне большую помощь. Я только и делал веками, что старался оградить себя от всяческой морали, и боюсь, мне придется поступить с тобой так же, как и со многими другими.

У меня оставалась последняя надежда. Я залез в карман ночной рубашки и продемонстрировал ему локон, волосы, подтверждающие, что я уже заплатил свою дань иерархии ада.

Последовала напряженная тишина. «Отец Антуан» поднял глаза и уставился на локон с нескрываемым злорадством. В один момент я подумал, что он отбросит волосы в сторону, как и распятие. Но тонкий раздвоенный язык облизнул губы, и демон отступил, не сводя с меня тяжелого ядовитого взгляда, от которого нервные спазмы сдавили мое горло.

— Ну ладно, — произнес «отец Антуан», переводя взгляд на локон. — Вижу, что ты еще наивнее, чем я думал. Ты — не ведьма, не колдун, но вдруг носишь локон первенца с собой. Хотелось бы мне знать, каким образом ты его заполучил?

— А это не твое дело. Отойди назад.

«Отец Антуан» быстро поднял руки в знак согласия.

— Нам нет нужды устраивать скандал. Нет нужды драться.

В конце концов, ты должен помнить, что можешь защитить себя локоном только один раз. Для того, чтобы воспользоваться этим способом вновь, тебе придется принести в жертву Молоху еще одного первенца. Это действует с восхода солнца завтра утром и до его заката вечером. Вся сила, которая находится в этом локоне, умрет, как только погаснет день.

— Это меня не интересует. К этому времени я увижу тебя за решеткой.

«Отец Антуан» вновь откинул голову назад и засмеялся. Затем дверь вдруг сама по себе широко распахнулась и захлопнулась, стекла на окнах зазвенели, раскололись и посыпались на пол. Простыни сорвались с кроватей и закружились в воздухе, мебель тяжело поднялась с места и стала также летать по комнате, ударяясь о стены и отскакивая.

Самым жутким во всем этом было то, что и тело отца Антуана закружилось в этом потоке, его руки нелепо болтались во всех направлениях. Но тут на него налетел дикий порыв ветра. Его бросило лицом в зеркало шкафа. Острые осколки страшно изрезали его лицо. Он стал похож на освежеванного цыпленка.

Шум стих. Я отнял руки от глаз. В комнате было по— прежнему темно, хотя занавески намотались на карнизы, и в окно лился серый мертвый свет с улицы, отраженный от снега. С разбитыми окнами в комнате стало еще холоднее.

Нечто маленькое и темное сидело на кровати в дальнем углу комнаты. Как следует рассмотреть я его не смог, но различил рога и глаза, как у козы. «Это» издало сухой, шуршащий шум, устраиваясь поудобнее.

— Мсье… — прошептало оно.

— Что это? — спросил я, дрожа от ужаса.

— Я должен предупредить тебя, мсье, не прекословь мне вновь. В следующий раз тебе нечем будет защищаться.

— Следующего раза не будет, — заявил я.

— Мсье, — продолжил дьявол. — Я собираюсь найти моих братьев с вашим или без вашего участия. Хотя, если вы сумеете разобраться, что для вас лучше, то вы будете помогать мне.

— Зачем вам Мадлен?

— Она тоже должна будет пойти.

— Об этом не может быть и речи.