Равиль Шагиев - Кутинаида Том 1 Воспламенённые воспоминания

- Скорее... - послышалось где-то вдалеке громкое эхо, - бежим... - но на подобное заявление ему было плевать, страх овладел телом и не позволял куда-либо двигаться. Мысли были в смятении.

Он не желал близости с детьми, и ощущал невозможность того. Ослепленный агонией чувства страха, он полагал, что просто это всего-навсего какой-то жуткий кошмарный сон. Все здесь не взаправду.

Наконец тело послушалось мозг и он встал, но уже поздно мертвецы дети подобрались слишком близко к своей цели. Дети обходили последние встречающие на пути препятствия, и жадно в предвкушении наслаждения плотью требовали - да требовали - доступа к миру живых, к этой большой необъятной потусторонней стране. Он ничего не мог поделать. Что он мог сейчас? Лишь заставить себя бояться еще больше, когда увидел конец своей жизни, и понял, какое мгновения для побега потерял и что не повернуть время вспять чтоб дать то самое дополнительное время для осуществления побега. Сияющие глаза мертвых обгорелых детей жаждали наслаждений. Он не понимал их страданий, их жажду быть живыми и услышанными, они в свою очередь не понимали его сокровенного единственного желания. Желания воссоединиться со своей умершей женой, поскорее найти свою спутницу жизни.

Теперь Александр видел всю картину - до мельчайших подробностей - представшего ужаса: Толпы мертвых кричащих детей заполнили улицу за улицей, местечко за местечком и не было ни одного свободного уголка, где бы тех не оказалось; Кровавый развернутый мир, из которого вот-вот должны хлынуть потоки живой крови или мертвой как знать; Остатки тумана еле-еле видного во мраке красноты, продолжающего испаряться с жестокой скоростью; Аллу в стороне от него, пытающуюся найти какое-нибудь укрытие, чтобы переждать творящийся ужас и надвигающуюся угрозу; И самого себя, стоящего посередине на сосредоточии перекрестка дорог, и свой неутолимый страх, безудержные метающиеся в голове мысли, картинки прошлого предстающие перед ним в последние секунды смерти, и весь ужас произойдет который после его смерти; Он представлял как многие дети, добравшись до него, жадно отрывают кусок мяса побольше, и жадно пуская слюни из ртов пытаются проглотить мясо целиком. Кто-то оказывается затоптанным остальными. Кто-то оторвав кусок мяса отползает подальше и наслаждается в одиночестве, но это событие замечают другие и разрывают гниющую плоть того дитя, и торжествуют растерзав на еще более мелкие кусочки оторванное мясо, а кто-то продолжает пиршество над телом осторожно разрывая кусочек за кусочком и разбрасывая их в стороны. И во всем этом безумии Александр до сих пор остается живым, ощущающим каждое прикосновение к телу человеком. Человеческие кишки, нервно бьющееся сердце, почки, сжимающийся мочевой пузырь, яйца, все это остается живым ровным счетом до его скорой смерти и полнейшего растаскивания на составные части мясного тела.

Вот как сюда и заезжать было незачем, подумал Александр. До этого момента беспокоиться было не о чем. Он-то ожидал увидеть что-то типа "Привет моя любимая, я все время верил ты - жива!". Но здесь этим и не пахло, перед глазами было очевидное доказательство того, что господь с помощью рук дьявола решил покарать его за грехи совершенные во все моменты прошедшей жизни. Странным казалось только одно обстоятельство: При всем творившемся безумии в мире поселка, здесь - он сам затруднялся ответить что его собственно настораживало, хотя и не отрицал того факта, что тут просто во всем что он видел, не ощущалось лишь одного важного момента - жизни...

Да, жизни! Людской, не кончающейся жизни, а продолжающей плыть по течению множества рек. Александр надеялся, кошмар должен закончиться непременно через мимолетное мгновение. Однако глядя на ужасающую картину дьявольской тьмы, где-то вдали, там, где детей не было вовсе, оказалась не просветная тьма, словно это место находилось между светом и тьмой в средоточии небытия. "Неужели так и придется умереть, ничего не узнав?" - промелькнула шальная мысль в голове Александра. Нет, таинственное Оно не позволит случиться этому. Может Оно и сотворило развернувшееся событие перед ним?! Точно, кто еще может сделать такое кроме него, хотя Оно может здесь не одно, доказательств подтверждающих это пока нет, но все же. Ведь из-за него Александр и очутился в странном мире поселка. Где потаенные фантазии превращаются в жуткую реальность, где человеческая душа существует и непременно мыслит и рассуждает, испытывает чувства, в конце концов, где творятся неведомые чудеса. Но что Оно хочет от него? Это очередная фантазия Оно...

Тем временем дети подступали к ногам, ненасытно хватая обувь обгорелыми ручонками, и пальцы рассыпались в прах при каждом прикосновении и руки разваливались в воздухе стараясь дотянуться до его плоти, и раздавливались детские тела - хрустели кости, разваливались хрящи, размазывалось гниющее тухлое поджаренное мясо - под грудой других детей лезущих оторвать кусок мяса себе. Теперь от ступней ног их руки перешли к туловищу и, продолжая хватать, пытались оторвать мясца себе на съедение, но не тут-то было. С каждым прикосновением к его телу толпа еще громче поднимала стонущий вой, как же все они хотели запретных наслаждений. Похотливого развращенного разврата с телом живого. Когда Александр ощутил полную и безостановочную приблизившуюся смерть, кто-то вырвал его, крепко охватив одну из рук и потащив в сторону, от такого события в сознании все перевернулось. Он и не мог себе представить, что найдется кто-то, кто спасет его из настоящего детского пискляво воющего ада, и потащит за собой, скребя мужское тело об асфальт.

- Что со мной происходит, черт возьми! - ворвалось в мозг предложение, а затем, - отпусти меня немедленно, кто бы ты ни был или я возьму и убью тебя. - Металось в поисках кого-то тащащего за собой его сознание, перед глазами все плыло, - я больше не хочу игр моего разума, - по лицу потекли потоки соляных слез. - Я сошел с ума! - кричал в подсознании Александр, но разум подсказывал, это не ты сошел с ума, просто мир взбесился против тебя и каждый хочет убить.

Анна смотрела на соседний дом в окно, в котором горел свет, прямо таки светился еще ярче чем обычно. Она знала Александр спит с женщиной живущей в доме. Анна прощала те немногочисленные измены, потому что понимала его как мужчину, да и способен он был выдержать такие сильные эмоции и переживания, отказ любящей женщины в утешении тела сексом. Нет, он не выдержал и сорвался, а дальше полетело все к чертям. Работа - на которой он усердно не покладая рук трудился, - больше не радовала его, Жена - мерно, но верно умирающая все более менее беспокоила его, Счастье - дававшее надежду на лучшее будущее нежели сейчас, - все это уступило место утешению. Утешению в объятиях этой женщины. Вся улица знала, что эта так называемая особа легкого поведения "Шлюха". Но никто не осмеливался сказать ей это прямо в глаза, все знали, но молчали. Лишь Анна, узнав об измене мужа с ней, высказала все ей, а она в свою очередь Александру, который теперь знал, но молчал и делал вид, что ничего и не происходило. Беспокоиться, конечно, было не о чем.